Сергей подумал о жене. Как она там одна? Он знал, что ей без него плохо и одиноко. Он единственный близкий человек для этой ранимой беззащитной девочки. Неожиданно на него нахлынула щемящая тоска по ней, возникло ощущение беды. Он открыл глаза и встряхнулся. Это от усталости. С Милой не может случиться ничего плохого. Роды через две недели. Игорь за ней присмотрит, он надёжный человек, на него можно положиться. Там, дома, всё нормально. Но мрачные мысли настойчиво свербили мозг. Сергей пытался отогнать их, но тщетно. Он подумал о том, что позвонит ей вечером. Вечером папы не станет... Так сказал доктор Гершензон. А сейчас есть ещё надежда, что папа придет в сознание и сможет с ним проститься. Он ни на минуту не оставит отца...

Внезапно Сергей ощутил леденящий душу холод, и его охватило чувство невосполнимой утраты. Он не сразу понял, в чём дело, не сразу понял, что случилось непоправимое. Рука отца в его руке стала холодной. Все было кончено. Старик так и не простился с сыном. Сергей смотрел на него и не мог поверить в его смерть. Всё это время он упрямо надеялся на чудо. Чуда не произошло. Сергей медленно прикрыл глаза и с отчаянием прижался губами к холодной руке отца. Потом поднял голову.

– Папа умер... – обронил тихо.

Братья соскочили со своих стульев и бросились к кровати отца. Оба заплакали в голос. Сергей поднялся и вышел из палаты. Навстречу ему торопливо шёл доктор Гершензон. По лицу сына он всё понял и опустил голову. Слова были не нужны.

– Мне надо срочно позвонить жене, – сдержанно произнёс Сергей. – Где я могу остаться один?

–Идите в ординаторскую. Там никого нет. И отдохните немного.

– Спасибо.

***

Сергей позвонил домой. Игорь по настоянию Людмилы уехал из больницы раньше. Он сообщил мужу, что жена благополучно родила. Правда, пришлось делать операцию.

– Как она? – коротко спросил Сергей. – Нормально себя чувствует?

–Да, с ней всё в порядке. С мальчиками тоже.

–Никаких осложнений?

– Никаких, – солгал Игорь, потом осторожно спросил: – Как Ваш отец?

– Он умер только что, так и не приходя в сознание.

–Мои соболезнования, Серёжа, – сочувственно произнёс парень. – Мне очень жаль.

В трубке повисло молчание. Муж всё никак не мог освободиться от чувства тревоги. Он сердцем чувствовал, что дома стряслась беда.

– Игорь...

–Да, босс?

–Ты сказал мне правду? С ней всё в порядке?

– Да... – отозвался молодой человек, хотя у него всё похолодело внутри не столько от вопроса, сколько от тона босса. Игорь понял, что тот не верит ему, и вкрадчиво спросил: – Когда Вы вернётесь?

– Через пару дней. Я сейчас закажу билет.

– А на похороны не останетесь?

–Как я могу не остаться? Похороны завтра.

–Я встречу Вас...

–Узнай номер телефона врача. Я перезвоню через час.

Игорь судорожно сглотнул слюну.

– Да, босс.

–Ладно. Мне нужно идти. Пока.

***

Сергей вернулся в палату. Братья раскрыли ему объятья. Он скорбно обнялся с ними. Затем отстранился и мрачно оглядел обоих. Доктор Гершензон стоял в стороне.

– Нам надо заняться делами... – негромко произнёс Сергей. – Давайте действовать.

Доктор деликатно вышел. Сергей последовал за ним. Тот остановился.

– Марк, спасибо за всё! – Сергей вытащил из кармана несколько купюр, протянул ему.

–Не надо... Я был бессилен помочь... Правда...

– Я знаю... Возьмите! – Сергей свернул деньги и сунул их врачу в карман халата. – Док, позаботьтесь, о том, чтобы папу подготовили к похоронам.

–Я всё сделаю, будьте спокойны! – горячо заверил тот.

– И ещё... Могли бы Вы помочь заказать билет? Я не знаю иврит, а братьям не до меня. Вы же видели, в каком они состоянии?

– Пойдёмте! – позвал Гершензон.

Они вошли в ординаторскую. Доктор сел к столу. Сергей на кушетку.

–Когда Вы хотите лететь? – деловито спросил врач.

– Послезавтра, сразу после похорон. У меня жена родила.

–Поздравляю, – произнёс Гершензон. – Как она, как ребёнок? Все нормально?

–Да... У нас близнецы-мальчики.

– Везёт вашей семье на близняшек. – Врач тепло улыбнулся. – Вы братьев-то различаете? Я так и не смог разобраться, кто из них кто.

– Различаю. Папа тоже был из близнецов. Его брат умер год назад от инсульта.

–Послушайте, а не в Вашей ли семье был известный профессор медицины Розенфельд? – почёсывая затылок, поинтесовался Марк.

– Так это папа, – просто отозвался Сергей.

– Господи! Как же я сам не додумался? – Гершензон стукнул себя по лбу. – Мне и в голову это не пришло. Я всегда восхищался этим человеком. Я знаком с его трудами.

– Да, папа был умницей, – тяжело вздохнул сын. – У него была нелёгкая судьба: война, жизнь впроголодь в студенческие годы в медицинском. Всю жизнь папа работал, не покладая рук. Казалось бы, сейчас отдохнуть – самое время, да вот не пришлось... – Сергей махнул рукой. – Да что об этом говорить? Ладно, док, заказывайте билет.

***

Игорь позвонил доктору Райхе. В течение получаса он уговаривал его не сообщать мужу о тяжёлом состоянии жены, но тщетно. Все его доводы о том, что Сергею пришлось многое пережить за последние дни, разбивались о реальность. Людмила была в критическом состоянии, и доктор не хотел брать на себя ответственность за ложь.

–Понимаете, господин Блюменбаум, это не тот случай, когда я могу пойти на уступки и промолчать. Только что сделали рентген. Картина не утешительная. В крови выявлен лейкоцитоз. Не забывайте также, что фрау Розенфельд перенесла операцию. В любой момент могут возникнуть осложнения. Муж должен срочно вернуться домой.

–Неужели всё так плохо? – потрясённо спросил Игорь.

– Очень плохо... Я ни за что не ручаюсь.

– Она... Она может умереть? – срывающимся голосом произнёс парень. Он готов был заплакать от боли и отчаяния, готов был казнить себя за то, что не остался с нею в ту роковую ночь. Всё могло бы быть по-другому. Теперь он во всём винил себя.

– Я этого не сказал, – смягчился врач. – Будем надеяться на благополучный исход.

– Скажите это её мужу, когда он позвонит...

***

Сергей находился в ординаторской один. То, что сообщил ему только что доктор Райхе, не укладывалось в голове. Его беременная жена оказалась заложницей двух негодяев, которые обнаружили её полураздетую на балконе в морозную февральскую ночь. Муж с ужасом думал о том, что пришлось вынести бедной девочке. И теперь она умирает. Доктор Райхе не сказал этого, но Сергей услышал за его словами жестокий приговор. Его сердце сковал холод. Он закрыл лицо руками, думая о том, что ему делать. Как он сможет жить, если потеряет самое дорогое, что у него есть – жену, его любимую женщину? Из глаз брызнули слёзы. Сергей не мог их больше сдерживать. Слишком много бед свалилось на него за последние несколько дней. Уже не владея собой, он громко рыдал в голос, разрывая оглушительную тишину.

Доктор Гершензон, войдя в ординаторскую, буквально остолбенел. Он хотел незаметно выйти, но Сергей почувствовал его присутствие и негромко окликнул.

– Док... – хрипло проговорил он. – Марк, не уходи, ты мне нужен.

–Что я могу для Вас сделать? – с участием спросил Гершензон.

Сергей поднял голову. Долго приходил в себя и молчал. Казалось, он постарел на десяток лет.

– Это хорошо, что Вы дали выход горю. Вам легче станет, – тихо сказал врач.

Сергей недоумённо глядел на него. Потом до него дошло, что тот имел в виду.

–У меня жена умирает, – едва слышно произнёс он.

–О, Боже! Что случилось? Вы же говорили, всё нормально, – потрясённо произнёс врач.

– Марк, не надо официально, на Вы.

–Хорошо, Серёжа. Что с твоей женой? – взволнованно спросил Гершензон.

Врач с ужасом слушал рассказ. Сергею было необходимо кому-то открыть душу, поделиться своей бедой. Он не хотел слышать причитания братьев, ему просто нужен был человек, способный его выслушать. Открытый отзывчивый доктор подходил для этой роли. Гершензон открыл шкаф и достал бутылку коньяка, налил рюмку.