Женщина ответила быстро. — Алло!

— Марь Иванна, это я — Ветерок! — Воскликнула она и тут же приглушила свой голос. — Марь Иванна, скажите в вашу «яичницу из всего» надо добавлять муку или нет?

— Господи, — услышала она ответ женщины, — Ветерок, ты, где пропадаешь? Я ждала тебя в семи часам, а уже…скоро десять, да ещё такие странные вопросы задаёшь.

— Марь Иванна, я всё расскажу, нот только завтра, когда вернусь домой. А сейчас я выручаю из беды своего начальника. Так класть муку в болтушку или нет?

— Нет, не надо. Ты мне лучше скажи, как ты сумела нашу Эллу так напугать? Она после разговора с тобой по телефону, созвонилась с какой-то Иринкой и вскоре они уехали.

Ветерок задумалась. Она просила Эллу позвонить ей, как только она узнает адрес рыболовного домика Данилы. Но она позвонила лишь через два часа, как и предполагала Ветерок, когда они со Светланой были уже в пути.

— Марь Иванна, она не сказала куда поехала? — Сказала Ветерок в телефон.

— Именно, странно, девочка. К ней приехала эта Иринка, вся такая возмущённая. Они быстро собрались, всего за час и уехали. Элла сказала лишь, что они поедут за город и возможно, что вернутся лишь завтра. Ты, что нибудь понимаешь, девочка?

Ветерок вновь задумалась. Куда рванули эти сумасшедшие? На ум приходили всего два ответа. Или в дом к Кржижановским, он был за городом, или… сюда в домик к Даниле?! Это предположение сначала удивило её, затем напугало.

Она быстро попрощалась с Марь Иванной и вылила болтушку в сковороду.

— Только этого ещё не хватало. — Ворчала она у плиты, помешивая еду в сковороде. — И что будет, когда Элла увидит её здесь? Всё же раскроется! Тимофей узнает, что они знакомы с Эллой, а может ещё эта Иринка в ней узнает и Кристину Масловскую, представительницу фирмы «Рыб-Север», да ещё и невесту Данилы, который в данный момент спит в объятиях своей секретарши Светланы. — Ветерок была так ошарашена этим предположением, что чуть не спалила еду. Она быстро выключила огонь плиты и произнесла. — Ничего себе перспективка? И что мне делать?

Ветерок выглянула за окно. Сумерки сгущались и она подумала, что, возможно, эти две красотки и заплутаются, но… Но предупредить Тимофея об этом надо! Она сорвалась с места и пулей вылетела из кухни.

Светлану она разбудила быстро, а вот Данилу не решилась будить. Вид у него был болезненным. Лоб горячий и влажный. Она сказала Светлане, что к ним едут невесты их начальников и побежала к Тимофею.

Она вбежала в комнату с таким испуганным лицом, что напугала Тимофея.

— Неужели Мэнсаф по Иордански спалила?! — С усмешкой проговорил он.

— Мэнсаф? Ах, да, мэнсаф. Вот как он называется. — Запыхавшись, выговорила она. — Нет, я не про это. Тимофей Борисович сюда едет ваша невеста и ещё невеста Данилы Ивановича Иринка Кржижановская.

Тимофей приподнялся на кровати. — Кто тебе это сказал?

— Я знаю, и всё тут! И не спрашивайте откуда. Не скажу. Просто знаю и всё. Надо придумать, что им сказать.

— Скажем правду. — Тимофей лёг в постель и заложил руки под голову. — Это даже интересно. Наконец-то у меня есть повод расстаться со своей безумной невестой.

Ветерок застыла на месте от удивления. — Что это значит, сказать правду?

Тимофей блаженно улыбнулся и заговорил. — Я начну, конечно, с рыбалки. Скажу, как мы чуть не утонули, выплыли, затем нас лечил фельдшер, а потом…?

— Он прищурился, внимательно посмотрел на Ветерок и договорил. — Меня лечила милая девушка с очень нежными руками, рыжими волосами и глазами, в которых можно вновь утонуть… Я расскажу, как она раздевала меня и смазывала мазью, от которой передохли все мухи в комнате. Затем она засунула меня в тулуп и….обняла, что бы я не раскутывался. Она спала рядом со мной, а я этого и не замечал, потому что болен…на всю голову…

Ветерок поднесла пальчики ко рту и с ужасом в голосе прошептала. — Ой, он бредит. Значит, они ещё не выздоровели. Надо бежать за фельдшером. — Не дождавшись окончания «больной речи» Тимофея, она быстро покинула комнату…

Светлана встретила её с болью в глаза.

— Данила всё ещё горячий. — Сказала она. — Хоть и пропотел, но…болезнь не ушла.

— Тимофей… тоже бредит. Я побежала за фельдшером. Надо их спасать. Ты оставайся здесь. Всё объяснишь, этим красавицы, если они приедут, а я… Я побежала за фельдшером…

Тимофей наслаждался эффектом, который произвёл на Ветерок.

— «Не уже ли она не поймёт, что я говорил правду? — Думал он, вспоминая её рядом с собой на кровати. — Я упустил такой момент её обнять и…всё рассказать. О себе… О вымышленном Тимуре… Возможно, что Ветерок меня бы поняла и…простила. Не стала бы она злиться на больного человека. — Тимофей хлопнул ладонью по постели. — И почему я об этом не подумал? А может ещё не поздно»?

Он скинул с себя одеяло и встал с постели. Голова его немного закружилась, а к горлу подошёл кашель. Несколько раз кашлянув, он направился к двери, схватив по пути пушистое покрывало. Он даже не заметил, как вновь вспотел. Тимофей дотронулся до своего лба. Любо был холодным. Но что бы ни беспокоить Ветерок, накинул на плечи пушистое покрывало.

Тимофей подошёл к перилам второго этажа и застыл от изумления. Внизу в гостиной, возле больного Данилы, который лежал на разложенном диване, укутанный в тулуп, стояли три девушки и внимательно смотрели на него. Одна из них была Светлана. Вид девушки был слегка помятым, и она пыталась совладать со своими волосами, закручивая их в пучок на макушке головы.

Две другие девушки были Эллой Сомовой и Иринкой Кржижановской. Тимофей даже на мгновение зажмурился, не веря в то, что увидел. Он слегка тряхнул головой и тут же ухватился за перила ограждения. Голова его закружилась.

— «И что нам вколол это друг-фельдшер? — Мелькнула мысль в его голове и тут же пришёл ответ. — Наверное, успокоительное и антибиотик. Не зря же мы с Данилой сонные и…. Лично я вижу глюки».

Тим открыл глаза, но девушки из гостиной не исчезли. Более того, они заговорили.

— И как это понимать? — Узнал он голос «своей невесты».

— Что вы имеете в виду? — Спросила Светлана.

— А то…что вы делаете с Данилой на этом грязном диване? И что на нём надето? Фу? Это же…шуба какая-то и…она грязная. Это же антисанитария!

Тим усмехнулся. Элла была в «своём репертуаре», как сказала бы Ветерок — в «глупой наивности».

— Почему он такой красный и почему он спит? — Это уже был голос Кржижановской.

— Он болен и должен находиться в этом овечьем тулупе, что бы пропотеть. — Оправдывалась Светлана. — А красный он, потому что….это пока не помогло.

— Бог мой, Элла, двадцать первый век на дворе, а они Данилу шубой лечат?

Тим увидел, как Иринка подошла к Даниле и одним пальчиком дотронулась до лба его друга. Личико девушки поморщилось. Она пожала плечиками под красивой замшевой курточкой и сказала. — А почему от него так пахнет?

— Он намазан волшебной мазью. Фельдшер сказал, что эта мазь и мёртвого поднимет на ноги, надо только, что бы больной, как следует, пропотел.

Эти слова заставили красавиц «зависнуть» минуты на три. Элла и Ирина смотрели друг на друга и…ничего не понимали. Первой осознала это Элла.

— А кто такой фельдшер? — Спросила она. — Это врач, медсестра или он врач… по животным?

Тим еле сдерживал смех, но не вмешивался. Его всё больше интересовал этот спектакль с двумя красавица-недоумками и умной девушкой, которую застали врасплох.

— Фельдшер — это медик….врач…людской. — По-учительски ответила Светлана. — Он друг Данилы Ивановича. Он живёт рядом и…скоро придёт, за ним побежала Эл…

— Мне всё равно кто он! — Прервала её возгласом Элла Сомова. — Почему нет нормального врача? Вы вызвали «скорую помощь»?

Светлана отрицательно мотнула головой. — Нет. Фельдшер сказал, что…утром придёт и сам это решит.

— Сам?! Даже я вижу, что Данила больной, а вы этого не видите? — Возмущалась Элла. — И как это вы являетесь его секретарём, если даже не можете определить, болен ваш шеф или нет? Я обязательно пожалуюсь на вас своему жениху Тимофею Хромову и потребую, что бы он вас уволил!

Тимофей видел, как испугалась Светлана. Девушка вся сжалась в «кулачок» и из-подлобья смотрела на красавиц, которые сверлили её ненавидящим взглядом.