– Вниз?!..

– Да, вниз! Этот мерзавец обожает устраивать пещеры, где бы ни жил! Он наивно полагает, что земля не позволит другим магам обнаружить его чёрные дела!

Больше Ратибор ничего не спросил, даже когда они вихрем пронеслись по улочке небольшого городка, раскинувшегося на берегу медленной и широкой степной реки, и, проскочив открывшиеся сами под грозным окриком ведуна дубовые ворота двора, соскочили с коней у крыльца ничем не примечательной избы, хоть и большой.

О том, что кудесник не забыл позаботиться о беспрепятственном преодолении возможной задержки в виде стражи у массивных окованных железом ворот тына, Ратибор понял по реакции шести стражников: они словно не слышали оглушительного топота и в упор не смотрели на явно не с миром пожаловавших всадников, и коней, с которых хлопьями падала пена…

– Быстрей! – только и выдохнул Вадак, что-то сделав руками с запором двери, после чего та поддалась на усилия Ратибора и отворилась.

– Ищи! Люк должен быть где-то здесь! – действительно, когда Ратибор легко откинул к стене огромный сундук, крышка лаза в подпол нашлась.

– А ты… поздоровел, – как бы походя отметил Вадак, сунув в лаз посох со вспыхнувшей на кончике яркой звёздочкой, и смело ныряя в него, – Но пока я не прикажу – ничего не делай! И, главное, не отставай!

Ратибор вдохнул полной грудью, окинул настороженным взглядом полупустую огромную комнату, и нырнул за кудесником.

Лес рос стремительно. За несколько минут Всеслав уже не видел его краёв – поле зрения сузили до нескольких саженей кусты и подлесок.

Плохо. В смысле, плохо, что поле зрения так ограничено!

Услышав за спиной грозный не то рёв, не то рык, Всеслав, не раздумывая, кинулся вперёд. Бежать жутко мешали папоротники (на них сандалии скользили), и ежевика – она просто кололась. Через поваленные замшелые стволы полусгнивших лесных исполинов приходилось перепрыгивать. На какое-то время рёв преследователя отстал.

Но вот впереди замелькало светлое пятно: открытое пространство.

Всеслав выскочил на… просеку? Нет, это не просека. Это чёртова пустыня!

По песку не больно-то набегаешься! Но поскольку громкий треск ломаемых ветвей стремительно приближался – пришлось!

Лишь отбежав от опушки на пару сотен шагов, Всеслав решился оглянуться.

Тьфу ты!.. И чего он суетился! Впрочем… Нет, он правильно бежал: в лесу, где столько укрытий, стая волкольвов имела бы неплохие шансы: у него же нет глаз на затылке!

Всеслав покрепче упёрся ступнями в предательски уходящий из-под ног песок, и воздел руки.

Стена из сверкающего стекла полезла прямо из песка. Хорошо, что он знает, что стекло как раз и выплавляют из песка – усилий поэтому ушло немного…

И пусть это – только иллюзия. Зато как приятно смотреть на растерянные морды, словно слепые, тычущиеся в прозрачную, но твёрдую пятисаженную преграду на пути к вожделенной добыче… А что, приятно. Он – справился!..

Повернувшись спиной к лесу, он двинулся вглубь необозримой жёлтой равнины, покрытой невысокими барханами и редкими колючими кустами…

Бежать по тёмному коридору, круто уходящему вниз, было не трудно. Трудно не тыкаться в спину кудесника каждый раз, когда тот останавливался, чтобы преодолеть очередное защитное заклинание.

А такое происходило уже пятый раз! Ну и тип им попался: перестраховщик чёртов! Чтобы остановить простого человека за глаза хватило бы и первого Барьера!

Вадак не то творил заклинание, не то тоже ругался. Но не про себя, как настороженно вглядывающийся во мрак впереди Ратибор, а вслух! Да ещё на дюжине неизвестных языков.

Наконец что-то с сухим шелестом, словно осенние листья, опало с земляного потолка туннеля, и они припустили дальше. Свет от шарика на конце посоха высветил очередной поворот. А за ним…

Вот это да!.. Такой роскоши Ратибор не видал даже в палатах у Земского князя!

С потолков свешивались помпезные златотканые занавеси-драпировки, а на столах…

Чего только не было! Осетрина! Икра! Кувшины с вином! Караваи белейшего хлеба! Не говоря о всяких привычных грибочках-огурчиках-пирогах…

Вадак оглянулся и кинул короткий взгляд на Ратибора. Тот, кое-что вспомнив, засунул левую руку под кольчугу и обхватил матерчатый треугольничек.

Всё исчезло. Они стояли в большой и мрачной пещере, со стен которой капала вода, собираясь на полу в зловонные лужи. Вадак ринулся вбок, к темнеющему в стене круглому лазу, ранее прикидывавшемуся великолепным зеркалом с резной рамой.

Протискиваться пришлось по одному. Но дальше тоннель снова расширился, и они вновь смогли бежать. Ратибор ни о чём не спрашивал, и только с сожалением вспоминал о призывных аппетитных ароматах…

Пришлось отпить снова: солнце жгло немилосердно. А во фляжке уже почти ничего…

Ладно, будем надеяться, что немного осталось. Вон впереди замаячило что-то чёрное.

При ближайшем рассмотрении оно оказалось высоченной стеной – почти такой же, как он воздвиг для волкольвов. Но не из стекла, а из гранита. И высотой саженей пятьдесят.

О том, что тянулась она во все стороны, насколько хватало глаз, можно не упоминать. Всеслав недовольно сплюнул: в основательности вредному старику не откажешь – ясно, что стену придётся преодолевать! А летать он пока не умеет. В Книге эти страницы были вырваны. И он догадывается, кем…

Потерев ладони друг о друга, Всеслав начал творить стальные клинья.

Когда первые оказались надёжно вбиты в низ скалы, он сосредоточенно полез по ним, не переставая творить и вонзать над головой новые. Так лучше видно, куда вбить следующий кол.

Лезть пришлось куда дольше, чем он рассчитывал. И сил ушло непозволительно много.

Но выпрямившись на вершине, он понял, что этого и ждал маг – чтобы он обессилел.

Прямо перед ним стоял, широко расставив когтистые лапы, легендарный враг всего человеческого – Его Величество Грифон.

Вадак вдруг словно налетел на невидимую преграду: раздался глухой удар.

Ратибор не врезался в кудесника только потому, что предусмотрительно держался в трёх шагах позади. Теперь, пользуясь возможностью, молча пытался отдышаться.

Вадак, как ни странно юному воину осознавать это, казался растерянным. (Вот уж чего Ратибор никогда не видел за всё время их приключений!) Ратибор видел, как ведун водит руками по невидимой преграде, что-то бормоча и похлопывая по ней.

Совсем не так было с предыдущими преградами: те уступали после нескольких секунд воздействия – или от голоса, или от посоха. Но тут…

Впервые Ратибор почувствовал некоторую неуверенность…

Нет! Он не должен сомневаться! Только в его вере и состоит сейчас вся его сила! Мало ли что покажет ему «мастер иллюзий»! Вадак не полез бы в тёмные и вонючие катакомбы, если бы не был уверен в своих силах!

Схватив снова в кулак матерчатый амулет, Ратибор с облегчением увидел, что на самом деле Вадак вовсе не водит руками по прозрачной преграде, а прижимает ладони к земляной стене тоннеля. Ого!..

С гулом и скрежетом пласты начали… Раздвигаться!

Господи! Вот ниша достигла добрых пяти саженей в глубину! От дикости зрелища волосы на затылке стали шевелиться… Но когда Вадак двинулся в глубину, Ратибор последовал за ним.

– Держись как можно ближе! – только и буркнул кудесник, продолжая направлять руки теперь вбок от нового тоннеля – туда, куда они спускались. Ратибор встал за спиной Вадака, с содроганием глядя, как смыкаются за ними стены и сырая крошащаяся земля с отвратительным чавканьем возвращается на то место, где лежала сотни веков…

Страх быть стиснутыми черно-коричневыми пластами, если вдруг что пойдёт не так, вызывал невольную дрожь!.. И будь Ратибор не столь уверен в своих и кудесника силах, мог бы сковать ужасом до полного паралича.

На возвращение в основной тоннель ушло не больше пяти минут (это Ратибор, успокоившись, осознал), но они показались часами! Причём самыми страшными в его жизни! Быть погребённым заживо, да ещё на глубине ста саженей, это… Не самая приятная смерть. Хорошо, что с ним Вадак!