-Мы расследуем исчезновение мэра и его брата бизнесмена. Нам нужны отчеты о начислении зарплаты за последние семь лет.- Женщина, к которой обращался Эд, была не замужней. Да и посетители у нее были редко. Ее друзья - были архивные записи. И она от этого ни страдала, ей нравилась размеренность и постоянность обитателей бумажного архива. Эд все это понимал, поэтому старался быть предельно вежлив.

-Вас интересуют записи начисления зарплаты. Выписки из бухгалтерии. Седьмая полка слева.- Хотя Аргентина уже дала всю необходимую информацию, тем ни менее она встала, вызвавшись тем самым помочь пришельцам.

-Документы руками не трогать, не ронять, в зале не курить. Вы не страдаете заболеваниями легких?- Напарники робко кивали и боялись, что сейчас она прикажет им раздеться, дабы осмотреть их тела на достойность заглядывания в священные документы.- А вам какая-то конкретная информация нужна?

-Да. Нас интересует, кто в прошлом занимал должность мэра в этом городе, и по какой причине был уволен.- Аргентина задавала вопросы таким тоном, что если б она спросила точное количество половых актов за всю жизнь, то Эд бы посчитал и ответил.

-И чего было сразу не сказать. Столько времени бы сэкономили.- Женщина изменила направление движения на сто восемьдесят градусов.- Прошлым мэром был Лев Андронович. Сняли его девятнадцать лет назад. И отправил работать на телефонную станцию. Лев Андронович был хороший человек. При нем было спокойно.- Она села на свое видимо обычное место, устроилась по-удобнее, и  потеряла к гостям видимый интерес, понимая, что те ни угрожают ее бумагам.

-Если вас не затруднит, ответьте на последний вопрос. Как можно найти Льва Андроновича?- Эд кажется, был доволен ни меньше нее, что им ни пришлось лесть в ее сокровища.

-Вопрос можно. Ответ: он на городском кладбище. Седьмая могила с правого верхнего края. Найти легко.- Последняя фраза была бы более кстате, если бы ее спрашивали о том, как найти молочный отдел в супермаркете.

-Спасибо. До свидания.- Все задумались, стоило ли вообще это говорить. Правила вежливости тут были явно не к месту. А Хенка после слово свидание вообще передернуло. Они вышли, и все немного встало на круги своя.

-Ты заметил?- Хенк шел задумчивый и слегка рассеянный. Они направлялись на встречу с шерифом, узнать, что рассказали на допросе члены совета.

-Что эта милая девушка-архивариус, скорей всего, по ночам одевает кожаные чулки, корсет, цепи и стегает кожаной плеткой тех, кто заляпал выписку из бухгалтерии восемнадцатилетней давности?...- Хенк улыбнулся, хотя и поверхностным, но достаточно странным для семейного человека познаниям в таком вопросе.- Нет что ты. Я бы даже никогда ни подумал что эта утонченная, скромная, тихая девушка может кого-то ударить. Я про то, что до действующего мэра в этом городе была развитой телефонный узел.- Повисла небольшая пауза. Эд переварил информацию.

-Да Действительно. Все остальное в городе развиваеться и следует по пути цивилизованности, подьема и наибольшего удобства, а телефония деградировала из всеобщей до местной. Денег на реорганизацию думаю, найти им было не проблема. Значит, они намеренно устранили прямую связь из города.- Эд приобрел обычную серьезность и увлеченность, какая ему была свойственна в делах.

-Не знаю. Не знаю. Но, кажется, мы, наконец, нашли нужную ниточку.- Они продолжили дальнейший путь в тишине и мыслях о работе.

----------------

 Алекс слушал, капающую воду. Ему казалось, что вода смеется над ним. Прошло довольно много времени, с тех пор, как он туда попал. Первый день был ужасный. В первый день, пришлось распрощаться со всем, от чего его так варварски оторвали. Второй день был уже проще. Привычней, наверное. На третий он стал инвалидом. Четвертый и пятый день пришлось с этим мириться. Дальше дни шли чередой. Еду и воду он получал ограниченными дозами через капельницу, которую подключал к нему время от времени все тот же Человек в черном балахоне. В целом,  помещение, где его содержали, было довольно низкое. Относительно не часто в его существование вносилось разнообразие пыток. И постоянно капала вода.

 Думать с постоянной болью, о чем бы то ни было, кроме боли, не возможно. Организм, как будто предательски кричит, что ты должен думать о боли. Оставаться одному в такое время хуже, чем подвергаться пыткам. Алекс, иногда, даже рад был вниманию со стороны своего мучителя. Сами пытки, не подразумевающие летальный исход, для него не были серьезной проблемой. Он довольно стойко терпел мучения. Он давно понимал, что его ни собираются убивать. По крайней мере, очень не скоро. Все пытки были болезненны, но более чем совместимы с жизнью. Мучитель задумывал их именно чтобы мучить, а не для того чтобы убить или что-то узнать. Он ведь ни разу с ним даже ни заговорил. Интересно, почему мы испытываем невольную симпатию к наделенным властью молчунам? Алекс очень боялся умереть, ведь у него была маленькая дочь. Вернее даже не боялся, а точно был уверен, что он это переживет. Ему все происходящее виделось, как трудный эпизод в его жизни. А как мы знаем и это проходит.

 Он снова очнулся. Он уже успел привыкнуть к резким переменам, пока спит. Видимо ему подмешивали снотворное, что бы подготовить должным образом  к пыткам. Опять был знакомый полумрак. И тяжелое уже хорошо знакомое кресло, с засохшими кровоподтеками и пятнами. Алекс чувствовал, что голова зафиксирована стальными обручами. Ноги и руки тоже недвигались. Особенно тщательно были зафиксированы руки. Рука была зафиксирована по каждому из суставных соединений, хотя и не очень плотно, небольшое трепыхание эти соединения допускали. Еще был зафиксирован каждый палец по отдельности, что навело Алекса на некоторые измышления о сегодняшней процедуре. Вообще во всех этих креплениях не было смысла. Травмы плохо заживали. Кости были сильно деформированы, так что двигать Алекс практически не мог. Он даже сидеть бы не смог, если б был не закреплен таким сложным образом.

 Человек в балахоне как всегда готовил, что-то позади Алекса. И как всегда сохранял интригу до последнего момента. Даже сейчас Алекс немного нервничал.

 Наконец момент настал. Черный человек вышел из-за спины мученика с какими-то причудливыми щипцами. Они были длинные, почти в человеческую руку длинной. А на конце были странные приспособления. Две очень тонки пластины, вытянутые с полумесяцами на концах. Когда щипцы сжимались, то между полумесяцами оставалось крошечное отверстие. Мучитель взял щипцами один из пальцев. Оказалось, что щипцы были раскалены, чтобы их было легче сжать до кости, сквозь кожу и мышцы. Алекс вскрикнул от неожиданности. В пальце от раскаленных щипцов, чувствовалась скорее ни боль, а ужасный дискомфорт. Кость сдавило полумесяцами. Мучитель закрепил щипцы на краю рукоятки тяжелого кресла. И начал вращать какой-то маленький винт сбоку. Оказалось что эти полумесяцы подвижны. Человек в балахоне вращал винт, по-обыкновению, неторопясь. Вначале палец вытянулся. При следующем повороте узник ощутил боль в кисти. Дальше муки усилились, а вращение продолжалось. Наконец кости рассоединились палец остался, скреплен исключительно визуально. Повисли на коже. Не очень приятное зрелище, особенно когда это твой палец. В итоге все процедуры с участием щипцов с полумесяцами на концах палец был ампутирован.

 Человек в балахоне отошел за спину Алекса, и достал оттуда, заранее приготовленны, чугунный прут раскаленный докрасна. Этим прутом он прижег место, где, когда то был палец. Алекс снова вскрикнул. Тягучая боль ни заставляла его кричать, ему даже было интересно, насколько будет невыносимой боль в этот рас. Мучитель убрал прут и ни хитрыми движениями отсоединил щипцы. Поколдовав еще некоторое время за Алексом, он приступил к следующему пальцу.

 А Человека всего 20 пальцев. Примерно на седьмом пальце (седьмым оказался большой палец правой руки),  Алекс окончательно потерял сознание.

----------------