— Извините, до Самары когда транспорт? — спросил Андрей ожидающих на остановке.

— Да уж полчаса как должен быть, — всплеснула руками полноватая женщина в цветастом платке. — Снова задерживается, паразит.

— И часто так? — спросила Настя.

— Да не то, что бы очень…

— Раз в неделю – стабильно, — перебил женщину паренек лет шестнадцати, в просторных мешковатых штанах и такой же толстовке с непонятными надписями граффити на груди и рукавах.

— Понятно, спасибо. Может, тогда кого подбросить до Самары? — Андрей уловил удивленный взгляд Насти, но никак на него не отреагировал.

Женщина в платке смерила его оценивающим взглядом, покачала головой.

— А я вообще домой пошел, — ухмыльнулся паренек. — Не судьба сегодня в универ попасть.

— Бесплатно, — не отступал Андрей, но желающих так и не нашлось.

— Зачем ты им предлагал? — спросила Настя, когда они вернулись в машину.

— Хотел попробовать вырваться отсюда, имея рядом кого‑то из местных. Что‑то вроде ключа. Вдруг проскочили бы.

— А что, идея мне нравится, — без тени улыбки сказала Настя. — У них‑то, похоже, наших проблем нет. Катаются куда и когда хотят. А пусть Вяч возьмет свою эту… как ее?

— Светлану?

— Да. Переспали же, так почему не попросить помощи?

— Мы ему это обязательно предложим, — усмехнулся Андрей.

— Стой! — Настя указала в сторону от дороги. — Такси?

— Точно. Глазастая!

Две легковые машины с черно–желтыми шашечками на крыше стояли на небольшой стоянке, плохо видимой за густым кустарником. Одна машина тут же тронулась и выехала на дорогу, когда Андрей только зарулил на стоянку. Капот второй был открыт, и человек в потертой кожаной куртке самозабвенно ковырялся в двигателе. На боковой двери машины черными буквами выделялся телефонный номер. Тот самый, по которому Андрей звонил уже не раз.

— День добрый, — поздоровался он. — Скажите, а почему я не могу дозвониться до вашего диспетчера?

Человек обернулся. Темное лицо перемазано в машинном масле.

— Не знаю. Телефон сломался?

— У кого?

— У тебя. У нас все работает как часы.

— До Самары довезешь?

— Послушай, друг, — водитель такси выпрямился. — У меня карбюратор полетел. Довезу, конечно, но завтра. Лады?

— А кто свободен?

— Позвони на базу, там и скажут. Я не справочная, — он снова скрылся под капотом.

— Очень хорошие люди, — поморщилась Настя, которая весь разговор простояла молча.

— А я не удивлен, — сказал Андрей.

— Знал, что он откажется?

— Предполагал – так будет вернее. Откажется так или иначе. Причина не важна.

— Думаешь, весь город заодно? Не хотят нас выпускать?

— Этого я не говорил. Всеобщий заговор – очень заманчиво, но вряд ли мы настолько значимые фигуры, чтобы ради нас организовывать весь этот маскарад.

— Мало ли… все же на космическом предприятии работаем.

Андрей криво усмехнулся.

— Тогда что?! — с нажимом спросила Настя.

— Не знаю. Боюсь предполагать. В какую сторону ни думаю, а все какая‑то ересь получается.

— Ладно, от ереси все равно вряд ли станет легче, — протяжно вздохнула Настя. — Будем надеяться на помощь правоохранительных органов. На кого же еще, если не на них?

— Ага. Только сначала заедем на заправку. С бензином совсем беда.

Андрей отключился, когда до заправки оставалось не больше ста метров. Ее бело–красные цвета уже виднелись за раскидистыми кронами кленов. Голову раскололо сминающим кости ударом невидимого молота, перед глазами брызнуло ослепительно–белым, а в уши словно кто‑то разом затолкал по пучку пакли.

Он не помнил своих действий. На самой границе восприятия пытался затормозить, не дать машине выскочить на встречную полосу. Последнее, что Андрей услышал перед потерей сознания, — отчаянный вопль Насти. А потом его с силой выдернуло из сидения и метнуло вперед.

Сначала вернулась боль. Не только в голове – во всем теле. Начиная с плеч, она расползалась во все стороны, накрывая неотвратимым покровом, из которого не выбраться. Дышать удавалось с большим трудом. Каждый вздох сопровождался хлюпающим звуком. Не то в горле, не то где‑то ниже.

«… не справился…» – вздрогнула в пылающем сознании мысль.

Он разлепил тяжелые веки. Перед неверным взором, на асфальте, расплылось темно–красное пятно с какими‑то белесыми вкраплениями. Андрей лежал и тупо рассматривал их, пытаясь распознать.

Зубы!

Штук пять или семь – перед глазами все плыло. Странно большие, будто и не человеческие.

Андрей почувствовал приступ нестерпимой тошноты. Он успел только чуть повернуть голову, как живот скрутило судорогой, а изо рта плеснуло чем‑то отвратительно–грязным. Его вырвало трижды за несколько минут. На третий раз желудок уже ничего не смог исторгнуть из себя, но продолжал сжиматься, подскакивая к самом горлу.

Тяжело дыша и ощущая на губах горький привкус, Андрей откатился от воняющей лужи. Ненадолго он даже позабыл о боли, пронзающей все тело. В голове немного прояснилось. Полежав еще несколько минут, попытался приподняться на руках. С трудом, но удалось. Медленно, чуть не теряя сознание, встал на колени. Липкие капли упали на глаза. Андрей машинально провел рукавом по лицу. Кожа на ладонях содрана до мяса, висит окровавленными лохмотьями. Больно, но вполне терпимо. Видимо, организм еще не отошел от шока.

В груди родился и тут же разлетелся сотнями мельчайших игл ледяной ком. Всего в четырех–пяти метрах от Андрея, немного позади него, лежала Настя. Безвольная кукла, разбросавшая неестественно выгнутые руки и ноги. Голова повернута в сторону Андрея, глаза распахнуты…. один глаз. Вместо второго – месиво алой плоти. Лицо сильно посечено осколками стекла.

Из горла Андрей вырвался беззвучный всхлип. Опираясь на руки, откашливаясь кровью, он пополз к неподвижной девушке.

Не может быть! Этого не может быть!

Время, пока он полз, растянулось ноющей в груди бесконечностью. Не осознавая себя, он до крови кусал губы, но не чувствовал этого.

Дрожащая рука коснулась лба Насти. Холодный. Мертвенно–холодный.

Нет, так ничего не определить. Пальцы коснулись шеи девушки. Но оголенная плоть пульсировала собственной болью, чтобы распознать чужую жизнь.

Убил! Он убил ее! Самоуверенный мудак, вздумавший с больной головой сесть за руль!

— Настя… – не сказал – прокаркал Андрей.

Он заозирался вокруг. Машина стояла в нескольких метрах от них. Правыми колесами она выскочила на тротуар, где и врезалась в фонарный столб.

С какой скоростью надо было ехать, чтобы вылететь через лобовое стекло? Он же тащился черепахой.

Оправдания – глупые, никому не нужные оправдания. Груда бездушного металла выплюнула своих пассажиров и теперь наблюдала за ними все еще горящими глазами–фарами.

— Помогите, — прошептал Андрей. — Помогите! — заорал во все горло – и его тут же скрутило приступом кашля.

Улица пустовала.

Андрей пополз к машине. Водительскую дверь заклинило – и она поддалась не сразу. Облокотившись о сидение, Андрей ударил в центр руля. Улицу наполнил долгий гудок.

«Они не могут не услышать…» – билось в голове.

Он сигналил минуту или две, потом потянулся в карман за мобильным телефоном. На дисплее аппарата расползлась сеть трещин, на нажатие кнопок он не реагировал. С безумным остервенением Андрей обрушил телефон об асфальт. Он бил и бил, пока в руке не осталось лишь жалкое напоминание о бесполезной электронной игрушке.

Он еще раз взглянул на Настю, потом взгляд переместился дальше – на заправку.

Там должен быть телефон!

Припадая на одну ногу, то и дело опускаясь на колено, Андрей побрел к заправке. Иногда он оборачивался, надеясь, что на дороге кто‑нибудь, да появится, взбудораженный звуком гудка. Но город, насколько хватало глаз, пустовал.

Силы оставили его, когда нога споткнулась о «лежачего полицейского», предваряющего въезд на заправку. Андрей повалился безвольным мешком – тихо лежал, отдыхал. Пять минут, десять? Время будто остановилось. Потом пополз дальше. Снова поднялся.