Древесная лягушка:
Ведь в жарких странах много раз
Была моя подушка!
Весь год баран трепал доху
По пастбищам колючим,
Валялся в ней в песке, во мху,
Ходил по горным кручам.
Но шубу сняли стригали,
Слегка помыли в бане,
Ткачам на фабрику свезли,
А те наткали ткани.
И вот баран сказал мне:
— Б-бе,
Костюм шикарный на тебе!
Ворс серебрист, как чешуя,
С искринкою полоски.
Хвали, хвали, баран: ведь я
Ношу твои обноски!
(Шутка)
— Уходи с пути, несчастный! -
Паровоз быку гудел.
Бык ни с места,
Бык с усмешкой
На чумазого глядел.
Паровоз стучал на стыках:
— Кость железу не ровня,
Уходи с пути, несчастный,
Не расстраивай меня!
Бык хвостом взмахнул сердито,
Грозно выставил рога
И пошёл вперёд по шпалам
На железного врага.
У моста сошлись вплотную.
Треск костей.
Металла стук…
Паровоз лежать остался.
Бык пошел пастись на луг.
Солона вода морская!
Почему она такая?
Солона она, чтоб зря
Не расходовать моря.
Если б море было сладким,
Все бы бросились гурьбой
Разливать его по кадкам,
В том числе и мы с тобой.
Все бы воду пили, пили,
И домой её несли,
И друзей своих поили,
И без устали варили
Морсы, соки, кисели.
А когда прошли бы годы,
Глядь: исчезли все моря.
У причалов пароходы
Сушат лапы-якоря.
Догнивают в трюмах грузы.
Краны мертвыми стоят.
И засохшие медузы
На крюках у них висят…
Не пугайтесь, пароходы,
Поднимайте якоря:
Солоны морские воды,
Мы не станем пить моря!
Охраняло чучело
Сад от воронья.
Застыдилось чучело
Своего рванья.
Вырядилось, глупое,
Словно на парад,
В новенький, с иголочки,
Праздничный наряд;
Нацепило поверху
Расписной ремень
И надело модную
Шляпу набекрень.
Только-только чучело
Сбросило рваньё,
В сад слетелось тучею
Злое вороньё.
Грозно рты разинуло,
Раскричалось зло
Да и съело с чучелом
Всё, что там росло.
Можно жить сороконожке,
Не тужить:
Без тропинки, без дорожки
Убежит.
Недвижимой не оставят
Сорок ног:
Хоть куда её доставят
Точно в срок.
Вот иметь бы круглым счётом
Тыщу ног!
Я б тогда и по болотам
Бегать мог.
Успевал бы я и в школу,
И в кино.
Всех быстрее на футболе
Бегал.
Но
Где достану столько кедов
И сапог?
Не обуть и до обеда
Тыщу ног!
Я запутаюсь, я с ними
Изведусь!
Как-нибудь двумя своими
Обойдусь.
Месяц тонким рогом
Облако бодал.
А козёл под стогом
Результата ждал.
Долго месяц бился -
Ночь была долга.
В тучу оступился,
Обломал рога.
— Б-бе! — сказал протяжно
Месяцу козёл. -
Очень уж неважно
Схватку ты провёл.
Тучу мягче ваты
Ты проткнуть не мог -
Видно, жидковатым
Оказался рог.
Вот твои рога бы
Да моим врагам,
Вот бы я тогда бы
Дал им по рогам!
По радуге, по радуге,
Как с горки ледяной,
Спустился дождик радостный,
Весёлый, озорной.
Я санки взял, и делая
Подскоки и прыжки,
Бегом помчался к радуге,
За мной — мои дружки.
Тащил Серёжа лесенку,
Верёвку нёс Андрей,
Чтоб нам на эту радугу
Взобраться поскорей.
Но испугалась радуга,
Что слишком много нас,
Покрылась тучей сизою
И свет её погас.
Перед нами горный спуск,
Не совсем пологий.
Как же ехал по нему
Лыжник одноногий?
Ниже вовсе крутизна,
Там прошла лавина.
Одноногий слаломист
Прыгал там с трамплина!
На привычный свой маршрут
Мы рукой махнули
И за странною лыжнёй
Влево повернули.
Лыжник точкой впереди,
Вот он ближе, ближе.
Поравнялись, обомлев:
У него две лыжи!
Но к запятнику одной
Хвост привязан рыжий.
Заметает чисто снег
Он за этой лыжей.
— Для чего? — спросили мы.
Лыжник не смутился:
— Для того, чтоб кто-нибудь
Сильно удивился.
Вот вы бросились за мной
Сходу, без оглядки,
Значит, с чувством новизны
Всё у вас в порядке.
Наши предки
В глубине веков
Превратили мамонтов
В слонов:
Сбрили шерсть,
Загнули бивни книзу
И чуть-чуть добавили
Длины.
Так по их
Пещерному капризу
Появились на земле
Слоны.
Говорят, что мамонты
Исчезли.
Нет, они
В слоновьи шкуры
Влезли!
Гуси к северу летели,
С крыльев перья облетели.
Заприметили луга,
Закричали: "Га-га-га!"
Приземлились — изумились:
— Мы не зря сюда стремились:
Сколько вкусного всего
Наросло тут, ого-го!
Лугом шли, нога к ноге,
Лук щипали, ге-ге-ге,
И глотали, гу-гу-гу,
Лягушачью мелюзгу.
Гуси ели, ели, ели