— Сирена не может вечно бороться с зовом моря. Он найдет ее, так или иначе. Когда ты была маленькой, я водила тебя на пляж поиграть. Ты была бы там весь день, если бы я позволила. Помню, в один из дней я смотрела, как ты сидела на пляже, плескала ножками в воде и смеялась. Туман окружил тебя и покачивал. Вы с водой будто играли вместе. С тех пор она звала тебя.

— А мама? Она — Делуа, да? Она тоже сирена?

— Нет, твоя мама — не сирена, — сказала Каллиопа. — Она родилась без дара.

Лорелей обрадовалась, что ее мама не была одной из них, что она могла это скрыть.

— Она даже не знает, что я тут, — сказала Лорелей. — Она думает, что я в Калаисе, и она уже злилась, что я там. Я не хочу, чтобы она узнала, что я тут.

— Понятно, — сказала Хелен. — Я не скажу ей, что ты тут.

— Что вы делали, когда я увидела вас утром?

— Мужчина в Фалмуте, — сказала Каллиопа. — Он напился и упал с пирса ночью. Мы сделали для него переход проще.

— Я видела это, — сказала Лорелей, — во сне. Он тонул и боролся.

— Не удивительно, — сказала Каллиопа, — ты должна начать ощущать это интуитивно.

— А вы не могли спасти его? — спросила она. — Если вы знали, что он утонет, почему не спасли его?

— Мы не спасаем людей, — ответила Каллиопа. — Если чья-то судьба решена, мы не вмешиваемся.

— Откуда вы знаете? Как понимаете, что он должен умереть? Может, вы должны были спасти его.

— Мы знаем заранее. Ты потом поймешь, — сказала Каллиопа.

— Но разве не сложно смотреть на смерть людей? Вам не хочется помочь?

— Мы помогаем, — сказала Дейдре. — Если бы не мы, он бы умер, но холодный и одинокий, полный боли и страха. Разве это не хуже?

— Наверное, но и это ужасно.

— Все не так плохо, — сказала Дейдре. — Да, первые пару раз не по себе, но потом… привыкаешь. Петь кому-то для смерти непросто, но ты помогаешь человеку. Когда они нас слышат, страх пропадает. Они погружаются в счастливые воспоминания, могут уйти. И мы всегда идем вместе, так лучше.

— Завтра я начну учить тебя петь, — сказала Хелен.

— Я уже умею петь, — сказала Лорелей. — Я пела годами.

— Да и нет, — сказала Хелен. — Ты отточила механику использования голоса. Но я научу тебя, как соединяться с тем, что ты слушала сегодня. Мы поем разные песни, и тебе нужно научиться использовать их все. Ты лишь несколько месяцев спустя сможешь пойти с нами в море.

Месяцев? Лорелей подумала об учебе. Она останется в Чатеме? Они ждали, что она будет жить с ними?

— Я не могу оставаться так долго, — сказала Лорелей. — Я думала пробыть тут только пару недель, может, до конца семестра, но не собиралась переезжать сюда навсегда.

— Я понимаю, что тебе придется принять решение, — сказала Хелен, — но пока ты тут, мы научим тебя хоть чему-нибудь.

Лорелей согласно кивнула.

— Еще одно, — сказала Хелен. — Я чуть не забыла.

Она встала и ушла. Лорелей слышала, как Хелен идет по ступеням. Когда она вернулась, она вручила Лорелей маленькую синюю шкатулку. Внутри был серебряный кулон с большим лиловым камнем, что отражал свет, в нем вспыхивали синие искры.

— Это моей сестры, — сказала Хелен, — твой бабушки, Люсии. Она была замечательной женщиной, очень сильной сиреной. Она хотела бы, чтобы он был у тебя. Я берегла его для этого дня.

— Спасибо. Он прекрасен, — Лорелей надела его на шею. Она застегнула цепочку, и ей показалось, что она снова слышит Песнь.

Глаза Хелен слезились.

— Ты так похожа на нее. Сходство поражает.

— Правда? Я не видела ее ни разу.

— Идем. Я покажу тебе, как она выглядела.

Лорелей встала и прошла за Хелен из кухни. Она попала в комнату с пианино и арфой. В углу была большая фотография женщины на берегу, держащую за руку ребенка.

— Это твоя бабушка, — сказала Хелен.

Женщина была очень похожа на Лорелей. То же круглое лицо и носик-пуговка, каштановые волосы спиралями обрамляли лицо. Она была светлокожей, лишь пара веснушек на носу, а еще те же светло-зеленые глаза. Но в ее лице была такая энергия, ее улыбка озаряла фотографию. Люсия держала за руку улыбающегося ребенка. Лорелей узнала в девочке свою маму.

— Она поразительна, — сказала Лорелей.

— Как ты, — ответила Хелен.

— Нет, я не такая красивая. Она роскошна. Я… простая.

— Ты — копия Люсии во всем. Она бы гордилась тобой. Ты будешь невероятной, как она. Это точно.

Хелен склонилась и поцеловала лоб Лорелей, а потом ушла. Лорелей стояла и смотрела на портрет пару минут, ее глаза смотрели на нее с лица бабушки. Было сложно поверить, как ее мир изменился меньше, чем за день. Вчера она была обычной девушкой, а теперь была сиреной, что могла отправлять моряков к смертям. Лорелей коснулась кулона на груди, молясь о силе.