Ну, ничего. Получит у меня Михась. Я ему такую петрушку с крыжовником устрою, что долго сидеть не сможет!

Я была зла. Настолько, что в сон провалилась сразу и глаза открыла только тогда, когда окна от ударов дребезжать стали.

- Явились! - Прошипела я, вскакия с кровати.

Страха не было. Только желание приструнить наглецов. Я схватила приготовленное загодя крепкое коромысло и вышла из комнаты. Остановилась, подождала пока глаза к темноте привыкнут и тихонечко прокралась в сени - незачем Агнешку будить. Приникла к двери ухом и прислушалась. За ней кто-то тяжело дышал.

Смазанный засов легко вышел из петель. Ударом ноги я распахнула дверь, выскочила на крыльцо и вдарила коромыслом по ночному гостю.

А потом посмотрела, кого же я вытянула.

Передо мной стоял волчара.

Вот натуральный матерый волчара. И был бы он грозный, если бы не глазки в кучку, сошедшиеся от удара на переносице. Волк стоял, шатаясь, и пытался развести упрямые гляделки на положенные места, но приложила я его крепко.

- Пошел вон! - Рявкнула я. - Давай, давай, собака бешеная, ишь чего удумали народ по ночам пугать.

Волк вяло огрызнулся и попытался цапнуть меня за подол сорочки. Помятуя о том, что зверьми Леший управляет, я не испугалась. Развернулась, размахнулась и на сей раз по хребтине волка вытянула. Зверь заскулил. Хвост поджал и отступать начал.

- Давай, давай! Тут тебе не проходной двор и не помойка для твоей тощей задницы! Вали, откуда пришел и Михасю передай, чтобы шел он болотцем, кочками мшистыми до кикиморы и с ней счастья попытал. Говорят Болотная дева никому в милости не отказывает! - Кстати, а где сам Михась-то?

Но волк уперся и со двора не пошел. Пришлось еще разок для острастки замахнуться и к калитке зверя погнать. Оттуда на тропинку и по ней бегом, размахивая коромыслом, да вопя на весь лес свои размышления о Леших, сосновцах и порядочных людях.

Кажется, я слышала тетку. Вроде бы она вернуться просила, но меня так увлекла погоня и столь сильно было ощущение собственной смелости, что отмахнулась и дальше полетела, пытаясь до волчьего зада коромыслом достать. Не один, так другой сидеть не сможет!

Выбежали мы на берег реки, а там костерки горят, парочки возле них обжимаются, а тут я вся такая неумытая, растрепанная в сорочке глухой да с коромыслом в руке волка гоню... в мелководье по брюхо загнала уже. Стыдобища! Стала я присматриваться, да Сосновцев узнавать, а они и рады во все зубы лыбиться и шушукаться.

- Янэшка, а Янэшка, тебе коромысло-то зачем?

- По воду пошла! - Огрызнулась я, но коромысло не выпустила и от волка взгляд не отвела.

- Янэшка, а Янэшка, а где же твои ведра? - Спросили от другого костра.

- Да волк украл, вот гоняюсь за ним, вернуть прошу, а он не отдает, гад такой! - Я погрозила зверю коромыслом.

- Янэшка, а Янэшка, ты б его приласкала, за ушком почесала, глядишь и отдал бы! - Посоветовали доброхоты. И засмеялись, конечно.

Ответить я не успела. За меня постарались:

- Да помогите Михасю кто-нибудь, столкните ее в воду!

Михасю? Какому Михасю? Я закрутила головой, пытаясь найти причину своих несчастий.

И тут меня сцапали. Наверх подняли и к воде потащили! Я визжала, брыкалась, но меня всё равно несли, намереваясь бросить волку. А он, сел, язык свесил и ждет. Гад хвостатый!

- Да куда ж вы ее! - Леший явился. - Оставьте, полоумные! Вы же не понимаете...

Парни так и остались в неведении. Неожиданный вихрь из лап, зубов и когтей раскидал их в стороны. Я плюхнулась на землю и попыталась отползти в сторону, к Лешему, которому тоже досталось - Лесной Хозяин сидел на песке и ошалело тряс зеленоволосой головой. Не тут-то было! Давешний волчара из воды одним махом выпрыгнул и встал перед мной, зарычав. Ему ответили тем же. Только рык был басовитее, да решительнее. Мамочки, это что тут творится?!

Волки сцепились.

Под шумок мне удалось в сторонку откатиться.

- Уйми их! - Попросила я Лешика.

- Не могу, - тоскливо ответил Хозяин Леса. - Это их право. А ты-то на кой ляд из дома вышла?! Хоть понимаешь каких дел натворила? - Я мотнула головой. - Дура! - Разозлился мальчишка.

- Угу, сам умный! - Бросила я. - Попробуй посиди, когда тебе в окно ломятся! Ни поспать, ни в туалет выйди. Устала я с ночи до зари на одной ножке скакать, вот и решила поучить кое-кого уму-разуму.

- Тебя бы кто поучил! - Прошипел Леший. - Беги, пока они друг другу глотки рвут, авось обойдется.

И я рванула.

Да куда там!

В меня словно медведь на всём скаку врезался, за ворот сорочки цап и в воду отволок. На грудь две мощные лапы встали, а в лицо пасть оскаленная, окровавленная ткнулась.

Ой, кажется меня сейчас жрать будут!

Псина бешеная с видимым удовольствием прошлась языком по моей щеке, вырвав жалостливый крик о помощи. Но никто не поспешил меня выручить. Сложилось впечатление, будто многолюдный берег разом опустел, такая тишина стояла. Облизнув мою щеку, волк ковырнул мою грудину, разорвав сорочку и пустив кровь.

- Ну, коли так... - Я увидела лицо Лешика. - Благословляю вас, - он зачерпнул обеими руками воды и полил на головы мою и волка. Тотчас с моей груди исчезла тяжесть. - Прости, Янэшка, - Леший помог мне встать. - Надо было тебе дома сидеть, - тихо пробормотал он.

- Ась? - Я помотала головой. Встала и уставилась на него. - Это что сейчас было? Это как понимать?! Это ты на что меня и этот моток шерсти благословил? - Наклонилась и подобрала коромысло. Мне требовалась дополнительная опора.

- Ну как... Совет да любовь, детишек побольше... - Стушевался Хозяин леса. Он медленно пятился назад.

- Детишек?!!! - Я дала петуха. Коромысло в руке рвалось я бой. - Каких таких детишек? Ты себе как это представляешь?!

- Я? Никак. Не посмеял бы. У меня фантазия бедная. Да и вообще неученый я. А детишек... сереньких, рыженьких, чернень... ких... с ушками... - Мальчишка порывался сбежать.

- С ушками?! - Я загоняла Лешего. Коромысло в руке описывало лихие круги, словно пророча Хозяину Леса близкое и приятное для коромысла знакомство с дубовым лбом Лешика. - Откуда они по-твоему, неученому, возьмутся?!

- Ты ж теперь волчья жена, тебе лучше знать! - Выкрикнул зеленоволосый и позорно сбежал - исчез!

Я обвела берег взглядом в поисках новой жертвы. Парни и девчонки смотрели на меня с немым изумлением. Выглядели они уже пришибленными, отчего не злость, а жалость вызывали.

Правую руку обожгло резкой болью, я посмотрела на безымянный палец и увидела охватившую его волью голову. И как-то разом мне стало плохо. Злость схлынула, оставив вместо себя горечь и непонимание. С именем тетки на устах я побежала к избушке, захлебываясь слезами.

***

Агнешка стояла в дверях. При моем появлении на ее лице отразилось несколько эмоций: облегчение, радость и тревога, переходящая в ужас, когда она разглядела на моей руке кольцо. От этого я разревелась пуще прежнего, уткнулась лицом ей в грудь и обняла руками, ища спасения.

От чего?

Да я и сама толком не понимала. В голове не укладывались костры, волки и благословение Лешего на хвостатых детишек. Все это я сквозь слезы пересказала тетке и замерла в ожидании ответа.

Но...

Тишина стояла оглушительная. Мои затихающие всхлипывания казались совершенно неуместными и поневоле я совсем затихла. С каждым мигом, проведенным в молчании, душа сжималась все сильнее и сильнее в дурном предчувствии. И я уже понимала, что ничего хорошего не услышу, а так хотелось...

- Янэшка... - Горло стало размером с игольное ушко. Я со свистом вдохнула воздух и удивилась его горькому вкусу. - Янэшка... - Ледяные руки погладили меня по голове.

Натянутые нервы не выдержали. Лопнули высоким визгом:

- Скажи же хоть что-нибудь!

- Молодая ты еще. Дома надо было сидеть...

И хотя ничего не прозвучало вслух, ни слова подтверждения или отрицания, новая реальность обрушилась на меня со всеми своими странностями. Я немного постояла, пялясь в теткину грудь, затем отступила и принялась сосредоточенно сдирать с пальца кольцо. Изодрала руку в кровь, но проклятущая цацка будто зубами впилась в кожу. Я сходила за мылом, полила руки маслом, но кольцо сидело крепко. Тут требовались более радикальные меры. Нож из моих рук вырвала Агнэшка...