- Ммм, - говорит она, прикрывая глаза на мгновение. - Как необычно.

Я вдыхаю ее магию. В некотором роде прорицательница.

Она открывает глаза.

- Пожалуй, я должна называть тебя Десмонд Никс, наследник трона Ночи, сын, который должен был умереть.

Инстинктивно я тянусь к кинжалу, висящему на поясе.

Она кривит губы.

- Надо было бы догадаться, да? - она прижимает палец ко рту, дважды постукивая по нему. - Ладно, Юрион Нова, сын шлюхи, рожденный бастардом. Ты никто из ниоткуда, тот, кто ничего не сделает со своей жизнью и рабыней, которая станет нареченной. Это хочешь услышать?

Нареченная... рабыня?

Нет. Боже, нет.

- Ты лжешь, - говорю я.

Женщина фейри склоняет на бок голову.

- О чем? О том, что твоя мать была шлюхой? Или о том, что ты бастард?

- У меня нет нареченной. - Ни фейри, ни какого-то другого вида.

- Ах, - женщина смотрит на меня и улыбается. - Я думала, ты обрадуешься услышать, что у тебя есть нареченная. Знаешь ли, не все фейри получают ее. - Сердце сжимается. Может ли у фейри быть пара человек? Должно быть, эта женщина лжет. Фейри изучает меня с возрастающим удовольствием. - Значит, для могущественного Десмонда Флинна в порядке вещей освобождать рабов, но не жениться на рабыне? - спрашивает она. - Ужасно лицемерно для мужчины, которого вырастила бессильная и бедная женщина.

Во рту появляется вкус желчи.

- Ты лжешь, - повторяю я с хрипотцой в голосе.

Она бросает на меня жалостливый взгляд.

- О, мой повелитель, кем бы я тогда была.

Эта женщина говорит сумасшедшие вещи.

- Я не повелитель, - отвечаю я, сглатывая.

Я даже никогда не спал с рабынями, а взять одну в роли своей жены?..

- Верно, - дерзко бросает женщина, - ты бастард. Я забыла, что мы притворяемся.

Она начинает обходить меня по кругу, а я не свожу с нее взгляда. Черт, может она говорит правду? Она много знает обо мне. Если ее слова верны, я обречен на страдания. Даже если закрою глаза на то, какими грубыми и мелочными могут быть люди, все равно останется краткость их жизни. Смертная жизнь может начаться и закончиться в мгновение ока.

- Юрион? - голос Малаки разрывает ночной воздух

Я закрываю глаза. А я еще предполагал, что хуже стать не может. Оказывается, может. Я оглядываюсь через плечо. Малаки стоит в нескольких футах сзади и переводит взгляд с женщины на меня и обратно.

Женщина выгибает брови.

- У моего господина есть друзья? О-о-о, ты далеко ушел от своего скромного начала. Плохо, что он даже не знает твоего настоящего имени. Трудно сохранить дружбу, если она построена на лжи.

Малаки делает шаг вперед.

- Уходи, прошмандовка.

Она не двигается с места и слизывает последнюю каплю моей крови с пальца, после чего трепетно прикрывает глаза.

- Ох, какое будущее тебя ждет! - тянет она, а ее глаза двигаются туда-сюда под веками. Внезапно они распахиваются. - Я бы рассказала остальное, но какое же будет веселье, если ты уже знаешь, чем все закончится? - Она начинает отступать в листву. - Сын Галлеагара Никса, ярости не хватит, чтобы уничтожить отца. Вступай в королевскую гвардию. Найди свою доблесть. То, что ты ищешь, кроется в другом. Возможно, тогда другой король будет править Царством Ночи. О, и будь добр к своей человеческой нареченной. Ты действительно не заслуживаешь ее. - Прорицательница исчезает между деревьями, оставив меня разгребать бардак, который сотворила.

Несколько секунд проходят в тишине.

- Галлеагар Никс... твой отец? - наконец, выдавливает Малаки.

Может исчезнуть? Или убить моего самого близкого друга... моего брата? Как только эта мысль приходит в голову, я ее стыжусь. Я не мой отец, который убивает всех подряд, едва почуяв угрозу. Ложь всегда срабатывает.

Я сочиняю оправдание, а ложь уже горчит, хотя и не высказана вслух. Я смотрю Малаки в глаза и... просто не могу. Не сегодня, не в годовщину смерти матери. У меня больше нет сил. Мне нет и двух десятилетий, а я чувствую себя древним. Поэтому вместо ответа стряхиваю чары с крыльев. И растягиваю когтистые кончики на всю ширину, мускулистая плоть пригибает близлежащие деревья.

Малаки отшатывается назад, впиваясь взглядом в мои крылья, которые наследуют только члены королевской семьи.

- Ты избежал зачистки? - спрашивает он, переведя взгляд на мои глаза.

Пока, да.

- Мы с мамой скрывались, - объясняю я. - Чуть более двух лет назад, отец узнал о моем существовании и нашел нас. А через несколько дней я присоединился к Братству.

В глазах Малаки сверкнуло понимание. Появляется Галлеагар, мать умирает, сын сбегает. Довольно легко собрать все воедино.

- Ты пережил встречу с Королем Теней? - изумленно спрашивает он.

Я облизываю пересохшие губы и киваю. Малаки матерится.

- Эта информация может привести тебя к гибели... да и меня. - Или это может его озолотить. И не только его, любого другого брата... кроме своих собратьев, они все любят только деньги. Малаки трет лицо загорелой рукой. - Боги. - Он тянется за кинжалом.

Моя сила шевелится, когда я смотрю на лезвие. Вот почему мать научила меня держать чертовы секреты при себе.

Но вместо того, чтобы напасть, Малаки прижимает другую руку к кинжалу и проводит лезвием по ладони. Запах крови немедленно наполняет воздух. Дебри Мемноса замирают. Сжав кровоточащую руку, Малаки позволяет багровой жидкости капать на землю и пристально смотрит на меня.

- Клянусь бессмертными богами, что твой секрет не покинет моего рта, пока ты не попросишь обратного.

Воздух переливается магией, а затем взрывается, втягиваясь в открытую рану Малаки, и связывает его с клятвой.

Чтобы вернуть способность говорить у меня уходит пара секунд.

- Почему? - потрясенно, спрашиваю я.

Он вытаскивает из кармана платок и прижимает к ране.

- Кроме того, что ты мой друг? - интересуется он, как если этого достаточно и смотрит на меня. - Ты когда-нибудь задумывался над тем, что ты, возможно, не единственный человек, желающий смерти Королю Ночи? - он запихивает платок в карман. - Король-тиран испоганил жизнь не только тебе. - Я смотрю в лицо Малаки, гадая, чем отец заслужил гнев моего друга. - Юрион, или как там тебя зовут, я не собираюсь сдавать тебя королю, - говорит он. - И хочу, чтобы ты исполнил слова этой женщины и убил Короля Ночи, а я помогу.