Женщина садится напротив и хватает стакан с элем, оставленный одним из солдат. Опрокидывая кружку, она смотрит на меня.

- Откуда ты? - спрашиваю я, сверля ее взглядом.

Она ставит кружку.

- Ты серьезно хочешь поговорить? - она выглядит удивленной.

- Если не хочешь... - я жестом обвожу комнату, где сидят еще несколько солдат. Уверен, кто-нибудь возьмет то, что она предлагает.

Ее взгляд облетает комнату и возвращается ко мне.

- О чем хочешь поговорить?

- Ты здесь ради развлечения, так что, говори.

Я веду себя как придурок, но плевать. Я не так представлял себе последнюю ночь здесь.

- Как ни странно, мне платят не за разговоры, - говорит она.

- Тебе вообще не платят, - еще один дерьмовый комментарий, но правдивый.

Она прищуривается.

- Как прошел твой д?..

- Скучно, - перебиваю я ее. Кажется, ее это оскорбило. Глупое человеческое эго.

- Как ты стала рабыней? - спрашиваю я.

- Меня похитили ребенком, - значит, она подменыш.

- А потом?

- Меня воспитали, чтобы уметь угождать фейри.

...Ложь...

Я прищуриваюсь.

- Нет.

Женщина колеблется.

- Нет, - соглашается она. - Хозяин научил меня всему, чему нельзя учить рабов.

- И как же ты здесь оказалась? - спрашиваю я.

- Хозяин умер, не дав мне свободы. Когда его поместье выставили на аукцион, меня продали короне, и вот я здесь.

Она приподнимает бровь, глядя на военный браслет.

- Солдат с медалью. Чем ты его заслужил?

"Оказался далеко на вражеской территории, был ослеплен солнечным светом. Из ран хлестала кровь. Меня окружили. Но магия текла из меня, пожирая врагов и превращая в ночь то, что еще мгновение назад было днем".

Я отпиваю эля.

- Убил нужных людей.

Она понимает мое выражение.

- Значит, ты познакомился с королем? - спрашивает женщина.

Я смотрю на кружку.

- Он не присутствовал на награждении. - По крайней мере, так сказал его правая рука, когда он, а не король, подарил мне бронзовый браслет. И это не походило на правду. Галлеагар либо спал в своем гареме, либо убивал невинных. Любой догадается, что ему нравится больше. От воспоминаний я сильнее стискиваю кружку. Я был готов покончить с ним. Как часто простой солдат получает такой шанс?

Женщина откидывается на спинку стула.

- Да, - она смотрит на свою заклейменную кожу, - я видела его однажды. - И смотрит на меня. - На самом деле он очень похож на тебя.

Не стоит верить суждениям человека. Я изо всех сил стараюсь оставить тело расслабленным.

- Тогда, должно быть, он дьявольски красив.

С отсутствующим видом, она медленно кивает.

- Да, но с ноткой жестокости, читающейся в разрезе глаз и изгибе губ, - женщина подносит руку к лицу, рассеяно проводя пальцами по линии подбородка. - Можно сказать, ему нравится убивать, - она моргает, возвращаясь к настоящему. - Но не тебе.

Я выгибаю бровь.

- И что это значит?

Ее взгляд слишком проницателен.

- Я встречала много солдат, и понимаю, какие любят бойню, а какие просто терпят ее... или я ошибаюсь в тебе?

Нет, и тот факт, что смертный может прочесть меня так хорошо, потрясает. Либо мне надо гораздо больше работать над контролем характера, либо она даже более сообразительна, чем я думал.

За пределами столовой музыка и негромкий смех. Я отворачиваюсь от человеческой женщины, встряхнув головой, чтобы лучше расслышать. До начала криков остается всего несколько секунд. Мой стул царапает пол, когда я встаю, обнажая меч.

- Что происходит? - спрашивает человеческая женщина.

Вокруг меня в столовой оглядываются другие солдаты, чувствуя что-то в воздухе. Я скармливаю немного своей магии тьме.

...Враг...

...Среди вас...

Дерьмо.

- Засада! - кричит кто-то снаружи спустя секунду.

Не оборачиваясь, я выбегаю из столовой. Солдаты Ночи выхватывают оружие и дерутся. Среди них словно волна движутся фейри в золотых мундирах.

Солдаты Дня.

Времени надевать доспехи нет, есть только меч. Я взлетаю и вступаю в схватку, рука с мечом ритмично движется, когда я начинаю врезаться во врага. Они повсюду, вокруг нас и над нами, поджигают палатки и вырезают ничего не подозревающих солдат Ночи.

- Десмонд! - голос Малаки доносится откуда-то сверху и слева от меня.

Именно мое настоящее имя привлекает внимание к нему. Я поворачиваюсь к Малаки как раз вовремя, чтобы увидеть солнце. Оно тускнеет, и я замечаю отблеск золотой солдатской формы армии Дня. Солдат летит сверху, нацелив орудие на меня. Нет времени блокировать атаку. Если ничего не сделать, я покойник. Не будет никакой мести, никакой пары, никакого завтра. Останется лишь то, что наступает после смерти фейри.

Я практически растворяюсь во тьме, когда тень неожиданно откидывает меня в сторону. От удивления, у меня складываются крылья, и я, кувыркаясь в воздухе, падаю. Через несколько секунд я прихожу в себя, ловлю равновесие и смотрю туда, где был несколько мгновений назад. От увиденного кровь стынет в жилах. На моем месте находится Малаки. Он поднял руку, блокируя удар предплечьем, но клинок противника все равно рассек ему лицо так глубоко, что должно быть затронуло что-то важное.

На долю секунды мир смолкает.

Мой друг, мой дорогой друг скрывал мой секрет от мира, а теперь принял удар на себя.

Я реву, разбивая тишину. Тьма вырывается на волю, пожирая врагов и наводняя рассвет тенями. С усилием я возвращаю силу в себя, прежде чем ближайшие солдаты успевают озадаченно оглядеться. Никто не должен знать о моей силе.

Малаки складывает крылья и падает. Магия пульсирует в жилах, когда я лечу к нему, хотя едва могу дышать от боли в груди. Я сокращаю расстояние между нами и ловлю его.

- Я держу тебя, друг, - говорю я.

Его лицо - месиво крови и плоти. Одного глаза нет, другой расфокусирован. Я смотрю в небо за тем, чтобы увидеть яркого солдата Дня, смотрящего на меня с каменным выражением лица. Я крепче обнимаю Малаки.

Осознанно солдат поворачивается ко мне спиной и возобновляет бой в воздухе.

Он не считает меня угрозой. Его ошибка.

Я опускаюсь с Малаки на землю. Моему другу нужен целитель, но сейчас даже целители сражаются за свою жизнь. И я могу лишь избавить друга от боли. Я провожу рукой по его лицу, чувствуя ладонью агонию, прежде чем магия съедает ее. Боль ушла всего на час или около того. Надеюсь, этого хватит.

Я оглядываю горящую заставу. Его негде спрятать. Половина палаток горит, и остальные скоро вспыхнут. Я решаюсь положить Малаки на ворох заброшенных вещей, валяющийся на окраине нашего лагеря, укладывая так, будто он умер. Это лучшая маскировка. И отхожу от него. Я должен верить, что с ним все будет в порядке.

- Я вернусь, мой друг, - обещаю я.

Вначале месть.

Я поднимаюсь ввысь, прочесывая взглядом небеса. Ярость воет в венах. У вражеских солдат нет времени добраться до меня, тьма вырывается, пожирая одного за другим. Я проклинаю себя, за то, что позволил силе сочиться из меня так опрометчиво, но никогда не был так близок к потере друга.

"Он был готов умереть за тебя".

Лишь один человек так заботился обо мне, поэтому и умерла.

Земля внизу в огне. У Малаки мало времени. Нужно положить конец сражению, и я так или иначе это сделаю. Вдалеке я замечаю блестящего фейри Дня, который быстро расправляется с солдатами Ночи, и те падают с неба один за другим. Я двигаюсь к нему, бешено взмахивая крыльями. Доспехи солдата пульсируют слепящим светом. Должно быть, он королевского рода, поэтому сила практически льется из него.

Я добираюсь до него в момент, когда он вырывает меч из живота еще одного солдата Ночи. Меня почти трясет от желания вызвать солдата на дуэль. Но вместо этого замираю в одном взмахе крыльев от солдата.

"Контроль, Десмонд".

С его лезвия капает кровь, но на самом клинке она пузырится и шипит, исчезая. Зачарован всегда оставаться чистым.

Я всматриваюсь в остальное. Загорелая кожа, которая блестит, словно лучи солнца, волосы цвета золота и глаза голубее топаза. Я слышал только истории о близнецах Солейл, но полагаю - это один из них. Монарший солдат Дня крутит кистью, его меч свистит, вырисовывая восьмерку в воздухе.

- Снова вернулся, подстилка теней?

Я крепче хватаюсь за меч.

Этот ублюдок чуть не убил моего дорого друга и должен умереть. Сила с удвоенной силой стремится вырваться на свободу, но я не хочу убивать этого фейри магией. Его голову я хочу заполучить старомодным способом. Так что жду.