Удар! И плоская заготовка приняла форму готового лезвия лопаты.

  Кузнец положил её обратно на тележку, отдельно от заготовок, и взял следующую.

  ***

  - Михаил, я что-то не могу обнаружить здесь обычных станков. Где токарные, фрезерные, сверлильные?

  - Они есть. Но, вы, Алексей Николаевич, только что своими глазами увидели, какова техника будущего. Те станки, что вы упомянули, это инструменты девятнадцатого века. Громоздкие, шумные, опасные, неэкономичные. Шутка ли, от заготовки при её точении на токарном станке, хорошо, если треть в дело идёт! Расточительность страшная! Ведь "сточенный" металл в дело уже не пустишь, без переплавки. А гальванопластика, особенно трёхмерная гальванопечать, позволяет получить готовое изделие сразу!

  Если учесть, сколько расходуется того же угля, с учётом всех стадий обработки, добытой руды на пути превращения её в готовое изделие, то получиться, что наш метод, минимум в три раза меньше угля требует! А при более тщательном анализе разница может быть и на порядок!

  - А почему на Западе таких технологий нет?

  - А почему это Вас волнует?

  - Царская Россия отнюдь не блистала техническими достижениями...

  - Кто Вам это сказал? А может быть, как раз-то достижения были, не было лишь интереса их внедрить? И что нам, молодым демиургам СССР, какой-то там Запад? Мы знаем, видим своими глазами, что можем мы, и что может промышленность Запада! В советчиках нам нужды нет, сами с понятием!

  Ну, а ежели Вас, Алексей Николаевич, интересует вопрос, почему такие эффективные технологии не существуют на Западе, несмотря на то, что там вроде как подхватывают любые инновации, сулящие прибыли либо экономии, и что той же гальванике уже полвека, если не более, то ответ на это таков:

  - Что является первоочередной целью правящего класса в странах Запада? Кстати, это вообще основная цель господства.

  - Увеличение капитала?

  - Двойка! Ошибаетесь, Алексей Николаевич. Даже странно, вопрос простейший.

  - Ну, тогда сохранение своего господствующего положения.

  - Вот теперь в точку! Именно сохранить своё положение. И если проблему инноваций рассматривать под этим углом, то многие странности, с тем же распространением неэффективных технологий, вроде как наносящих ущерб капиталу господствующего класса, становятся понятны. Ведь основная цель - это отнюдь не приращение капитала любой ценой! Помните легенду о Мидасе? Сильно его возвысило над окружающими государями-воинами умение делать из всего золото? Возвысило, конечно, но до той поры, пока не пришёл в его страну сильный завоеватель. Не всегда силу можно на золото купить, если по-простому. Сейчас конечно, из-за отлаженности экономической системы, в рамках капиталистического хозяйства - выглядет так, что мол, деньги решают все. На самом деле, на высшем уровне решают не эти глупые символы, всего лишь символизирующие веру людей в них, а реальные общественные структуры, выражающие интересы господствующего класса. В средневековье это было выпукло, видно невооружённым глазом. Недаром нищий дворянин смотрел свысока на купца и банкира. Есть же даже стих о том, что злато - господину, серебро - слуге, медь - крестьянину, но вот "хладное железо", имеется в виду железо оружия, "властвует над всем"!

  Возвращаясь же к вопросу о частом доминировании неэффективных технологий, посмотрите, как они существуют! Они же помимо производственной функции выполняют ещё и общественную - привязывают народ к определённым "правилам игры". Написанных, естественно, в значительной мере, господами, и обслуживающие их интересы!

  Вот по этой-то причине мы и не стали морочиться с заимствованием западных технологий! Мало того, что даже за знания по производству нам нужно будет платить, а средств у нас негусто, так ведь западное производство, оно же на себе несёт печать службы капиталу, точнее господствующему классу! И, будучи один-в-один воплощено у нас, породит "событийное давление", воспроизводящее буржуазные отношения! И никакая "классовая сознательность" такой горы, взваленной на него, в длительной перспективе не выдержит! Нам нужна наша, коммунарская экономика, коммунарские технологии, наше ОРУЖИЕ! Которые вместе взятые, обслуживают НАШИ интересы, дают стабильность!

  ***

  Внимание Толстого привлекла нелепая конструкция. Из, по внешнему виду, электромотора, торчал вал со множеством шкивов. На каждый шкив был накинут ремень передачи. Всего их было с десяток. Часть ремней висела на крючках, расположенных над шкивами, и были они неподвижны, несмотря на то, что вал бешено вращался. Другие же ремни были накинуты помимо своего шкива электромотора, на шкив бензинового мотора, закреплённого на качающейся раме. Бензомоторчики яростно трещали, выплёвывая из смешных похожих на сигару выхлопных труб струи сизого дыма.

  Рядом сидели мальчишки, что-то подкручивая в моторах.

  Вот, к свободному шкиву, ремень которого висел на крючке, подошёл парнишка с новеньким, блестящим хромом и полированным алюминием моторчиком. Закрепил его в качающейся раме, осторожно накинул на шкив бензомоторчика ремень, и повернув рычажок рамы, натягивающий пружину, привёл шкив бензомотора во вращение.

  Почихав, бензомоторчик запустился. Из его выхлопной трубы, их единообразие удивило Алексея Николаевича, подспудно он ожидал от выхопных труб такого же разнообразия, которое заметил в мотоциклетках, вылетело облако сизого дыма. Мальчишка, по примеру своих сверстников, также стал что-то подкручивать в своём моторе.

  Толстой осмотрел электромотор. Или, правильнее будет назвать эту электромашину генератором, Алексей Николаевич разглядел толстые, с руку сечением, медные шины, идущие к, как он уже выяснил, гальваническим ваннам.

  Как только паренёк подключил и настроил свой бензомоторчик, к одной из ванн, подключённых к генератору, подошёл ещё один парнишка, и стал вывешивать на медных шинах гальванической ванны листы металла, судя по цвету, меди.

  - Привет, парень, - обратился к мальчику, только что подключившему свой мотор к генератору Толстой. Что вы тут делаете?

  Паренёк неодобрительно посмотрел на писателя, но, увидев рядом с ним Михаила, который видимо, был ему хорошо известен, ответил на вопрос:

  - Деху свою обкатываю. Горячая обкатка, для притирки движущихся деталей мотора. А чтобы зря синтин не жечь, подключил его к генератору тока. Генератор запитывает гальванические ванны. Всего их десять. Каждый мотор, подключённый к генератору, позволяет запустить одну ванну.

  - А что в них выращивают? Как делают лезвия лопат я уже видел.

  - Здесь выращивают детали моторов. Обоймы подшипников, гильзы цилиндров, пальцы, втулки и многое другое. Вон тот вон аппарат - гальванический трёхмерный принтер. Печатает блины коленвалов, шестерни, шатуны, ролики подшипников.

  - И что, детали твоего моторчика были все напечатаны?

  - Нет, не все. Картер, например, отлили из дуралюмина. А вот слитки дуралюмина вырастили электролизом хлоридов магния, алюминия, железа и марганца в неводном растворе. Это соседний цех, спросите там товарища Плотникова, Владимира Александровича. Это он придумал растворители, которые позволяют при комнатной температуре получить электролизом их солей активные металлы. Даже натрий и калий!

  - А где мотоциклетки собирают?

  - Это вам нужно в сборочный цех. Пройдете три корпуса, и увидите. По правде говоря, не заметить этот цех трудно - там постоянно толпа любопытных толчётся, и мотоцилетки тарахтят.

  ***

  Действительно, пройдя три строящихся здания цехов, Алексей Толстой услышал звуки большого количества моторной техники.

  Обогнул полувозведённую стену третьего цеха, и его взгляду открылось ЗРЕЛИЩЕ.

  Здоровенный сборочный комплекс. Цех, это слово всё же не отражало размах предприятия.

  Сотни мотоциклеток и не только, на разных стадиях сборки. Вереницы монтажных столов, стендов, шкафов измерительной аппаратуры.