Щелчок открывающейся двери граф услышал первым, прикуривая ещё одну сигарету. Сейчас здесь никто не говорил. Анна зло стреляла по комнате глазами, обвиняя себя за слабость. Ромальв, продолжая держать невесту за талию, не мог понять, что происходит между этими двумя, почему граф кидает ей странные и непонятные намеки. Командиры, вытянувшись по струнке, сидели, не дыша, чтобы ещё больше не разозлить хранителя. Каждый эртханец знал о деспотичном характере графа Вальгарда Грациан эн Грига, даже собственные подчинённые предпочитали избегать встречи с ним. Только внутри этого подразделения никогда не было совещаний и собеседований. Он умел быстро находить провинившегося, и наказание избирал такое, урок после которого выносили и все остальные сотрудники, моментально учась на чужих ошибках. С появлением жрицы Земли, которая не боялась бросать ему вызов, дерзила и хамила при посторонних, он немного отпустил туго затянувшие поводки, переключаясь собственно на саму девушку. И тут большинство, кому непосредственно приходилось работать с ним, взмолились всей Вселенной о нерушимости их союза. То, что они потом испытали, узнав о разрыве отношений, а после и то, что жрица собралась замуж за другого, многих заставило покинуть службу, чтобы не попасть под горячую руку. Также как и не нашлось смельчаков сообщить ему об этой новости, когда Правитель выпустил из заточения, только наблюдали, как девушка вертела хвостом перед ним. Наверное, никогда и никому в этом мире ещё не были столь интересны личные отношения, как Анны и Вальгарда.

В комнату вошли жрица Воздуха и агент Орвэль. При виде девушки у него в памяти резко всплыла её относительно недавняя фраза «поздно опомнился». Тогда он ещё очень долго не мог понять, к чему это было сказано, а сейчас все сложилось. Она знала, определённо. И не просто знала, да ещё посмела высмеивать его. Мужчина совершил долгую затяжку, чтобы хоть чуть-чуть успокоиться, но заканчивалась уже третья пачка сигарет, которые он заранее успел закупить, а спокойствия так и не прибавлялось ни на грамм. Он даже не слышал, что именно сказала Анна, и какой послужил ответ. В памяти, меняясь одна за другой, всплывали две картины. Первая: его улыбающаяся женщина в чужих объятиях. Вторая: надменно стоящая средняя из жриц, которая в его голове откровенно смеялась. В ушах же противно и назойливо звенело голосом гонщика «люблю тебя, Анна», «люблю тебя, Анна», «люблю тебя, Анна». Хоть что-нибудь бы ответила эта паршивка, так нет, стояла каменным изваянием с умоляющим взглядом жертвы. Впервые Вальгард увидел в голубых глазах страх перед ним, и это ещё больше раздражало. Гонщик был ей дорог.

Не заметил, как подошёл к нему Кристер, отбирая сигарету, только этот резкий знакомый запах, исходящий от него, смог вернуть обратно в реальность. От его друга и этой жрицы, чей аромат ему пришлось специально втянуть ноздрями, несло вожделением и удовлетворением физических желаний.

— Рад за вас, — холодно произнёс Вальгард, направив на неё свой взгляд, от которого она почему-то входила в отчаяние. Сделать он ей ничего не сделает, да и нет желания, а вот поиздеваться над ней уже становится его хобби. Скажи она ему прямо обо всём, воспринял по-другому, но эта невоспитанная соплячка промолчала, решив потешаться над ним.

«Что ж, — думал он, — сама виновата».

— Вальгард, — предупреждающий тон Кристера в его сторону.

«Нашла покровителя, — хмыкнул сам себе, и в побеждённом жесте поднял ладони».

Следом явился Рунгарн, который начал объяснять жрице Воздуха следующие их действия. Кристер же, бросая на друга укоризненные взгляды, собрал скомканные пачки и положил на стол, туда же с грохотом поставил пепельницу. Вальгард устало потер виски. Неделя, проведённая в межпространстве, стала сказываться на нем усталостью и бессилием. Радовало только одно, Орвэль не даст совершить ему глупость, если все же не подчинит сейчас эмоции и начнёт выходить из-под контроля.

Как хранитель врат, он начал чувствовать изменение раньше, чем произошло само событие. Не стал придавать этому значению, полагая, что это возвращается Витем. В следующее мгновение поади жрицы Воздуха появился чёрный маг, с издевательской ухмылкой на бледно-сером лице.

— Стыдно, девочки, — изрек Заардан, — люди гибнут, а вы по постелям прыгаете. А ты, красавица, — прошептал у самого уха девушки, что та резко обернулась и наткнулась на злой черный взгляд, — с этой минуты будешь моей.

И они оба исчезли. Это было последней каплей в его чаше терпения.

— ДА ЧТОБ ТЕБЯ, УБЛЮДОК КОНЧЕННЫЙ!!! — Взорвался Вальгард, вцепившись в массивный деревянный стол и зашвырнув в то место, где только что стояли Алина и Заардан.

Командиры только и успели попа́дать со стульями на пол, чтобы не улетели вместе со столом, который с грохотом задел край стены, ударился об косяки, ломая их так, что двери с треском упали, разломившись на части.