— Я всё уже рассказала! — процедила сквозь зубы.

— Заблудилась в парке?

— Да!

— Где постоянно пребывают люди: собачники, велосипедисты, пенсионеры, парочки?

— Да-да!

— В котором из-за отсутствия большой растительности в апреле месяце территория проглядывается до домов по другой стороне?

— Именно!

— А выбралась благодаря мху и путеводной звезде?

— Прям в точку!

— Алина, — рассмеялся он искренне, — да ты человек с редким качеством заблудиться в трёх соснах.

— Очень тонко подмечено! — на самом деле это так.

Кристер смеялся, весело так, что я сама невольно улыбнулась, расслабившись. В последнее время я удостаивалась только издевательским насмешкам да злому смеху. А он хоть и закатывался в голос, но я чувствовала, что смеётся над абсурдной выдуманной историей, а не надо мной. Затем агент резко прекратил веселиться, его глаза цвета глубокого синего моря решительно устремились на меня, и очень строго произнес:

— В любом случае расскажешь мне всё, даже если ты этого не хочешь.

Мужчина настолько быстро оказался рядом со мной, что я вмиг потеряла дар речи, только испуганно взглянув на него снизу-вверх. Его запах, его дыхание, его тепло, которое ощутила следом, стали сводить меня с ума. Сердце бешено заколотилось, руки и ноги похолодели, а голос так и вовсе стал сипловат.

— Ч-что Вы хотите с-сделать?

— Распишись. Это твои показания, — всунул мне ручку и стал указывать, где ставить подписи. — Извини, если напугал, — коснулся моих рук. — Ладони у тебя похолодели. Посчитал, что будет неудобно передавать документы в твои трясущиеся руки, вот и пересел. Больше такую ошибку не совершу, — последнее предложение было озвучено, словно он разочаровался в чем-то.

Ставя свои подписи, я начала рассказывать ему всё с самого моего появления на планете Орб. Про малумнов, про плененных сестёр, про мою операцию по спасению тёмного мага Аасэна, про Белиэрхана тоже, даже описала ритуал по становлению истинной жрицей, а вот сражение получилось маленьким сухим рассказиком, типа «поругались, подрались, победили». В конце же совсем тихим голосом добавила о погибшей Милане.

Дверь с размахом открылась, и вошла Аня с приветливой улыбкой и заявила:

— Пора ужинать! Когда вы закончите?

— Мы уже закончили, — дружественная улыбка в ответ, и, собрав все документы обратно в папку, встал с дивана.

Я не торопилась этого делать, поскольку всё ещё нервничала, а когда нервничаю, то начинаю спотыкаться на ровном месте. Соответственно, позориться не захотела.

— Крис, — тихо произнесла она имя, — поужинаешь с нами?

— Нет, спасибо, Анна.

— Я очень вкусный ужин приготовила, — настаивала она.

— Ань, зачем? — вмешалась, встав с дивана. — Я ведь там приготовила пюре и салат.

— Аля, — засмеялась. — Ты как всегда, пересолила. Это есть просто невозможно.

Мои глаза непроизвольно взглянули на агента, который в этот момент тоже смотрел на меня, улыбаясь.

— Вот я сама тогда всё и съем! — напал на меня псих, от которого резкой грубой походкой направилась на кухню, успев спотыкнуться в дверях зала.

— Чего это с ней? — произнесла сестра. — Обычно она и сама смеётся над своим неумением готовки еды.

Сестра со следователем остались разговаривать, а я накладывала себе свой пересоленый ужин, папа пил кофе, сидя в столовой. Он пытался меня отговорить от этой затеи, однако, упрямство взяло вверх, и теперь сижу и давлюсь картошкой и салатом.

К нам зашел Кирилл Александрович и сказал:

— Вадим Александрович, Вашей дочери лучше отдохнуть недельку дома, в родном городе. Всё-таки испытала сильный стресс, хоть она этого старается и не показывать. Смена обстановки, отдых, домашний уют и родительская забота помогут быстрей ей восстановиться.

— Да, да, — согласился отец. — Но не навредят ли ей пропуски занятий? Лучше мы возьмём отпуск и приедем сюда.

— Не навредят, — мягко настаивал на своём. — Она за этот учебный год зарекомендовала себя как прилежная, ответственная студентка. Я поговорю с директором, и преподаватели пойдут навстречу.

Обалдеть, мало того, что ботаником обозвал, так ещё после его беседы подумают все, что я его любимица, или ещё хуже — интрижка.

— Я против! — на эмоциях встала. — Со мной всё в порядке. Не надо ни с кем разговаривать, с завтрашнего дня иду на учёбу.

Мужчина стоял ко мне вполоборота, полностью обратив внимание на отца, но сейчас настолько плавно и грациозно полностью повернулся ко мне, что стала жалеть о своём нахальном тоне.

— Я настаиваю на твоём отдыхе, Алина, — глаза потускнели, хоть и оставалась улыбка на лице, однако сказано так решительно и строго, что чувствовались нотки некоей угрозы наказания за непослушание.

Вопросительно уставилась на него, изогнув дугой правую бровь, но и тут же тело послушно село обратно. Странно, можно было бы предположить, что он использовал магию, да только является обычным человеком.

— А я вот тоже считаю, что Але нужен отдых, — вмешалась сестра.

— Анна, Вы также отправляетесь домой, — повернулся теперь к ней.

— Нет, — уголки рта на несколько секунд изогнулись в грустной улыбке. — Я точно не поеду.

— Поедешь. Вам обеим нужно отдохнуть от таких событий.

— Аня, — отец подошёл к ней, приобняв за плечи. — Родители места себе не находили, когда ты пропала. Ещё и Юлиана уехала в путешествие с каким-то родственником, от которого уже как два месяца нет вестей.

— Пожалуй, я вас оставлю, — следователь Орлов пожал руку моему отцу и ушёл из столовой, а Анна побежала его провожать.

*

Нам с Аней пришлось врать по поводу Юлианы, которая сидела за небольшим столом на кухне и с жадностью поедала пищу.

История ещё абсурдней, чем у нас. Кстати, сестра соврала, что ничего не помнит о своём исчезновении. Помнит, как упала и ударилась головой, а память вернулась только когда сидела на скамье на вокзале в зале ожидания.

У них есть богатый родственник, у которого нет детей, поэтому он выбрал в качестве своей наследницы именно младшую дочку из их семьи. Дядя показывал ей мир (правда, не уточняли, какой именно), брал с собой в музеи, театры, водил по выставкам и симфониям. А недавно, посещали Зимний дворец, в котором уже дядюшке стало плохо, и они вернулись в квартиру Ани и Влада, где и разместились на время пребывания в этом городе. Ближе к вечеру ему стало плохо, и Юлиана вызвала скорую помощь, а уже после он скончался в больнице.

Не знаю насчёт сестры, а вот у меня уши уж очень сильно горели. Свой стыд прикрывала волосами, чтобы отец не заметил. Вот в такую ересь нашему народу проще поверить, чем в открытые порталы, магов, малумнов и опасность на грани апокалипсиса.

Удостоверившись, что с нами всё в порядке, отец покорно побрел за Анькой, которая расположила его в спальне на первом этаже. Часы показывали одиннадцатый час. Я укладывала младшую сестру, которая никак не хотела засыпать без прочтения сказки, найденной в библиотеке наверху. Не стала настаивать на своём, чтение это хорошо, помогает отвлечься. Только сказка оказалось страшилкой какой-то и явно не из нашего мира, но главное, что ребенок доволен и быстро уснул, еще до момента кровавых сцен.

Не сговариваясь, встретились с Аней на кухне, которая наливала в чашку горячий чай.

— Что будем делать дальше? — спрашиваю, устало плюхаясь на стул.

— Если честно, то я не знаю, — села напротив меня. — Продолжать жить дальше. Вернёмся к учёбе, будем стараться вновь открыть портал. Кристер, Ульв, Ром и остальные, застрявшие здесь, должны вернуться домой.

— Правитель нас на клочки порвет, — улыбаюсь, — когда откроется портал.

— Да плевать. Если мы в войне с малумнами выиграли, то он нам уже не страшен.

Обе засмеялись. А дальше наступило молчание. Наверное, не только мне казалось, что это ещё не конец, не может быть всё так просто.

— Ань, а может случившееся с нами неправда?

— А что же тогда? — удивилась сестра, достав и откусив шоколадную конфету из вазы.

— Наркотики.

— Поя. шни, — подавилась она той самой конфетой.

— Вдруг мы с тобой подсели на героин и находимся в дурмане. На самом деле сейчас лежим где-то в подворотне в беспомощном состоянии и…

— Алин, прекрати, — начала смеяться сестра.