-- Ты случайно, Максим, не в авиации служил? -- спросил старик с подковыркой.

-- Нет, я моряк. -- Парень распрямил спину и подал вперед широкую грудь. -- Моряк, -- повторил горделиво. Его явно заинтересовала судьба Бескрылки: не отрываясь, смотрел и смотрел на нее. -- Слушай, -- предложил Роману. -- А может, выпустим и чего-нибудь поклевать дадим? Что ей в клетке-то сидеть? Я вот тут газетку постелю и хлебца помельче накрошу.

-- Хлеб она клевать не станет, -- заявил Роман авторитетно.

-- Почему не станет?

-- Любит нежареные подсолнуховые семечки. Она их как орешки щелкает. У меня есть немножко.

-- Так давай насыпем. Или думаешь, куда-то упрыгает?

-- Не упрыгает, но клевать не будет.

-- А почему?

-- В дороге клевать не будет, уж я-то ее знаю. Вот если остановимся, тогда другое дело.

-- Так в чем же дело, можно и остановиться. Как, Петрович, постоим полчасика? Мы в кустики пройдемся, а Роман птичку покормит?

-- Вот в Ухабино приедем, там и покормит, а мы с часок отдохнем. -- Бросив взгляд на Романа, старик добавил:

-- Ты, Ромка, больше ко мне с этим не лезь. Приедем в Ухабино -- там и порешим, что к чему.

-- Можно и так, -- кивнул Максим. -- Ну как, "чик-чирик", потерпишь малость? -- спросил, нагнувшись к синичке.

-- Если малость, то потерпит, -- вздохнул Роман.

29

Приехали в Ухабино. Дед Вася припарковал КамАЗ в удобном тупичке и, отдав ключи Максиму, сказал:

-- Теперь неплохо самим подзаправиться, да и перед ночной дорогой отдохнуть не помешает. -- Покряхтывая, стал вылезать из кабины. -- Так как, Максим, насчет пожевать? -- спросил, спустившись на землю. -- Может, в кафе заглянем, тут есть недалеко.

-- Мне жена целую сумку еды напихала, -- улыбнулся молодой шофер и, легко спрыгнув вниз, повернулся к Роману.

-- А ну-ка, хозяин Бескрылки, сигай ко мне на руки. Да не робей, удержу, а клетку пока оставь на сиденье. Ну, давай, прыгай! Во-от так! -- Максим подхватил Романа и поставил на землю.

Подошел дед Вася: глаза прищурены, не то что-то задумал.

-- Мы тут сколько прокантуемся?

-- Часа полтора-два, а что?

-- Дык в столовую надо сходить и на дорожку чего-нибудь подкупить. Пойдешь?

-- Да я же сказал, еды хватит. Я машину покараулю, а ты купи лучше пивка, деньги сейчас дам.

-- Чай не последний раз видимся. Сколько пива-то?

-- Бутылки две-три холодненького. И не тащи с собой Романа. Останешься со мной? -- спросил мальчика.

Тот, кивнув, заулыбался:

-- Останусь.

-- Вот и договорились.

-- Нет-нет, Максим, он со мной пойдет! -- воспротивился дед. -- Я что, покормить мальца не в силах?

-- При чем тут -- в силах, не в силах? Еды хватит, да и мне с ним веселее будет.

-- Сказал нет, значит нет, -- недовольно засопел старик. -- И потом, я уже говорил: не надо в наши дела лезть, не на-до...

-- Да ей-Богу, хотел как лучше, -- развел руками Максим. -- Но если нельзя, идите, только не надо накручивать. Пиво тоже можешь не брать, сам возьму.

-- А я с тобой не пойду! -- вдруг крикнул старику Роман. -- С дядей Максимом останусь, мы с ним Бескрылку покормим.

-- Заткнись! -- рявкнул дед. Прихрамывая, он подошел к кабине, достал клетку с птичкой, потом схватил Романа за руку и потащил за собой.

"Псих ненормальный! -- подумал о напарнике Максим. -- Зачем мальчишку-то дергать? Что за странные отношения!.. -- Но, вспомнив наказ начальника цеха во что бы то ни стало привезти дешевый лес, поубавил пыл. -- Ладно, как-нибудь после все старому хрену выскажу". -- "Что, я сам покормить мальца не в силах?" -- передразнил Максим старика.

Однако есть и спать расхотелось. Может, за пивком смотать? А потом и аппетит появится, да и можно соснуть с часок перед дорогой. Дался ему этот хромой старик!

Закрыв дверцу машины на ключ, Максим пошел в сторону вокзала. В Ухабино он раньше не был, а вот дед, возможно, и жил в городке. Он неплохо ориентировался на улицах.

Характер у Максима добрый, в отца. Матери эта доброта не всегда нравилась, иной раз она напоминала сыну известную житейскую мудрость: "Не делай людям добра -- не получишь зла". Но Максиму не понятно: как это за добро получать зло? Хотя недавняя стычка с напарником говорила как раз об этом.

Максим зашел в кафе, в продуктовый магазин, купил себе пива и конфет Роману, но мальчика и деда нигде не встретил. Куда же они делись? Может, уже вернулись к машине, а он их тут разыскивает. Но вдруг на противоположной улочке увидел... Да, это были напарник и Ромка, державший в руках клетку с птичкой. Нагнувшись, старик о чем-то разговаривал с водителем легковушки. Потом он силой впихнул мальчишку в кабину, быстро сел сам, и машина уехала. Максим механически запомнил марку и даже номер. Вообще-то он не придал этому особого значения: мало ли куда поехали, возможно, семечек птице купить или еще что. Приедут и сами расскажут. Вернувшись к машине, Максим забрался в кабину, плотно поел, правда, без пива (потом, когда сменится, выпьет), и улегся спать.

Его разбудил сильный стук в окно. Опустив стекло, увидел недовольное лицо своего напарника. Тот спросил:

-- Ромка не появлялся?

-- Нет, -- зевнул Максим. -- А что?

-- Убежал, стервец.

-- И давно?

-- Да почти сразу, как в столовку пошли.

-- Да ну?! -- удивился Максим.

-- Вот те и ну! Он вообще такой, глаз да глаз нужен.

"Как же это получается, -- подумал Максим. -- Убежал "почти сразу", а он сам видел, как дед его в машину запихивал?" Но говорить об этом не стал, вспомнив еще одну житейскую мудрость: "Простота -- хуже воровства". Ладно, понаблюдает, что дальше будет. На всякий случай надо не забыть номер машины.

Тем временем Мошнев стоял и рассуждал, что Роман, возможно, уехал к каким-нибудь родственникам, так как обиделся из-за своей дурацкой птицы. У него, мол, уже не раз бывало: чуть что не так -- умотает, и ищи потом. "Давай-давай, наводи тень на плетень, только ничего из этого не выйдет", -- думал Максим. Вслух же сказал:

-- Но ведь ехать пора. Как быть?

-- Поедем, не буду же я бегать по улицам и искать его.

-- А как же Роман?

-- Найдется, объявится потом у кого-нибудь из родственников.

Вскоре выехали. Машину вел Максим. Мошнев сидел рядом и подремывал. Максим думал, что "побег" Романа и объяснения по этому поводу выглядят довольно странно и неубедительно. "Сказать бы ему сейчас: ну чего ты, старый, лапшу мне на уши вешаешь, ведь я же сам все видел!" И как бы он после этого себя повел? Но пока все останется как есть: вопросов задавать Максим не станет, тем более о том, что недавно своими глазами видел. Интересно, чем все это кончится? А может, Роман и правда убежал к кому-нибудь из родственников? Ясно одно-- придирчивого деда Ромка терпеть не мог.

30

Месяца за два до выхода на свободу Хромой получил письмо от Антонины Мошневой. Письма от нее были хотя и редко, но об основных изменениях в ее жизни Василий был в курсе. Повертев в руках конверт, отошел в сторонку, надорвал его и стал читать. А прочитав, так и не понял, зачем он вдруг потребовался бывшей зазнобе? Антонина интересовалась, когда у него кончается срок, и просила срочно приехать, так как нуждается в его помощи. Для Хромого это выглядело довольно странно: когда заканчивается срок, он ей писал. Кроме того, в конце была настораживающая приписка, чтобы письмо порвал, а свой ответ слал на почтамт, до востребования. Перечитав несколько раз небольшое послание Антонины, он его порвал и стал думать: что бы все это могло значить? Всегда спокойная и уверенная в себе Тоня-Антонина -- и вдруг такая несуразица! Думал долго, но так ни до чего и не додумался. Прошло время, и он о просьбе Антонины подзабыл, а вспомнил, лишь когда вышел за ворота колонии. Поехал к ней не сразу: надо было кое-куда заскочить, кое с кем встретиться, чтобы деньжат заиметь, а уж потом, взяв билет на самолет, полетел к Антонине. Мысли в дороге путались: то, что брательник в тюрьме загнулся, он знал, что племянница сдуру мужа за решетку упрятала, тоже. Знал и о других событиях в семье покойного брата, а потому терялся в догадках: зачем это он ей так срочно понадобился? Ведь написала, что если не приедет, то ей хоть руки на себя накладывай. А Антонина -- старая любовь, и в воровской, изломанной душе что-то к ней еще теплилось.