«У меня нет времени на эти игры. Ты же знаешь, что сейчас я направила все свои силы для поступления в институт. Поэтому, желательно, чтобы меня не тревожили этими пустяками, — мои предательские уста произнесли слова с подчёркнутым равнодушием и нежеланием дальше общаться с сестрой.»

Тогда мне очень хотелось, чтобы Анна сумела каким-то чудным образом сообразить, что я в ловушке, что мной манипулируют самым наглым образом, что перестала быть собой, отравленная не только его гипнотическими речами о мире во всём мире, но и его безнаказанным воздействием на мой разум.

«Я помню, — в трубке послышался тяжёлый выдох.»

Молчание длилось примерно с минуту, а затем она уже совершенно холодно добавила:

«Ладно, извини. Ты права. Не буду больше беспокоить этим до лета. Удачи.»

Аня повесила трубку, обидевшись на меня. Мужчина стоял и самодовольно взирал на проделанную им работу, а я нашла в себе силы и влепила ему смачную пощёчину, которую тот явно не ожидал. Его искреннее удивление не передать словами, и теперь самодовольство отразилось на моём лице. Второй раз он подставил щеку под мой удар, который становится уже коронным. Мне это льстило, и я знала, что маг не станет ничего серьёзного предпринимать в ответ, поскольку то, что осталось от его жены, выбрало именно меня. Чувство вины перед ней держит его злость, а мне даёт немалое преимущество хоть как-то отвечать на эту наглость. Даже легче стало, и не штормило больше, и уверенность вернулась ко мне.

— Не смей больше так поступать, — угрожающий тон был уже у меня. — Никогда не вмешивайся в мои отношения с семьёй!

— А то что? — маг сделал всего лишь один шаг вперёд, а я уже чувствовала, что попала в западню, так как сзади была дверь, на которую практически облокотилась спиной, а между нами расстояние сократилось до пару сантиметров, и соответственно, путей к побегу не оставалось.

Да и не смогла бы далеко убежать в таком ослабленном состоянии. И как-то сама себе стала противна. Ничего не могу сделать против него. Эта беспомощность стала раздражать и угнетать ещё сильней. Не уверена уже и в том, что могу верить себе же, поскольку все мои замыслы тут же губит на корню. И как только пыталась взрастить ненависть к Заару, он доказывал, что в нём оставалась частица добра, которую хотелось раскрыть и сделать из него снова белым магом.

Мы, девушки, обманываем себя, позволяем растаптывать наши сердца, чтобы доказать этим монстрам мужского пола, что они же являются светлыми существами, и возносим их до небес, откуда те скидывают нас вниз, разбивая на осколки женские души, не давая и шанса на возрождение.

— Не думай, что я оставлю это безнаказанным, жрица, — заговорил он первым, пока я обдумывала свою проигрышную ситуацию. — Твоя глупость тебя же и погубит, — неожиданно для меня подхватил на руки и понёс в комнату.

— Что ты делаешь? — панически спрашиваю, потому как моё воображение стало вырисовывать далеко не романтические картинки, особенно разглядывая его озлобленные глаза.

Вообще народ с той планеты неадекватный какой-то, через чур обидчивый и ранимый, а главное жестокий. И вообще, кажется, в своих суждениях, что он меня не тронет, ошиблась.

— А сама как думаешь? — почему-то укладывал на кровать аккуратно, вместо того, чтобы со злостью кинуть.

— Я же сейчас кричать буду! — встала, а у самой начинается лёгкая мандражка. Он ведь сейчас шутит?

Маг, попутно скинув с себя пальто на пол, снова уложил на кровать одним толчком в плечо. Сейчас в моём и так не совсем здоровом состоянии этого было достаточно, чтобы принять свою беспомощность. Но за свою честь буду бороться до последнего, даже если это и напоминает барахтанье слепого котёнка в озере.

Опять встала, снова уложил.

— Учти, стены тонкие, и соседи быстро прибегут на помощь, — не могла поверить в намерения мага, поэтому как-то несерьёзно относилась к тому, что он снял с себя светлый свитер и принялся расстёгивать рубашку.

— Я маг, — сказал так, словно вердикт вынес, а сам с интересом смотрит на меня. На миг показалось, он опять хочет что-то на мне проверить. — За всё время существование моей планеты, ты единственная упрямая и глупая жрица.

— Что-о? — мой вопль разнёсся по комнате, а потом почему-то на меня напало юмористическое настроение. — А, поняла, — устраиваюсь удобней на постели и даже расстегнула две верхние пуговицы на пижаме с милыми пони, — тебя возбуждают оскорбления. Если так, — очень сильно старалась сделать томный голос, как в романтических комедиях, но получался жалостливый тон, — то продолжай, мой инопланетный маг с завышенной самооценкой.

В ответ Заар насмешливо прищурился, скривился, в глазах появился очень недобрый блеск, а затем, сняв с себя рубашку, быстрым движением оказался на мне. И тут страх и ужас всей ситуации пробил меня до самых костей, стало жуть как не по себе, и настроение пропало, и тело похолодело до кончиков пальцев. Его руки нагло поползли под ткань верха пижамы, а я, вспомнив, что на мне ничего нет из нижнего белья, попыталась закричать. Не удалось, потому что его губы жадно накрыли мои, заглушив мой крик о помощи. Теперь искренне поверила в серьёзности его намерений.

Стала молотить его и пытаться выбраться из-под него. Не хочу я этого! Не хочу! Особенно вот таким способом!

Маг одной своей рукой зажал над головой обе мои, схватив за запястье, и держал с такой лёгкостью, что его вообще не напрягало моё сопротивление. Его неимоверно тяжёлое тело, несмотря на жилистость, не давало и вздоха сделать, не говоря уже о каких-то движениях.

— Мне же только семнадцать лет, урод инопланетный! — быстро прокричала я, когда он чуть отстранился от моего лица, чтобы самому перевести дыхание.

— В моём мире именно тот возраст, когда становятся совершеннолетними гражданами с полными правами и обязанностями нашей родины, — с хрипотцой в голосе ответили мне, и коленями разъединил ноги, которые с особой силой держала сомкнутыми.

Сердце стало биться через раз. Захотелось плакать, умолять и просить не делать этого, но отчётливо знала, что именно такое состояние жертвы больше всего и возбуждает интерес насильника. А значит надо попробовать притвориться мёртвой. Да, так надо поступать с медведями, а вдруг здесь тоже поможет.

Как только перестала сопротивляться, услышала звук расстегивающейся молнии, а после и треск швов моих пижамных штанов. Он невероятно силен, раз с такой лёгкостью разрывает ткань. И ладонь грубо сжала ягодицу.

Всё. Это конец.

За окном внезапно стала начинаться метель. Я слышала этот полный горечи вой ветра, словно сама стихия мне сочувствовала. Стёкла дребезжали от натиска силы и мощи природы, что хотели защитить меня от тёмного мага из другого мира. Или, по крайней мере, хотелось так думать, хоть кто-то спешит на помощь, и в моём теперь уже не радостном жизненном фильме вьюга спасёт главную неприметную героиню из цепких лап чародея-злыдня.

В тот момент, когда Заардан продолжал уже наглаживать моё бедро, я почувствовала где-то глубоко внутри души, как что-то щёлкнуло, напоминая открывающийся замок. А затем вены стало наполнять приятное ощущение силы и лёгкости, скорости, движения, сменяя это тяжестью и бурей, необузданностью, уничтожением. Ещё щелчок и моё сознание окутывает бесконечная свобода и ласка, вдохновение и страсть. И наконец, открылся третий замок, позволивший мне видеть всё в иных красках, словно я посредник между небом и землёй, потому что глядя на своего потенциального насильника, вижу его человеческую жизнь, истерзанную самим собой душу. Я увидела его истинную сущность. Того Заардана Аасэна, которым он являлся изначально, не вкусившим ещё плод ненависти, вражды, злобы, мести и убийства, того, кто хотел защитить свою семью и свой народ от несправедливости и жестоких войн, того, кто старался поддерживать жизнь своего маленького мира путём утраты собственной, того, ради которого люди, что так сильно любили его, согласились принести себя в жертву, чтобы он дал мирное и спокойное будущее всему народу и детям, считая что только этот маг сможет передать наследство их предков. Но среди всего этого света души мага, были маленькие чёрные пятна.