И вот теперь, сидя с Книгой Судьбы на коленях, Ая роняла слезы между строк.

Все, включая саму сестру, уже смирились с тем, что она останется калекой – одна только Ая не могла принять такого приговора Судьбы…

И теперь, не видя выхода, она начала сомневаться в самой книге – а вдруг эта книга – не настоящая Книга Судьбы? Может, есть еще одна Книга?

Но кроме Книги Судьбы, больше никаких книг в ее поселке ни у кого не было. Кроме…

Не успев вытереть слезы, Ая опрометью бросилась в свой заветный уголок в дальнем углу дровяного сарая.

Еще тогда, по возвращении домой, после той памятной ярмарки любопытство перевесило страх, и она впервые развернула сверток незнакомца. Внутри была книга фиолетового цвета – увесистая и толстая, полная непонятных картин. Тогда, конечно же, Ая не имела возможности прочитать ее, но сейчас…

Сердце трепетало от волнения, когда пальцы нервно развязывали узелки на мешковине, в которую заботливо была завернута книга. Что же она таила в себе? Может, это особая, правильная Книга Судьбы, где действительно есть ответы на все вопросы?

Затаив дыхание, Ая провела рукою по обложке, отряхивая с нее пыль. Под серым слоем таился фиолетовый бархат.

Сердце скорее заколотилось в груди, предчувствуя нечто особенное – прикосновение к Тайне.

Фиолетовая книга была только ее тайной уже несколько лет; и к ней девочка приходила, когда становилось особенно тяжело, брала ее в руки и говорила с книгой, словно та была живым существом. И книга иногда отвечала ей голосом своего таинственного владельца – мужчины, которого она встретила тогда на базаре. Не зная почему, Ая часто думала о нем. Жив ли он еще, или его убили на городской площади сразу после поимки? Кем он был на самом деле? Разум подсказывал, что именно так и случилось, но упрямая ниточка надежды сплеталась в фантазии, что Руфус жив, и что когда-то он придет за своим имуществом. И тогда она все расспросит его о книге… Но разум возвращался к мысли, что незнакомца давно уже нет в живых, и что теперь книга принадлежит только ей.

Ая решительно перевернула первую страницу.

«Ищущий знания – загляни в свое сердце. И пусть его голос подскажет тебе, что есть правда» - прочитала она надпись крупными буквами в самом начале текста. Таких строк не было в Книге Судьбы. Со страницы на нее смотрело изумрудными глазами нарисованное удивительное существо, которое раньше ей видеть не доводилось.

- Я уже заглянула туда, - сказала девочка тихо, обращаясь к невиданному зверю с умными глазами.

– И знаю, что должна помочь своей сестре. Это несправедливо – Судьба не может хотеть, чтобы она мучилась. И я найду способ ее вылечить, - решительно добавила Ая.

Зверь с картинки – как ей на миг показалось – улыбнулся, словно приободряя.

Девочка перевернула страницу….

….- Мрак тебя покрой! – заорал я так, что испуганный Симон тут же подхватился на ноги.

- Шрам, ты чего? – непонимающе заморгал глазами он, поняв, что никаких внешних причин так орать, собственно, не было.

- Да ну его… - отмахнулся я. – Снова сон приснился.

- Сон? Ну и что? – всем сны сняться, - быстро успокоился мальчик, снова устраиваясь поудобнее под своим плащом.

- Всем, только не мне…

- А теперь – и тебе! – зевнул Симон, снова засыпая.

- Завтра расскажешь…

- Угу, растопыривай уши пошире, - огрызнулся я, снова пытаясь заснуть. То, что второй сон был явно – продолжением первого, который приснился мне на ночевке подле сторожевого костра в Дубках, было очень странно. Я мало что смыслил в снах, но знал достаточно, чтобы понимать, что сны – это обрывки мыслей, образов и впечатлений, пережитых за день, что причудливым узором переплетаются в ночных видениях. Так говорил нам учитель Треш.

Но мои эти сны – а других я не видел - не были связаны с пережитым мною. Они не были моим опытом. Более того – все происходящее в них имело связь с одним человеком – девушкой, которую я ищу – теперь у меня оставалось все меньше сомнений в этом.

И пока что мне было понятно только одно – все это неспроста…

∞

До самого пригорода Керна не случилось ничего интересного: мы шли, останавливаясь ненадолго в окрестных деревнях, чтобы выполнить какую-нибудь работу за обед или краюху хлеба с собой – остаток денег решили приберечь для крайнего случая.

Погода все время стояла отличная; каждую ночь мы останавливались на ночлег или в лесу, или в другом безлюдном месте, подальше от любопытных глаз. Несколько раз случались мелкие стычки с местными удальцами, которым почему-то не нравилась моя физиономия. Она мне самому нравилась мало, но это же не повод ее бить! Обычно хватало одного движения рукой, чтобы все успокоились и наша маленькая шайка – я и гордый за нас обоих Симон - спокойно продолжили свой путь.

Обойдя Керн стороною, мне без труда удалось найти деревушку под названием Розовка.

Проведя в пути две недели – не особо поспешая, но и не мешкая - я приблизился к цели своего похода ранним вечером, но решил повременить со знакомством и для начала хорошенько отдохнуть в перелеске неподалеку.

Мелководная теплая речушечка утолила нашу жажду. Поужинав остатками хлеба, что болтался в моей котомке и горстью ягод, я вдоволь накупался и, оставив выстиранную одежду сушиться на кустах, решил поспать просто под деревом, не разводя костра – ночь обещала быть теплой, а комары и прочая лесная шушвара, которая доставляет столько неудобства людям, меня абсолютно не заботила – мою кожу прокусить совсем не так просто.

Мальчишка прохладной воды побоялся и, поужинав со смою вместе, устроился на этот раз спать не возле меня, а подальше, целомудренно не глядя в мою сторону.

Засыпая, я думал о завтрашнем дне и о том, что может ждать меня в деревне.

Может, именно поэтому мне приснился еще один сон…

… - Ая! Ая, дочка, иди сюда!

Молоденькая девушка, которая в это время подметала двор, удивленно остановилась. Что-то случилось, если мать обращается к ней так ласково.

Не выпуская из рук сучковатую метлу, она подошла к матери. И сейчас, в свои неполные семнадцать лет, она ростом так и оставалась на полголовы ниже матери, зато успела оформиться из худого подростка в миниатюрную девушку с гибкой ладной фигуркой и свежим личиком. Она не была красавицей, но живое, открытое лицо и смелый взгляд широко распахнутых ярко-голубых глаз невольно привлекали внимание, заставляя мужские взгляды задерживаться иногда подольше. Волосы Аи так и остались светло-золотистого цвета, только сейчас ее пушистая коса уже свешивалась ниже спины.

- Ая, у нас для тебя хорошая новость. Сидон, старший сын сапожника, хочет посвататься к тебе. Завтра он придет к нам с родителями просить твоей руки. Так что бросай метлу – двор дометет и Ана, и пойдем наводить порядок в доме и собирать угощение – надо встретить гостей достойно.

- Но мама… Я не хочу выходить замуж за Сидона!

По лицу матери пробежала тень.

- Что значит – не хочу? Чем он тебе не подходит? Серьезный парень, из приличной семьи, отец обучил его ремеслу.

- Но я… Я не люблю его! – с отчаяньем крикнула девушка, до боли в дрожащих пальцах сжимая шершавую ручку метлы.

- Это еще что за разговоры? Это какой такой любви тебе надобно? Радоваться надо, что ты приглянулась достойным людям!

- Я не пойду замуж за Сидона, - упрямо повторила девушка.

От неожиданной оплеухи она едва удержалась на ногах.

- Дрянь неблагодарная! Ты собираешься сидеть у нас на шее до самой старости? Мы и так долго терпели твои выходки! Хватит!

Мать схватила Аю за волосы и потащила в дом.

- Я выбью из тебя твое упрямство! И мужу твоему будущему расскажу, как тебя усмирять – кнутом, кнутом!

Рыдания помочь уже не могли; Ае пришлось покориться и послушно начать уборку в доме. Даже плакать она не могла – иначе отец действительно достанет кнут – а что это такое, Ае уже довелось испытать на своей спине.