prose_classic

Дарья

Рослова

.Егерь.

[email protected]

Сокровище

Иногда неплохо заглянуть в глубинки нашей страны и наших жизней.

В этом рассказе можно увидеть судьбу простой русской женщины, которая жила душой, а не циничными помыслами...

2015

ru

Your

Name

FictionBook Editor Release 2.6

21 June 2015

7985FED3-4495-4E05-BEAE-FCEE2FED7FD5

1.0

На основе реальных событий.

I

Когда это было – неизвестно; быть может вчера, а может и лет десять назад. И настоящие имена стерлись с памяти довольно быстро. Люди часто стараются забыть о том, что вгоняет их в стыд.

***

Она была дочкой лесника, жила в городе, когда молодой была. С мужем детей у них не было. Ходил к ним парнишка один, пока маленький был, они гостинцами его баловали: то яблочко дадут, то леденец, а то и шоколадку.

Жили в небольшой двушке, в центре города. Муж был столяром, она – швеей, да домохозяйкой, а боле ничего не умела, кроме как по хозяйству упрявляться, да только где ж его в квартире городской сыскать?

Чего не было, то не было, да только на все руки мастерицей была она, и слухи ходили, что талант у нее имеется особый, способности к излечению людей.

Многие не верили, а кто верил, ходил, и ему помогали чудодейственные руки.

II

Годы шли, жизнь текла своим чередом.

Сначала она рассталась с мужем.

Погребла его под собой машина с лесом, да так и хоронили закрытый гроб, чтоб людей не пугать.

Захоронили на территории городского кладбища, с краю.

А после его смерти частенько стала наведываться к отцу в усадьбу.

Место то было диковинное, изумрудное; далеко находилось от города, рядом километрах в десяти, а может и в пятнадцати деревенька была.

А кругом – лес.

Годы шли и стирали память о человеке, что прожил рядом с ней  три четыре десятка лет. Фотографий она не имела, разве что в паспорте, да и то, заглядывала в него редко: «Чтоб душу не бередить».

Годы шли, город рос, люди чернели.

И к ней заглянули такие вот люди черные с бумажками белыми, да заявлениями громкими, будто б она тут никто и звать ее никак, и пусть уходит в свое поместье, доживать свой век там, где положено таким как она – старым.

Старым людям – в старый лес.

Что может старушка в свои года, когда морщинистое лицо уже давно не улыбалось, а сердце пустотой било?

Что может одна маленькая старушка?

Что может человек беспомощный, которому не у кого помощи этой взять и даже попросить?

Старушка собрала свои пожитки и отправилась в усадьбу к отцу, которое и стало ее пристанищем.

Перевезла и мужа с собой. Не хотела она, чтоб остался любимый человек в этом грязном месте один, и она одной быть не хотела. Положила она его под высокой сосной, что росла в двадцати шагах от избы и частенько к нему наведывалась – поливать незабудки, что сами собой распустились на земляном холме у каменного надгробия.

А через год схоронила и отца.

Второй земляной холмик с незабудками появился под сосной.

III

А годы все шли, им нипочем чужие смерти; бегут без оглядки на чужие жизни, забирают всяких за собой и оставляют на отрезках прошлого в виде холмиков.

А ее забирать не спешили.

Жила себе старушка в своей избе средь леса, забывая о городе, что казался уж сном каким-то.

Хозяйство, что состояло на момент смерти отца из двух овец, пяти кроликов, да кота одноглазого, сгинуло.

Мясо на еду ушло, кости в землю.

Под напором лет спина сгорбилась, морщинки стали глубже, рот бледнее, а зубов и вовсе не стало. Волосы превратились в прядки кипенные, только брови остались черными, хоть и редкие волоски в них были.

Ноги хоть и медленно ходили, а все же крепко держали свою хозяйку, а руки подводили – тряслись.

Жила старушка в избе одна. Был как-то кот, о котором уже упоминалось, да и тот исчез в темноте леса. Видно почуял, что скоро конец ему, да и убег, чтоб хозяйку своей смертью не огорчать. А так не вернулся, и она не знает, живой или нет. Вдруг живой? Надежда теплится и не дает тосковать.

Кроме самой старушки в доме жили мыши. Они развлекали старушку своим подпольным шуршанием, а она все удивлялась, что они ее запасов не трогают.

Она ягоды да грибы сушит, а они их не едят.

Кстати говоря, и питалась она тем, что в лесу добудет – грибы, ягоды, листья да травы на чай, корешки. В старом заросшем огороде теплились еще жизнью несколько кустов картошки.

Довольно часто, раз в месяцок быть может, к ней заезжали гости – люди, что просили вылечить их или близкого родственника.

И какая б хворь ни была у человека, стоило приложить чудесные сухие руки к месту болезному, как вскоре боли отступали.

Старушка поила гостей чаем своим душистым, а они ей новости рассказывали, хоть по большей части, она ничегошеньки не понимала.

Гости привозили еды и вещей старушке, понимая, что в такую даль да пешком женщина уже не может позволить себе ходить.

Везли мяса и хлеба, масло и сахар, кто спички вез, кто одежду, кто посуду.

Все по не многу.

Так и жила.

Зимой воду из снега добывала, а летом к ручью студеному ходила с ведерком, потому что колодец завалился, да и нет в руках былой силы, чтоб подымать со дна воду.