Предложение было принято сэром Перси с благодарностью. Злые языки судачили, полковник-де крайне стеснен в деньгах, потому, мол, и вынужден, сбавив спесь, идти на попятную. Те же, кто вслед за ним верили в его счастливую звезду, нисколько не сомневались, у сэра Перси припасено в каждом рукаве по тузу, плюс примерно столько же - за голенищами сапог, и, значит, научное сообщество ожидает сенсация, а то и скандал. Просто старый вояка до поры, до времени скрытничает, водя за нос чванливых университетских снобов, но, как только заполучит трибуну... Наконец, у общественности, настроенной нейтрально по отношению к обеим сторонам, казалось бы, основательно притрушенного пылью конфликта, сложилось обманчивое впечатление, будто прежние обиды преданы забвению ради замечательных открытий, наверняка сделанных Офсетом в Латинской Америке.
В конечном счете, все вышеперечисленные ожидания были с лихвой вознаграждены. Многочисленные слушатели, собравшиеся в просторной аудитории на Cromwell Road, где, примерно за час до прибытия полковника, стало негде упасть яблоку, получили и бесхитростный рассказ о головокружительных приключениях в сельве, и сочную зарисовку экзотической страны, столь непохожей на унылые каменные джунгли Большого Лондона, и долгожданную сенсацию, хоть святых выноси, и словесную перепалку, обернувшуюся безобразной групповой потасовкой. Причиной тому послужила пламенная речь, как и ожидалось, припасенная полковником на закуску. Ортодоксы от науки приняли ее в штыки, и понеслась...
Впрочем, на первых порах, все складывалось тихо да гладко. Полковник был встречен публикой весьма радушно, чувствовалось, что он польщен столь теплым приемом и растроган чуть ли не до слез. По крайней мере, многие видели, как поднимаясь на кафедру под бурные аплодисменты, сэр Перси украдкой смахнул слезу.
Его, действительно, было не узнать, он страшно исхудал, и брючная пара висела на нем мешком, будто на вешалке в гардеробе. Лицо полковника отекло, а кожа отливала нездоровой желтизной, подтверждая слухи о перенесенной в тропиках лихорадке и, как следствие, плачевном состоянии печени.
Сразу видать, он побывал в объятиях "Желтого Джека", и чертов недуг лишь недавно ослабил хватку, едва не придушив сэра Перси насмерть, чтобы утащить с собой Ад, - распинался впоследствии один из шкиперов британского торгового флота, посетивший лекцию от нечего делать, чисто из праздного любопытства, поскольку его судно застряло на кренговании в доках короля Альберта, и моряк решительно не представлял, чем себя занять.
Лишь одни глаза сэра Перси, пронзительно голубые, проницательные и задорные, сверкали, как и прежде. Говорят, глаза - это зеркало души. В таком случае, полковник ничуть не изменился, просто оболочку изрядно потрепали обстоятельства, будто старый футляр со скрипкой Страдивари внутри, сохранившей божий дар извлекать чудесную, завораживающую музыку.
- Здравствуйте, леди и джентльмены, - встав у трибуны, сэр Перси отвесил аудитории поклон. - Позвольте поблагодарить каждого из вас, кто пришел сюда, на встречу со мной. Как видите, слухи о моей преждевременной кончине оказались сильно преувеличенными, - усмехнувшись, полковник молодцевато подкрутил рыжий ус. - Так любит выражаться Марк Твен, известный литератор из Североамериканских штатов. Лучше не скажешь, поэтому, мне не остается ничего другого, как позаимствовать у мистера Твена удачную фразу. Но, обещаю вам, леди и джентльмены, это единственное повторение, которое я позволю себе сегодня. Все остальное, что вы услышите от меня сейчас, вся моя история, которую я вам поведаю - уникальна. И, я еще ни разу не рассказывал ее никому. Вы - мои первые слушатели. Вы позволите мне продолжить?
- Просим, сэр Перси! Просим! - крикнули из зала сразу несколько голосов.
- Очень хорошо, - кивнув, Офсет снова подкрутил рыжий ус и приступил.
Надо сказать, что пока, улучив подходящий для атаки момент, недоброжелатели не ринулись перебивать сэра Перси, учинив ему, в конце концов, настоящий перекрестный допрос, как принято у полицейских, чтобы сбить с толку подследственного, настроение аудитории оставалось приподнятым и даже романтическим. Стоило сэру Перси заговорить, и публика зачарованно притихла, поддавшись магии его простых по-солдатски слов, которые он и не особенно-то подбирал, описывая чудеса, от них и без этого захватывало дух. Собственно, именно так и случается, когда слушатели не просто благожелательно настроены к рассказчику, но еще и заранее предвкушают, как его удивительная история, будто ковер самолет из арабских сказок Шахерезады, перенесет их за тридевять земель, за далекие моря и бескрайние леса в сказочные края, чудесные уже только тем, что туда так сложно добраться, если, конечно, воображение хромает. Где нет ни железных дорог, ни шоссейных магистралей, по которым, давая пронзительные гудки, проносятся автомобили и паровые дилижансы, зато реки такой ширины, что с одного берега не разглядишь другого, точно, как на море. Где по утрам не мучает надсадный кашель от проникающего повсюду зловонного смога, повисшего над закопченными черепичными крышами прилепившихся друг к дружке домов, зато есть туман, клубящийся над непролазными топями бескрайних болот, раскинувшихся от горизонта до горизонта, и, к слову, кишащих ядовитыми змеями, как лондонские трущобы - тараканами и блохами. Где нефть не выплескивается из чрева потерпевших катастрофу танкеров и не убивает все живое, заставляя умирать мучительной смертью, зато невинное купание в приглянувшейся тихой заводи под сенью деревьев чревато перспективой быть разодранным заживо пираньями. Этими кошмарными свирепыми хищниками, орудующими, сбившись в алчные до трепещущей плоти стаи, встреча с которыми наводит ужас даже на черных кайманов, настоящих ископаемых ящеров, достигающих в длину двадцати футов и весящих никак не меньше полутора тысяч фунтов.
- Они ничуть не уступают по размерам нильским крокодилам, с которыми я сталкивался, когда служил в Египте под началом виконта Китченера, только, сдается, куда изобретательнее своих африканских сородичей. Представьте себе, друзья, местность вдоль и поперек пересечена сотнями проток, образующихся при разливе рек в сезон дождей, и вы вынуждены преодолевать их вброд одну за другой, если только не хотите застрять на месте. А вы не захотите застрять, уверяю вас, вам этого просто не позволит гнус, постоянно вьющийся над головой темными такими тучами из миллионов докучливых мелких кровососов. И вот, вам кровь из носу надо на противоположную сторону затоки, а черные кайманы только того и ждут, подкарауливая вас и так умело маскируясь за корягами, что дадут сто очков вперед даже хамелеону. Хотите, верьте, а хотите нет, но я лично видел каймана, толкавшего носом островок из переплетенных ветвей, за которым этот хитрый негодяй прятался, как какой-нибудь размалеванный зулус во время англо-бурской войны...
- Невероятно, - бросил кто-то из журналистов и покачал головой.
- Но это так и есть, сэр! Кайманы - необычайно коварны, особенно, когда голодны. А голодны они частенько, неосторожных путешественников, которыми не проблема полакомиться на ужин, в Амазонии - далеко не пруд пруди. Поверьте, друг мой, там можно протопать тысячу миль, не повстречав по пути белого человека, и вам никто не отдавит ногу, как в час-пик на переполненном пассажирами перроне подземки, зато не проблема схлопотать в горло отравленную ядом кураре стрелу, бесшумно пущенную из духовой трубки аборигенами. Против этого яда - нет противоядия, и смерть в страшных конвульсиях наступает за считанные минуты, леди и джентльмены, даже если вас ранили в палец правой ноги, то есть, максимально далеко от сердца. Или даже, если вы просто ненароком коснулись лягушки, с кожи которой индейские воины добывают эту жуткую отраву. А коснуться - запросто можно, эти бестии, я имею в виду лягушек, прячутся среди ветвей, а по величине они - с фасоль, а то и поменьше...
При этих словах сэра Перси какая-то чересчур впечатлительная дама во втором ряду слева громко ахнула, и полковник, в некотором замешательстве потеребив ус, перешел к широким перспективам, открывающимся перед Латиноамериканским континентом благодаря богатейшим и почти не разведанным недрам. Поистине, безграничным водным ресурсам и такому многообразию животного и растительного миров, от которого биологам с зоологами буквально сносит голову...