Милан с энтузиазмом согласился. Они нашли полянку с мощными стволами, поваленными на землю, и принялись собирать сухие ветки для костра. Вацлав разжигал костер, а Милан начал затачивать толстые ветки, чтобы устроить сковородку. Нож соскользнул в его озябшей руке и сильно прорезал ладонь. Милан прижал к ране платок и полез в рюкзак за пластырем.

     Вацлав услышал, как Милан призывал из рюкзака йод и пластырь, оставил костер и подошел к нему.

     — Что случилось?

     — Ерунда. Руку порезал.

     — Покажи.

     Милан убрал платок и протянул руку своему шефу. Тот взял его руку двумя руками, несколько секунд сосредоточенно рассматривал, потом поднес к губам. Милану показалось, что Вацлав стал пить его кровь.

     «Вампир», — подумал молодой человек и попытался отдернуть руку, но Вацлав держал крепко. Наконец, маг отстранился от руки своего секретаря, распрямил его пальцы и дохнул на пораненную ладонь. Испуганному Милану показалось, что изо рта мага вышел розовый от крови — его крови! пар, и что глаза Вацлава заблестели, как у кошки. Вацлав отпустил его руку, и Милан торопливо отошел в сторону. Там он решил приладить к ране хотя бы платок, но ладонь его была совершенно цела. Милан недоуменно воззрился на своего работодателя. Тот насмешливо улыбался.

     — Разве я забыл упомянуть, мой мальчик, что я вампир? Думаешь, зачем я тащу тебя за собой? В качестве живого консерва!

     Через несколько минут Вацлав и Милан сидели у костра и ели поджаренную колбасу. Вацлав, вероятно, уже пожалел, что взялся лечить своего секретаря нетрадиционными методами. Милан буквально засыпал его вопросами.

     — Вацлав, если вы не хотите, чтобы я умер от любопытства, то все-таки расскажите, что вы сделали. В противном случае — учтите: смерть моя будет на вашей совести!

     — У меня не такая большая совесть, чтобы на ней поместился твой молодой, красивый труп, — засмеялся маг.

     — Это как? — подозрительно спросил Милан.

     — Ну, разве ты никогда не слышал выражения, что у кого-то там на совести десятки, или даже сотни трупов? Представляешь, какого она размера?

     — Кто?

     — Совесть.

     Милан рассмеялся и снова заныл:

     — Вот помру от любопытства, и у вас совесть вырастет!

     — Только не это! — содрогнулся маг и попытался принять серьезный вид. Впрочем, ему это не удалось. — Это называется нетрадиционной медициной, мой мальчик.

     — Это я и сам понял!

     — Еще это называется медицинской магией. Вообще-то, это старая история. Во время Третьей Мировой войны не хватало медикаментов. Да их и не могло хватить при таких масштабах военных действий. Примерно в это время, или чуть раньше, точно не помню, было сделано открытие, что в крови человека содержатся все вещества, необходимые для поддержания жизни, борьбы с болезнетворными микробами и даже для регенерации.

     — Регенерации? — переспросил Милан.

     — Да. Ты, верно, знаешь, что к регенерации способен ряд низших животных. Морские звезды, дождевые черви, ящерицы... Правда, ящерицы умеют отращивать только хвосты. У высших животных эта способность утеряна, насколько я понимаю, за счет приобретенной способности к большей подвижности. Заметь, мой мальчик, я говорю именно о способности. Некоторые, ну вот ты, например, предпочитают проводить время в полной неподвижности. Или почти полной.

     Милан хмыкнул.

     — Но дело не в этом. Я просто отвлекся. В общем, не хватало медикаментов и врачи, по большей части от отчаянья, попытались лечить больных кровью. Сначала донорской и синтетической, потом собственной... Примерно тогда же ослабли границы между измерениями. Я рассказывал тебе эту историю. И эта ситуация помогла сделать еще одно открытие и выработать механизм этого метода лечения. Нужно отсосать у пациента некоторое количество крови, часть проглотить, а часть оставить во рту. Потом нужно задействовать магию измерений — не спрашивай о подробностях. Вернемся — можешь поступить в магический университет... И дохнуть на пораженный участок. Да, Милан, регенерации оторванных членов я тебе не обещаю. Для этого требуются совместные услуги нескольких магов. Кстати, могу тебе сообщить, что ты совершенно здоров. Я попутно провел анализ.

     Милан недоуменно покачал головой.

     — Как-то у вас все слишком просто. Если так, то почему никто таким способом не способен вылечить короля? Как я слышал, князь Венцеслав испробовал все доступные ему средства, да король и сам маг.

     — У Яромира слабая кровь. Его нельзя ей вылечить. Я пробовал — не помогает. Так, чуть-чуть поддерживает.

     — А если взять другую, сильную?

     — Кровь индивидуальна, Милан, так же, как и отпечатки пальцев. Здесь могла бы немного помочь кровь его брата, но он не соглашается.

     — Венцеслав?

     — Нет, Яромир. Он согласился воспользоваться кровью брата только раз — чтобы с гарантией дожить до его приезда.

     — Венцеслав куда-то уехал?

     — А что, его не может на подвиги потянуть? Ну ладно, Милан, пора идти, — маг помолчал, потом с ехидцей добавил. — А жаль, что сейчас день. Была бы ночь — мои глаза бы очень эффектно засветились кровью. Твоей. Тебе бы понравилось.

     Они забросали костер землей и вернулись на дорожку.

     — Вацлав, а вы, правда, можете быть вампиром?

     — А как же. Теперь, я думаю, ты не будешь забывать о припасах на дорогу.

     — Не буду, — согласился Милан. — А все-таки, Вацлав...

     Вацлав вздохнул:

     — Если ты так любопытен, мой мальчик, тебе надо было читать учебники, а не посмертные воспоминания каких-то сомнительных личностей. На самом деле, Милан, вампиризм — это болезнь, причем довольно любопытная. Кстати, можешь не беспокоиться. На самом деле вампиры не пьют кровь своих жертв и крайне редко их убивают. Точнее, никогда не убивают, по крайней мере, сразу. Если вампир продолжительное время питается одним и тем же человеком, тот умирает. От истощения организма и заражения крови.

     — Это как?

     — Видишь ли, в силу различных причин, у вампиров полностью отказывает желудочно-кишечный тракт. Но при этом у него развиваются клыки. Они полые внутри и соединяются с кровеносной системой вампира. Вампир вонзает их в артерию жертвы, забирает из крови питательные вещества и сбрасывает туда же продукты своей жизнедеятельности. Словом, включается на некоторое время в его кровеносную систему. Поэтому они и ухитряются так перепачкаться, как любят рисовать на картинках в книжках. Кстати, мой мальчик, поддерживать жизнь таким способом могут не только вампиры. Я, например, всегда ношу в кармане парочку клыков.

     Милан махнул рукой.

     — Лучше таскайте с собой запасной бутерброд. За меня вы возьметесь в самом крайнем случае — ведь заломает же возиться с клыками, а к тому времени с меня и взять будет нечего.

     — Ну ничего не боится! — засмеялся Вацлав.

     К концу дня погода испортилась и в Старые Загорки они вошли под довольно сильным и очень противным дождем.

     — Везет нам на такую погоду! — ворчал Милан.

     — Ничего, мой мальчик, скоро похолодает, да и вообще мы едем на север, так что вместо противных дождей на нас будет падать белый пушистый снег, — утешил его Вацлав. Впрочем, Милана не слишком вдохновила нарисованная им перспектива.

     Дороги в Загорках были не на много чище, чем за городом, да еще по ним непрерывным потоком шли экипажи, обдавая грязными, липкими брызгами тротуары и многочисленных прохожих. Так что, когда путники подошли к гостинице Центральная, выбранной ими за то, что она и в самом деле располагалась в центре города, где, в свою очередь, гнездились Центробанк, различные правительственные учреждения, театры, рестораны для богатых и дешевые забегаловки для рядовых служащих, они выглядели очень колоритно. Темноволосый Милан напоминал разбойника с большой дороги, а блондин Вацлав — пилигрима со старинной гравюры. Только посоха не хватало. Тем не менее, швейцар почтительно пропустил их, сраженный вопросом Вацлава: