— Чёрт! — возмущенно кричит она.

И пока она пытается встать, доктор, секундой ранее выронивший пистолет, тоже выкрикивает ругательства, но с досадой и бессильной злобой. Пару раз он бессмысленно перегибается через край стены, словно надеясь, что упавшее с башни оружие можно вернуть силой взгляда. Бэла наконец поднимается на ноги, но доктор уже спешит вниз по башенной лестнице.

Ещё раз поскользнувшись и выругав себя, Бэла бросается за мужчиной. И когда она, кажется, уже может схватить его за рукав, перед её носом захлопывается дверь. Из-за двери до нее доносится лязганье засова. Бэла несколько секунд ожесточенно колотит по возникшей преграде кулаками, но никакого результата это не дает. Отчаявшись, она напоследок пинает дверь ногой и возвращается на смотровую площадку.

Девушка отыскивает глазами брошенный бинокль. Он упал на пол и, к счастью, не поврежден. Бэла торопится навести его на прорубь. Мужчины всё ещё там. Светловолосый корчится на снегу, уткнув лицо в колени и прикрывая затылок рукой. Темноволосый держит его за плечи, время от времени ободрительно встряхивая, но поза испуганного не меняется.

Отведя бинокль, Бэла пробует докричаться до людей на озере:

— Эй! Драган! Эй! — вопит она, срывая голос, и заодно машет руками над головой.

К удивлению Бэлы, мечник сейчас же поворачивается в её сторону. Приободренная, она продолжает кричать:

— К вам идет доктор Пеклич! Он очень зол! Хочет вас убить!

***

Драган на глади заснеженного озера. Он одет в средневековый костюм: длинная двойная туника, затянутая ремнем на поясе (на ремне ножны с ножом), свободные штаны с подвязками на икрах, мягкие невысокие сапоги. На плечо накинут рюкзак. За спиной серебрится рукоятка меча. Стоя рядом со спасенным им мужчиной, Драган внимательно выслушивает доносящиеся с башни слова и успокоительно поднимает в ответ ладонь, что должно означать: «Всё будет в порядке!». Он видит, как рыжеволосая девушка облегченно вздыхает и наводит на него бинокль. А Драган снова обращается к сидящему на снегу:

— Мѧ разѹмѣєши? Идѣмъ! (Ты меня понимаешь? Идем!)

В ответ светловолосый только сильнее сжимается.

— Torej, kaj zdaj? (Ну, и что теперь?!) — говорит Драган самому себе.

Голос его звучит спокойно, но лицо всё-таки выдает тревогу. Оглянувшись по сторонам, прислушавшись, он досадливо сжимает губы. Бросает взгляд на башню: Бэла рассматривает что-то во дворе замка.

Звук заводящегося автомобиля, шелест шин по хрусткому снегу, ровное рокотание мотора.

Подумав ещё пару секунд, Драган опускается на снег рядом с оцепеневшим мужчиной, садится бок о бок с ним и по-дружески кладет ему на плечи одетую перчаткой руку. Светловолосый поднимает голову. От мочки уха до середины левой щеки тянется неровно заживший шрам. Мужчина затравленно озирается и останавливает дымчато-серые глаза на лице Драгана, которое, видимо, вызывает у него противоречивые чувства. И действительно, сейчас это не самое приятное зрелище. Хотя кровь с лица уже стёрта, но зияющая пустотой глазница и разбитый висок выглядят настолько чудовищно, что кажется, лицо собрано из каких-то случайных чужеродных друг другу фрагментов и они вот-вот распадутся снова.

Челюсть светловолосого мужчины начинает нервно подрагивать, глаза краснеют. Сейчас в нем трудно узнать Громова, несмотря на то, что внешность его почти не изменилась. Прежнее худое лицо с высоким лбом, большие залысины, редкие русые волосы, короткая невзрачная борода. Правда, глаза по-человечески тёплые и беспокойные. И всё лицо подвижное, мягкое, пластичное, живое. Сейчас по нему пробегают тени его мыслей и чувств: страх, надежда, недоумение, мольба.

Бывший вампир закрывает глаза и, глубоко вздохнув, усилием воли останавливает охватившую его дрожь. Драган с пониманием похлопывает его по плечу и повторяет:

— Идѣмъ! (Идем!)

Громов коротко кивает, не глядя на своего спасителя, и, неловко балансируя одной рукой, встает. Драган следует за ним. Но тут со стороны замка к озеру летит надсадный рёв, который внезапно сменяется истошным визгом.

Светловолосый оторопело пятится, спотыкается, падает на спину, но, приподнявшись и сев, продолжает отодвигаться от того, что вселяет в него ужас, издавая нечеловечески пронзительный вой. А между тем на заснеженный лёд с невысокого берега слетает серый Шевроле и тут же резко тормозит. Съехав вниз, машина выталкивает с собой на гладь озера пару манекенов, один из которых одет в средневековый костюм, а другой полностью раздет. Они остаются лежать перед бампером, словно первые невинные жертвы безумного исступления. Не заглушив мотор, из машины выскакивает доктор Пеклич и несется к упавшему Громову, целясь в него из пистолета. Он даже успевает один раз выстрелить прямо на ходу, но пуля пролетают мимо цели. И тут оружие из его руки выхватывает Драган.

Пистолет летит в прорубь, а доктор, рванувшийся в сторону испуганно отползающего человека, получает подножку и кубарем летит в снег. Громов, видимо, поняв, что Драган намерен его защищать, замирает на снегу в неестественной напряженной позе, готовый в любой момент продолжить бегство. Его дыхание сбилось от пережитого ужаса. Его потерянный взгляд с тревогой и отчаянием мечется от одного предмета к другому, словно силясь уяснить, что же происходит вокруг.

Доктор Пеклич медленно поднимается из снега. На губе у него виднеется кровь — видимо, при падении он случайно её прикусил: пара густых капель успевает упасть на свежий снег. Седые волосы стоят дыбом, на лбу вздувается глубокая синеватая царапина, чёрные глаза горят ненавистью.

— Torej, ga v bistvu branite?! (Так Вы всё-таки защищаете его?!) — голос доктора дрожит от бессильной злобы.

— In Vi bi radi ubijali? (А Вы хотите убить?) — говорит Драган с язвительным хладнокровием и уточняет: — Vi bi radi ubijali človeka? (Хотите убить человека?)

— Mene že ne boste pretentali! (Не морочьте мне голову!) — доктор делает движение в сторону Громова, но вампир преграждает ему дорогу.

Твердо глядя в чёрные гневные глаза, Драган плавно достает меч, висящий у него за спиной. Светлый клинок тускло серебрится в редеющей утренней синеве.

Доктор, мрачно сжав губы и вздёрнув покрытый неровной щетиной подбородок, с недовольным видом отступает.

— Prepričani bodite, da je zdaj človek, (Уверяю Вас, теперь он человек.) — с расстановкой произносит Драган, слегка кивнув в сторону Громова, но не спуская глаз с доктора.

Но тот, не колеблясь, жёстко парирует:

— Prepričan sem, da ubil je Lizo. Je samo tisto, kar je pomembno. (Я уверен в одном, он убил Лизу. Это единственное, что имеет для меня значение.)

При этих словах по лицу Драгана пробегает мимолётная тень, тем не менее он возражает:

— Mislim, boste zahtevali, da predočim dokaze. In očitno Vam nič ne skrbi, ker boste ubili človeka. To je človek, ki se komaj spomni, kako dihati, hoditi in govoriti. Mogoče se bo nekega dne spomnil svojega imena. Ampak nikoli se ne spomni zadnjih tisoč let. To ni tisti, ki je ubil Lizo. (Я думал, Вы потребуете доказательств. А Вам, оказывается, всё равно, что Вы собираетесь убить человека. Человека, который едва помнит, как дышать, ходить и говорить. Может быть, когда-нибудь он вспомнит свое имя. Но никогда не сможет вспомнить последнюю тысячу с лишним лет. Это не тот, кто убил Лизу.)

Доктор Пеклич презрительно усмехается в ответ:

— Me boste poučili o človečnosti? Koliko ljudi ste ubili? (Вы будете учить меня человеколюбию?! Сколько людей Вы убили?)

Грубый выпад не смущает Драгана:

— Osemnajst tisoč devetsto sedemdeset, poleg tistih, ki jih sem spravil ob pamet. Ampak nikoli nisem ubijal ljudi zaradi zadovoljnosti svojega ega. (Восемнадцать тысяч девятьсот семьдесят, не считая тех, кого лишил разума. Но я никогда не убивал людей ради удовлетворения своего эго.)

При этих словах доктор яростно вскрикивает:

— Ah! Se kažete junaka?! Tedaj vedite, da ste le beden stvor brez rodbine, ki je ravnal le iz sebičnosti, prazne nečimrnosti in ambicij. Zastavili ste cilj, da bi si dvignili samozavest — uničiti starodavno nesmrtno zlo. In ste vse in vsakogar žrtvovali za ta cilj. Koliko ljudi je umrlo zaradi Vaše zadovoljnosti! (А! Вы выставляете себя героем?! Ну так знайте же, что Вы всего лишь жалкое безродное существо, которое действовало только из собственного эгоизма, из пустого тщеславия и честолюбия. Вы поставили себе цель, чтобы потешить свое самолюбие, — уничтожить древнее бессмертное зло. И всё и вся приносили в жертву этой цели. Сколько же людей погибло ради Вашего удовлетворения!)