Параллельно с галерами развивались также и малые гребные суда. Например, галиот представлял собой облегченную галеру с 16–20 скамьями для гребцов, по два гребца на каждую. Длина корпуса составляла 27 метров, ширина — 3, осадка менее двух метров. В качестве дополнительного движителя использовалась одна мачта с латинским парусом. Невысокий борт делал данный тип судна идеальным для выполнения разведывательных функций и высадки десантов, но в столкновении с более крупными галерами он был весьма уязвим. Для защиты от врага галиот имел на борту 60 солдат и несколько артиллеристов. Вооружение, как правило, состояло из одного большого орудия и нескольких вертлюжных пушек.

Еще меньшей по своим размерам была фуста, имевшая всего 10–15 рядов гребных скамей, на каждой по два гребца. Таким образом, общее количество гребцов не превышало 60 человек. Кроме того, в состав экипажа входили 30–40 солдат. Вооружение составляло небольшое оружие и несколько вертлюжных пушек. Фусты не были предназначены для участия в масштабных морских сражениях и выполняли посыльные и дозорные функции.

Самым маленьким гребным кораблем была бергантина с 10–15 веслам на борт, по одному гребцу на каждом. Экипаж состоял из 30 гребцов и 20 солдат. Крупные орудия на бергантины ставили редко, поэтому они легко могли стать добычей более крупного судна. Такое судно редко превышало в длину 16 метров и ширину 2 метра, а значит, примерно соответствовало габаритам казачьей чайки или стругу.

Галеры были весьма дорогим по стоимости содержания орудием морской войны. Они постоянно требовали пополнения команды гребцов и продовольствия. Кроме того, экипажу необходимо было платить немалое жалованье. Галера могла брать на борт провианта и воды не более чем на четверо суток. Кроме того, они были уязвимы для штормов. Поскольку в традициях Средиземноморья было не принято передвигаться по морю ночью, галерам требовались места стоянок. Все эти факторы существенно ограничивали автономность действий галер. Удаляться на длительный период времени от своих баз они не могли. Это вынуждало средиземноморские страны содержать разветвленную систему морских баз с необходимыми запасами.

Экспансия Османской империи на Балканы и в Северной Африке в XV–XVI веках создала возможность для действия не только в Восточном, но и Западном Средиземноморье, в то время как христианские государства, потеряв свои форпосты на Крите, Родосе, Кипре, были лишены такой возможности. Несколько иной была ситуация в Черном море. Здесь турецкому галерному флоту противостояли не регулярные флоты, а самоорганизованные казачьи ватаги, которые не нуждались в базах для пополнения своих запасов в глубоком тылу у противника. Это определило их относительную «неуязвимость» на море. Напротив, турки, лишившись Азова, Очакова, Аккермана или Кафы, оказались бы не способны противостоять русской экспансии и поддерживать в безопасном состоянии свои владения на побережье Черного и Азовского морей.

Турецкие галеры безраздельно господствовали на Черном море, однако в Средиземном море они столкнулись с серьезным противником. В сражении при Лепанто в 1571 году испано-венецианский флот наголову разбил считавшихся непобедимыми турок. К этому времени галеры, составлявшие ударную силу турецкого флота, достигли своего рассвета. Для тяжелых и неуклюжих парусных судов XVI века галеры были смертельно опасным противникомю Они могли, не принимая в расчет направление ветра, свободно маневрировать и выходить на абордажную атаку. Однако положение дел стало стремительно меняться в XVII веке, когда мощь и маневренность парусных кораблей существенно возросли. Даже при безветренной погоде галере стоило больших трудов сблизиться с многопушечным кораблем. Конец XVII века был периодом заката галерного флота. Их неэффективность против парусных кораблей была наглядно продемонстрирована в июне 1675 года, когда 26-пушечный фрегат «Лайон Корон» выдержал четырехчасовой бой с 11 галерами, а в июле 1684 года линейный корабль «Ле Бон» одержал победу над 35 галерами.

После Лепанто стало очевидно, что турки не смогут больше безнаказанно господствовать на Средиземноморье. Однако на Черном и Азовском морях они долгое время не имели конкурентов. Несмотря на многочисленные эскадры запорожских и донских казаков, чинивших нападения на прибрежные турецкие селения, они не могли оспорить господство на море османского флота. Немногочисленные поражения, нанесенные туркам в отдельных стычках, были скорее исключением, чем правилом. Это позволило Порте не слишком задумываться над развитием морской техники и технологии.

Тем не менее под воздействием общеевропейских тенденций галеры, как основной тип судна, были постепенно заменены галеасами. Эти трехмачтовые корабли достигали в длину 80 метров. Поскольку борт галеаса был значительно выше галеры, это позволяло разместить внутри до 24 пушек. На 52 веслах трудились до 400 гребцов, а экипаж состоял из 300 солдат. Если военных кораблей оказывалось недостаточно для проведения морских операций, турецкие власти без стеснения мобилизовали частные торговые суда, которых нагружали солдатами и припасами.

Уже к началу XVII века турецкий флот переживал период кризиса. Польский посол в Турции князь К. Збражский так описывал состояние турецкого флота в этот период времени: «На Белом море[6] уже несколько лет не могут снарядить более 56 галер. В этом году будет еще меньше, надеются снарядить 40. Не ошибусь, если скажу, что на Черном море — при самом большом преувеличении — их будет больше 20». Столь же критично он отзывался и о качестве кораблей: «Турецкие галеры плохие, оснащены скверно. Ни на одной из них, кроме галеры капудан-паши, нет даже 100 воинов, в основном 70–60, да и тех насильно завербовали, либо они отбывают повинности». Кроме того, по сведениям польского посла, галеры еще и плохо вооружены, поскольку имеют всего по 50–60 ружей, а об артиллерии он вообще не упоминает.

Причину упадка турецкого флота К. Збражскии видел в том, что уже более ста лет в Турции не обучают военному делу, при этом показное «мужество» турок исчезает сразу же, как только они выходят в море, а при виде казаков, которых много на Черном море, они едва не умирают от страха. Другую немаловажную причину падения качества флота Збражскии видел в том, что на морскую службу за деньги и разные привилегии стали призывать цыган, греков и представителей других народов. При этом греки из прибрежных районов, которые были главным источником опытных матросов на турецком флоте, всеми силами старались откупиться от военной службы. Значительной проблемой являлось и снабжение флота гребцами. Поскольку число греков существенно сократилось, единственным источником стали плененные поляки и русские. Но они не могли долго выдерживать тяжелый труд на галерах и умирали в больших количествах, что вызывало большой дефицит в гребцах.

Экономический застой в Османской империи привел к полной деградации сельского хозяйства в окрестностях Константинополя. Все припасы в столицу доставлялись извне, по Черному и Средиземному морям. Любые перебои с поставками приводили к удорожанию хлеба и голоду.

В отличие от Черного и Азовского морей, где господствовал мощный турецкий флот, казакам на Каспии, практически не противостояли регулярные силы персидского военного флота. Во многом именно этим определялась легкость, с которой казаки нападали на прибрежные селения в XVII веке.

В отличие от Турции, персидский военный флот не мог составить достойной конкуренции казачьим флотилиям. Фактически персы не обладали военным флотом и могли выставить только переоборудованные торговые корабли. Их мореходные качества также были невысокими. Лучше всего состояние мореплавания у иранцев описал европейский дворянин дон Хуан Персидский. В 1599 году из Персии в Европу отправилось посольство с посланием от шаха европейским монархам. Поскольку путь вокруг Африки был слишком долог, посольство решило отправиться в путь через Россию. Достигнув побережья Каспийского моря, посольство погрузилось на корабли. Описывавший морское путешествие португалец дон Педро весьма нелестно отозвался о мореходном искусстве персов: «…правду сказать, большинство персиян мало знакомы с мореплаванием, и многие даже не знали, что есть опасность погибнуть…»