Поскольку Каспийское море, как и Волга, было переполнено разбойниками, царь повелел начать строительство военных кораблей. За помощью обратились к голландцам, которые были признанными мастерами кораблестроения того времени. Местом для верфи было выбрано село Деди-ново Коломенского уезда Главным куратором верфи был выбран боярин Афанасий Лаврентьевич Ордин-Нащекин. К тому периоду времени у него уже был некоторый опыт, поскольку он занимался строительством флота на Западной Двине и теперь снова получил возможность проявить себя на новом поприще.

Найм мастеров-кораблестроителей, а так же будущего экипажа судна был поручен голландскому купцу Ван Сведену. Он выбрал в качестве кандидатуры капитана своего племянника Дэвида Ботлера. Главным судостроителем стал голландец полковник Ван Буковен, служивший 20 лет в России, и корабельный матер Ламберт Гельт. Даже кораблестроительные инструменты (топоры, сверла, пилы и т.д.) — все это доставлялось из Голландии. Корабелам были назначены весьма приличные для того времени оклады. Ботлер получал 100, Гельт — 80, Вилльям Ван дер Стрек — 65, Тимофей Ван дер Стрек — 36, и Минстер по 30 гульденов в месяц.

14 ноября в указанном месте был заложен трехмачтовый корабль «Орел», европейского типа. Предполагалось, что это будет парусник длиной 24,5 метра, шириной 6,5 и осадкой 1,5 метра, вооруженный 22 орудиями. Командиром корабля был назначен голландец Дэвид Ботлер. Одновременно с «Орлом» строились также яхта, вооруженная 6 однофунтовыми пушками, бот и две шлюпки.

При строительстве флота голландцы столкнулись с целым рядом проблем. По непонятным причинам воеводы всячески затягивали предоставление мастеров и необходимых материалов. Не хватало дерева и металла, постоянно возникали ссоры с местными властями, и тем не менее строительство постепенно двигалось. Заложенный в ноябре 1667 года «Орел» уже через полгода был спущен на воду. Вскоре место рядом с ним заняла яхта, бот и две шлюпки. Но только в мае 1669 года они могли достичь Нижнего Новгорода, так и не дождавшись от тульских воевод пушек и ядер. На корабле располагались 20 иностранных моряков, включая капитана, а в Казани на борт взошли еще и 35 стрельцов.

Только 31 августа 1669 года «Орел», в сопровождении яхты, бота и лодок, достиг Астрахани. Огромное, по тем временам, судно произвело впечатление на местных жителей. Трехмачтовый корабль с 22 орудиями был диковинкой для астраханцев. От Нижнего Новгорода до Астрахани суда шли около двух с половиной месяцев, нередко останавливаясь из-за посадки на мель или сильного противного ветра. В Астрахани корабли снова остановились еще на девять месяцев, ожидая подвоза необходимых припасов. Впрочем, из-за разбоев, учиненных отрядом Степана Разина, торговля с Персией в 1669–1670 годах все равно замерла, и возможность использования вновь построенного военного флота стала весьма призрачной.

С середины XVII столетия ситуация на Дону и в Запорожье начала быстро меняться. Несмотря на то, что морские походы к турецким берегам по-прежнему продолжались, ходили в них лишь самые отчаянные из казаков, которым не удалось скопить достаточно средств для нормальной мирной жизни. Кроме того, царское правительство постоянно издавало указы, запрещавшие казакам враждовать с турецким султаном. Нарушение этого указа грозило самыми разными наказаниями. Постепенно русское государство расширяло свои границы. Кочевавшие в степях татары, калмыки, ногайцы и другие племена все чаще становились подданными царя. В донских степях установилось относительное затишье. Но именно это не устраивало наиболее радикальную часть казачества. Они призывали вспомнить «старые времена», возродить прежний казачий дух. Так возникло движение под руководством Степана Разина.

Происхождение Разина довольно туманно, поскольку отсутствуют сведения о его юности. Вероятнее всего, он происходил из числа «домовитых» казаков. Дата его рождения также неизвестна, но к началу восстания в 1670 году ему было около 40 лет. Дважды в 1652 и 1661 годах он совершал паломничества в Соловецкий монастырь с разрешения казачьего круга и царских властей. В 1663 году он с небольшим отрядом донских казаков участвовал в сражении при Молочных Водах. Таким образом, он имел довольно большой опыт путешествий по стране и был хорошо знаком с жизнью русского общества.

Первыми предвестниками будущих событий стало появление зимой 1667 года передовых отрядов «воровских казаков» на Волге. В феврале 1667 года из-за морозов между Царицыном и Саратовом вынужден был искать убежища струг нижегородского посадского жителя Степана Аникеева Добравшись до ближайшего зимовья, Аникеев обнаружил там двух «воровских казаков». Один был с Дона, другой — бывший беглый крестьянин из Шацкого уезда Разбойники не стали церемониться с купцом и его людьми. Они ограбили их и с добычей двинулись от Волги к Качалинскому городку. По сведениям Аникеева, эти разбойники были разведчиками, которых послали специально на Волгу для ознакомления с ситуацией.

В марте 1667 года из приказа Казанского дворца астраханским властям было отправлено извещение о том, что на Дону в Паншине городке и Качалинском городке собралось большое количество казаков — более 2000. Они намеревались с боем захватить в Царицыне струги и спуститься вниз по Волге для начала разбоев. К этой ватаге постоянно стекались крестьяне из центральных районов России. Чтобы пресечь возможные беззакония, 22 марта 1667 года на Дон к атаману Корнилу Яковлеву был отправлен указ Алексея Михайловича с жестким требованием не допускать казаков на Волгу для совершения грабежей. В противном случае, власти грозили виновным расправой в соответствии с законом. Кроме того, атаману Яковлеву предписывалось отправлять всех беглых крестьян обратно к прежним хозяевам.

Однако еще до того, как Разин двинул свои отряды к Волге, царские власти получили сведения о появлении преступников на Каспийском море. В апреле 1667 года к астраханскому воеводе Ивану Хилкову явились купцы, заявившие об ограблении своих кораблей «воровскими казаками». Выяснилось, что купцы, закончив торговые дела в Шемахе, добрались до Терка, где погрузили свои товары на шесть стругов. Вместе с ними в Россию отправились также иранские и индийские купцы с дорогими товарами. Когда они вышли в море и достигли урочища Двенадцати Колков, на них напали казаки на двух стругах, всего около 70 человек. Купцы начали маневрировать под огнем разбойников, стараясь уйти от нападавших. Несмотря на то, что купцов обстреливали из ружей и пушек, по счастливой случайности никто не пострадал. Однако один из стругов попал в руки «воровских людей». В результате в плен попали 3 индийских и 3 татарских купца, а еще 3 индуса и 5 татар бросились в море и вплавь добрались до струга купца Андрея Луковникова, который смог уйти от погони.

23 апреля Луковников достиг Астрахани и немедленно известил власти о случившемся. На следующий день на поиски преступников немедленно отправились астраханские служилые люди. Отряд из 175 конных стрельцов под командованием Василия Лопатина двинулся вдоль берега сухим путем, а вдоль побережья на есаульных стругах двигался стрелецкий голова Семен Янов с двумя сотниками и 175 стрельцами. Воевода поставил им задачу обыскать все побережье и наиболее укромные места. Выполнив задание, Янов вернулся в Астрахань 15 мая. С собой он привез

6 «воровских казаков», захваченных в плен, и два струга. На докладе астраханскому воеводе стрелецкий голова рассказал, что обнаружил разбойников 10 мая между Белово и Кумским. Стрельцы немедленно вступили с ними в бой и, поскольку обладали численным превосходством, наголову разбили врага. Большая часть разбойников была перебита в бою, а восемнадцать человек смогли уйти в степь, да и те были ранены. Стрельцы гнались за казаками по степи около 20 верст, после чего прекратили погоню, убив лишь одного из беглецов. Те немногие, кто уцелел в бою, были доставлены в Астрахань на суд. Потери правительственного отряда составили всего два человека.