Их взгляды скрестились, и девушка прочитала ненависть в глазах любовника, но лишь легкая полуулыбка скользнула по губам Ламии, еще больше подзадоривая жертву ее похоти. С силой сжав соски, Драгон медленно наклонился и впился в сочные губы соблазнительницы. Сладкий орехово-малиновый вкус добавил адреналина в крови, призывая к оргии и драконью силу. Драгон то кусал, то вбирал в себя нежные губы девушки, слизывая капли крови, выступавшие на них. Его язык исследовал все уголочки и складочки этого сладкого своей отравой ротика, проникая все глубже и глубже, лаская скользко-шершавую поверхность языка отравительницы. Взор сузился и обострился, заполнился одним предметом - горячим, вызывающим своей готовностью, телом Ламии. Мужчина видел каждый изгиб, каждую каплю влаги на ее теле. Мысли слились в одну, затопив сознание. Он зарычал, как зверь, вгрызаясь в нежные лепестки губ и погружаясь с головой в черную топь измены.

С трудом оторвавшись от своего занятия, мужчина приподнялся. Тяжело дыша, он всматривался в девушку, что-то выискивая в облике любовницы. Та ответила дерзким, вызывающим прищуром и медленно облизала истерзанные уста. Улыбнувшись, Ламия притянула к своим губам пальцы Драгона, до сих пор жестко сжимающие ее соски. Она нежно поцеловала каждый, а затем по очереди облизала, все глубже и глубже проталкивая их в рот. Взор мужчины зафиксировался на этом действе. Он звучно сглотнул, затем еще. Его дыхание снова сбилось. Ламия отслеживала каждый вздох, каждый взгляд Драгона. Теперь она захватила в рот несколько пальцев мужчины и, не прерывая с ним зрительной связи, стала перекатывать их во рту, лаская каждый шершавым язычком. Глаза мужчины налились кровью. Девушка вынула пальцы изо рта и потянула руку любовника вдоль своего тела вниз, оставляя влажный рисунок на своей разгоряченной коже. Достигнув цели, подтолкнула мужские пальцы внутрь себя. Драгон вздрогнул, и совершенно обезумев, ринулся в открытые ворота крепости. Тело требовало награды - злой, жестокой и сладкой.

Совершенно обессилив, Драгон забылся тревожным сном.

- Мой Драгон! Теперь мой, - довольная Ламия засыпала подле мужчины, зарывшись в черные кудри тонкими пальцами. - Еще немножко, лишь несколько минут... - сон обволакивал, растягивая наслаждение и ломая все планы.

Глава 4.

Офелия блуждала в отяжеленном каплями тумане. Она спотыкалась о невидимые преграды, задыхалась от насыщенного влагой воздуха. Только одно желание выбраться держало ее на ногах. Душу терзала все нарастающая тревога, грозя перейти в панику. Странные ощущения словно щупальцами охватывали ее тело, обжигая его, присасываясь к нему. Своим тонким концом противные конечности блуждали по коже, выискивая возможность проникнуть внутрь. Офелия скидывала призрачные путы и брела дальше, на едва различимые голоса, захлебываясь от волнения. Звуки доносились откуда-то издалека. Они казались знакомыми. Девушка пыталась звать на помощь, но звук умирал в тумане, так и не родившись. Голоса стали меняться, что-то происходило. Офелию накрыла паника. Слезы, таящие страх, душили. Споткнувшись в очередной раз, она упала - и все исчезло. «Мой Драгон! - услышала откуда-то издалека и... очнулась. Ощущения эйфории и блаженства накрыли ее с головой. Они настолько разнились с ее собственными переживаниями, что заставили искать источник этих эмоций.

Нагиня окинула взглядом комнату - их с Драгоном спальня. Она - все в том же праздничном наряде, с венком из белых орхидей. Повернула голову, разыскивая мужа. Он размеренно дышал, чему-то улыбаясь во сне. Голый!.. Насладив взор линиями тела любимого, Офелия протянула руку к черным кудрям мужа. Они рассыпались по подушке беспорядочно, вызывая умиление и легкую улыбку счастья на лице молодой жены. Пальцы погрузились в шевелюру мужа и... натолкнулись на чужие, тонкие. Офелия вихрем сорвалась с кровати, невзирая на боль в голове. Подле ее мужа, блаженно улыбаясь, спала Ламия, бесстыдно выставив на показ свое обнаженное, измятое страстью тело. Эмоции шли от нее.

- Да покарают вас боги! - Голос не слушался, он срывался, пропадал. Слезы текли горькими реками, их никто не останавливал. Они зависали в пространстве, отчаянно держась за линию подбородка, но падали на ткань одеяния, отягощенные несказанной болью. - Пусть этот сон станет последним в твоей жизни, невыносимо долгой жизни, - прошептала униженная молодая жена, проклиная разлучницу. Ту самую, что сама и приблизила к себе. Офелия перевела взор на мужа, убитый, болезненный. Смешанные чувства завязались в тугой узел. Девушка медленно стянула с головы веночек. Лепестки орхидей стали на глазах увядать, теряя всю свою прелесть и чистоту. Оставив венок любимому на память, Офелия устремилась подальше от места смерти ее души.

Под звездами ночного неба, совершенно опустошенная, принцесса брела, не разбирая дороги. Она уходила все дальше от затихающих вдали веселых криков, возбужденных праздником гостей. Крупные одиночные слезы пришли на смену безудержным рекам. Они медленно ползли по щекам, оставляя соленые дорожки. Как стыдно! Как страшно! Офелия сгорала живьем в черной муке измены. Она боролась с необузданной страстью, так не ко времени проснувшейся в ней опасным вулканом. Чувства убивали, не предлагая никакого выхода.

- Принцесса? - голос из темнотыостановил ее. - Почему Вы здесь? - Мужчина подошел ближе. Шантер Наг вдали от праздника смирял свое сердце. - Вы...плачете?! - смешанные эмоции нахлынули на вымотанного самоедством мужчину. Не думая о последствиях, он протянул руку к лицу Офелии и снял пальцами слезу.

- Офелия! - подобно грозовому раскату крик черного дракона разрезал пространство. - Офелия!

Принцесса не отреагировала на призыв. Шантер протянул ей руку:

- Я СМОГУ ТЕБЯ ЗАЩИТИТЬ! - говорило его сердце, со всем откровением, на которое было способно, и Офелия вложила свои пальцы в протянутую ладонь.

Глава 5.1

Мягкие, приятные волны сна качали Драгона, как когда-то в детстве теплые потоки воздуха, поднявшие его в первый полет. Так хорошо, так спокойно.

- Твоя змеюка прокляла меня! - противный визг разбил эйфорию в дребезги. Она, как стеклянный шар, трагично звякнула и безжалостно вонзилась осколками в мозг спящего.

- Что? - Драгон рассеяно уставился на визжащий рядом объект. - Что происходит? Кто ты?

Мужчина морщился от безобразных воплей, испускаемых голой девицей. ГОЛОЙ!! Дева по имени Память, до этого времени спокойно занимающаяся своими коготками, плотоядно ухмыльнулась, сдунула с них обточенную роговую пыль и с удовольствием запустила их в душу мужчины. Найдя там все необходимые краски, она начала бесстрастно рисовать картинки произошедшего, отвечая на все возникающие вопросы, особо останавливаясь на отдельных эпизодах, представляя эскизы под разными ракурсами.

- Ты меня слышишь? - голые, опухшие груди со следами пальцев и еще черт знает чем ткнулись в лицо Драгона. - Эта дрянь прокляла меня! Да сделай же что-нибудь! Ай!

- Тварь! - удар откинул Ламию с постели и заставил испуганно забиться в угол. Сильный удар! Беспощадный! Она тихонько заскулила, ухватившись за скулу и глотая слезы, мгновенно брызнувшие из глаз. Такого девушка точно не ожидала и теперь изо всех сил пыталась оставаться незамеченной. Драгон, бессмысленно оглядывал спальню, пытаясь зацепиться за что-то, что превратило бы происходящее в дурную шутку - злую, жестокую, но шутку... Нашел... Вернее, нащупал...

Ударив зарвавшуюся девушку, мужчина стряхнул рукой; разминая пальцы, закинул ее за спину. Силы вложил неоправданно много. Мог и убить. Зараза! Это ж надо так достать! Он с детства не позволял себе поднять руку на... Рука скользнула по простыне и натолкнулась на предмет, странной болью отозвавшийся в его сердце. Перестав дышать, Драгон осторожно, очень медленно, растягивая минуты на столетия, поднес предмет к лицу. Венок Офелии! Сердце покрылось льдом, оборвалось и, набирая обороты, покатилось куда-то вниз. Лепестки вечного символа пожухли и съежились. Они обвисли неловкими, измятыми тряпочками на еще зеленой основе. Драгон поискал глазами свой венок и нашел его, лежащим на полу, вдали от постели. Черный и обугленный. ИЗМЕНА! И нет ей оправдания. Боги отвернулись от него, забрав свое благословение. Когда он презрел свой венок? Девушка по имени Память лишь пожала плечами: НЕЛЬЗЯ ОТЫСКАТЬ ТО, ЧЕГО НЕ БЫЛО! Оставалось одно объяснение - Ламия! Танцовщица завизжала от ужаса, встретившись взглядом с черным драконом. Чудовищный, презренный дурак, позорно похоронивший свое счастье! Прижав к груди пожухлый венок жены, мужчина рванул из спальни.