Морган понимал, что он один знает, насколько этот юноша особенный. Для остальных обитателей этого мира он был совершенно обыкновенным, ничем не отличающимся от других, но в том-то и заключалась его главная прелесть. Введенный в реальность искусственно, он сумел ассимилироваться в ней, стать человеком, способным мыслить, действовать и чувствовать. Эмиль невольно улыбнулся, подумав, что Сабина, наверное, была бы потрясена, увидев его творение.

          Мысль о Сабине одновременно навеяла и искреннюю досаду. Моргану не хотелось считать своего медиума врагом, но он понимал, что эта женщина сама загнала себя в узкие рамки правил и законов, по которым живут путешественники, что невольно делало ее противницей. Из-за этих самых рамок Сабина не могла понять и принять замысел своего бывшего ученика. К несчастью, она была неспособна разомкнуть оковы кодекса в силу своей природы. Сабина была в ужасе, поняв, что собирается делать ее бывший ученик. Возможность забирать потенциал у путешественников, неспособных его оценить по достоинству, казалась ей настоящим преступлением. Она ошибочно полагала, что Вихрь должен быть открыт любому желающему, но подсознательно сужала этот круг только до избранных, наделенных потенциалом. И эти ее «избранники» беспомощно приползают к медиуму, делают жадные глотки Вихря и давятся им, уползая самым жалким образом зализывать раны – отдыхать, ожидая, пока восстановится их доступ в Поток.

          Эмиль же не считал нужным отдыхать от прыжков. Он знал, что Вихрь способен дать путешественнику, и был глубоко убежден, что отдавать потенциал нужно почти до последней капли, переходить границу, на которой нужно очертя голову возвращаться в собственный мир. Поток отчаянно ищет своего истинного Мастера, и Морган не знал никого другого, кроме себя, кто мог бы стать им. Создание прототипа доказало ему это.

          Эмиль невольно улыбнулся, подумав о своем творении. Если прототип получился достаточно развитым, чтобы хотя бы открыть глаза в мире своего оригинала, ему сейчас, должно быть, очень страшно. Он, наверняка, не понимает, что происходит, мечется в приступе животного ужаса и мечтает лишь о возвращении домой.

          Сердце путешественника забилось чаще, и улыбка на лице Моргана померкла. Он знал, что означает это неприятное жжение в груди: прыжок заканчивается. Нужно было возвращаться. Если не сделать этого, когда потенциал будет на критическом минимуме, есть огромный риск потеряться в Потоке – сейчас рядом с телом Эмиля нет медиума, который направит его сознание. К тому же Морган слишком хорошо помнил ощущение полного отсутствия потенциала и не хотел снова испытывать его. Никогда. Хотя бы крупица необходима, чтобы чувствовать себя полноценным...

          Закрыв глаза, Мастер сосредоточился и призвал Поток. Вихрь откликнулся на зов. Блаженство захлестнуло путешественника, но Эмиль заставил себя сконцентрироваться на Красном мире и своем теле, подавляя в себе желание остаться в Потоке и отдать весь потенциал до капли.

          К удивлению Моргана рядом вдруг зазвучал голос Сабины.

     - Оказываешься? Это с тобой не впервые?

          Молодая женщина резко замолчала, когда путешественник покачнулся, морщась от боли, вызванной резким перемещением, и отошла на шаг.

     - Эмиль? Что с тобой? – настороженно спросила она.

     - Что ты здесь делаешь, Сабина? – вопросом на вопрос ответил Морган, осторожно распрямляясь. В глазах молодой женщины мелькнул страх. Эмиль успел заметить, что она окинула его взглядом медиума.

     - Твой потенциал… - прошептала она.

          На лице Моргана появилась кривая самодовольная улыбка. Он ждал этого момента – момента, когда Сабина увидит, что ошибалась, и полная потеря потенциала еще не означает конец всего.

     - Помнится, совсем недавно ты говорила, что у меня его больше нет.

          Тело Сабины подалось назад, но она сумела удержать себя на месте и не попятиться от бывшего ученика. Глаза ее сделались холодными, лицо превратилось в непроницаемую маску медиума.

     - Ты осуществил переход, - констатировала она.

     - И весьма успешно, - невозмутимо кивнул Эмиль, - потенциала хватило даже на пару самостоятельных прыжков.

          Сабина покачала головой и сложила руки на груди. Успехи бывшего ученика ее сейчас не интересовали.

     - И скольких ты убил ради этого? – холодно спросила она. Морган прищурился, - Эмиль, скольких?

     - Нескольких, - небрежно передернул плечами он, - если тебе от этого станет легче, они сами меня вынудили. Набросились на меня в поезде – видимо, хотели ограбить. Мне просто повезло, что у двоих из них оказался потенциал.

          Сабина шумно выдохнула и закрыла руками лицо.

     - Повезло… - бесцветно повторила она. Эмиль, ухмыльнувшись, склонил голову набок. Молодая женщина с отчаянием заглянула ему в глаза, - а ведь Мастерами они не были, так ведь? Скольких еще ты убил? Потенциала двоих не хватило бы на пару твоих прыжков!

          Морган искренне удивился, услышав в голосе медиума вызов. Он прищурился.

     - Тебя утешит, если я скажу, что все они были бандитами и могли убить меня, Сабина? – хмыкнул Эмиль, - или тебя волнует только то, что они были путешественниками?

          Губы молодой женщины сжались в тонкую линию, отвечать на вопрос она не спешила. Морган нервно хохотнул.

     - Так я и думал, - бросил он, поворачиваясь и собираясь уходить.

          Сабина с жаром схватила его за предплечье, заставив медленно обернуться. Он посмотрел на медиума, и молодая женщина застыла, понимая, что краска приливает к ее щекам от одного этого взгляда.

     - Эмиль, - собравшись с мыслями, заговорила она, - ты должен остановиться.

          Морган качнул головой.

     - Я – беглец-одиночка, Сабина. Я и раньше убивал, но ты никогда не переживала по этому поводу и не задавала вопросов. Ты не думаешь, что свою активную гражданскую позицию на мой счет надо было высказывать несколько раньше?

          Молодая женщина покачала головой.

     - Раньше ты был моим учеником, и вопросы твоей личной жизни были вне моей компетенции.

          Эмиль хмыкнул.

     - А теперь я не твой ученик, и тебя тем более не должны волновать вопросы моей личной жизни.

     - Но ты убиваешь путешественников, которые могли бы стать чьими-то учениками! Возможно, и моими учениками! Их доступ к Вихрю тебе не принадлежит! Ты…

          Черные глаза Эмиля сделались холодными и спокойными, и это заставило медиума осечься на полуслове. Морган смерил ее взглядом и хмыкнул.

     - Я что? – пренебрежительно спросил он. Сабина молчала, и он договорил за нее, - убийца? Вор? Оглянись вокруг, дорогая. Это Красный мир. Здесь убийство и воровство в порядке вещей. Некоторые не могут распоряжаться даже собственной жизнью, что уж говорить обо всем остальном! Что, например, мешает мне убить тебя прямо сейчас?

          На этот раз Сабина с испугом отступила от бывшего ученика на шаг, а на лице Моргана растянулась опасная, немного хищная улыбка. Он дотронулся рукой до щеки медиума, молодая женщина задержала дыхание, чувствуя, что кровь снова приливает к лицу.

     - Тебе давно пора признать, что твои правила дают сбой, - удивительно мягко произнес Эмиль, - к примеру, ты говоришь, что я больше не путешественник. И все же я стою здесь перед тобой, обладая потенциалом. А так как вопросы моей личной жизни лежат за пределами твоей сферы деятельности, ты не имеешь права отказать мне в доступе к Вихрю, если я приду к тебе.

          Сабина прерывисто вздохнула, понимая, что он загоняет ее в угол, используя для этого кодекс, служивший остовом ее работы.

     - А я ведь приду к тебе, - усмехнулся Эмиль, - и ты будешь следовать своим правилам, потому что считаешь их нерушимыми.

         Молодая женщина стояла, не в силах вымолвить ни слова. Она чувствовала, что слезы вот-вот заструятся по ее щекам.