Да что там говорить!.. подчинённые Семёна Ильича имеют намного больше, чем их начальник!.. Они пользуются всеми благами, которые приходят вместе с должностью, как оклад и форменный костюм… и являются неотъемлемой частью этой самой должности.

…Как ей хочется всё это высказать супругу… Это же он!.. он настоял на том, чтобы Аля ехала на эту чёртову картошку!.. Если бы она осталась дома, ничего этого бы не случилось!.. И в её ужасном поступке тоже есть вина отца! Он совершенно не занимался своими детьми… всё ловил преступников, поднимался по служебной лестнице… «приносил пользу Родине»… а в это время его собственные дети росли без отцовского глаза – разве можно считать воспитанием еженедельные нудные лекции о морали и нравственности?! Дети перестали воспринимать его нравоучения… более того – они начали делать всё наоборот, тем самым выражая свой протест!..

…И вот – результат. Он запугал всех своей репутацией, и из-за этого она, Вероника, теперь боится признаться ему в беременности их дочери… боится довериться своему врачу… Она всего боится!

…Нет, это неправильно. Она должна принять какое-то решение. Аля, конечно, виновата… но она ещё так молода… а кто не делает ошибок в молодости?.. И кто, как не мать, должен прийти на помощь?!

***

- А классно иметь подругу с таким богатым женихом! – слизывая с пальцев сливочный крем, Нелька бросила на Анюту довольный взгляд, - После каждого визита твоего Виталика у нас царский ужин с тортом и букет цветов!

- Ну, пока ещё не жених… - пряча счастливую улыбку, Аня нарочито пожала плечами, - А насчёт богатства я и сама не знаю… Мне как-то всё равно…

- Главное, не растолстеть! – подружка отрезала себе очередной кусок бисквитного торта и придвинула чашку с чаем, - Ты не вздумай за него до конца учёбы замуж выходить!

- Почему?!

- Потому, что без тебя никто уже ничего вкусненького не принесёт!

- Да ладно, скажешь тоже… Я вообще про это не думаю.

- А ты думай. Упустишь, другого такого не найдёшь. Кстати, ты у него дома так и не была?

- Пока нет. Но я и сама не хочу.

- Почему?

- Страшно… Представляешь, у них даже домработница есть! Я себе такого и представить не могу.

- Ничего себе, буржуи…

- Виталик говорит, что, на самом деле, его маме некогда заниматься домашним хозяйством, она постоянно в театре, или на гастролях… Отец тоже вечно занят, вот они и держат домработницу.

- Интересно, какая у них квартира? – управившись с тортом, Нелли собрала грязные чашки и блюдца со стола, - Наверное, как вся наша секция?!.

- Не знаю, я не спрашивала… неудобно как-то, - Аня взяла из рук подруги посуду, - давай, я сама помою…

Выйдя в общую кухню их секции, девушка прошла к раковине и открыла воду. Сегодня они с Виталиком гуляли по городу, а, когда она собралась домой, он купил им с Нелькой торт. Он вообще постоянно балует её – цветами, сладостями… Иногда ей кажется, что он относится к ней, как к ребёнку – бережно и ласково… Он старше её на три года, и через несколько дней у него день рождения – двенадцатого числа, как и её собственный… Только она родилась в марте, а Виталик – в ноябре. Но она почему-то думает, что это совпадение чисел – неспроста… Может, он и есть – её судьба?..

Хорошо, если так… Иначе она просто умрёт от горя…

…А ещё он сказал, что хочет отпраздновать свой день рождения только с ней вдвоём… и пригласил её в ресторан. Она ещё ни разу в жизни не была в ресторане! Наверное, это смешно, но это – так…

Она пойдёт в ресторан со своим любимым парнем!.. Она наденет самое красивое платье… Она сделает причёску в парикмахерской… Она не будет надевать косынку, чтобы не помять уложенные волосы!..

Это будет самый счастливый день в её жизни… Двенадцатое ноября тысяча девятьсот восемьдесят второго года…

Только бы не было дождя…

***

- Татьяна Алексеевна, вы понимаете, что этот разговор и всё остальное должно остаться между нами? – Вероника Григорьевна пристально посмотрела на женщину в белом халате, сидящую за столом своего кабинета, - Я отблагодарю вас, и в дальнейшем вы можете рассчитывать на мою помощь, если она вам понадобится.

- Я всё понимаю, - врач Татьяна Алексеевна смотрела на свою посетительницу поверх больших очков в светлой оправе, - в любом случае, я обязана хранить врачебную тайну, поэтому можете ни о чём не беспокоиться.

- Але нет ещё восемнадцати, поэтому, сами понимаете… но я, как мать, даю своё согласие…

- Вероника Григорьевна… - врач сняла очки и устало потёрла переносицу, - Давайте, не будем забегать вперёд. Приводите дочь завтра, и, если ваши опасения подтвердятся, назначим день…

- Да-да… Только, прошу вас заранее… Муж не должен ни о чём знать, это будет катастрофа… Но он одиннадцатого ноября уезжает в командировку на целую неделю… Всё нужно будет сделать именно в этот период.

…Вернувшись домой, Вероника сразу прошла в комнату дочери – надев наушники, та слушала магнитофонную запись концерта зарубежной группы. При виде матери, девушка и не подумала выключить музыку, так что той пришлось снимать с неё наушники самой.

- Завтра мы идём к гинекологу. Я договорилась, - присев напротив, Вероника пристально посмотрела на дочь.

- И когда?.. Ну, это… операция…

- Отец уедет одиннадцатого… Думаю, в этот же день.

Глава 9.

Вероника Григорьевна проснулась очень рано. Вернее, она практически не спала всю ночь, и предутреннее забытье, накатившее внезапно, вряд ли можно было назвать сном. Поставленный с вечера будильник нарушил тишину, и женщина нехотя поднялась с постели.

Посмотрев на всё ещё спящего супруга, накинула на плечи яркий шёлковый халат и вышла из спальни. Семён Ильич должен был встать ровно через пять минут – эта привычка выработалась у него за много лет: услышав во сне будильник, он ещё ровно пять минут пребывал в состоянии покоя, а затем просыпался самостоятельно, чем до сих пор удивлял своих домашних.

Выйдя на кухню, женщина зажгла газовую плиту и поставила на неё полный чайник. Её двоюродная сестра, исполнявшая обязанности домработницы, приходила к девяти утра, поэтому утренний кофе Вероника варила собственноручно. Завести домработницу ей посоветовала знакомая, жена ответственного партийного работника, и первое время Вероника Григорьевна стеснялась, да и супруг был категорически против. Но позже, прислушавшись к мнению подруги, Вероника всё же уговорила мужа, обосновав свою просьбу желанием помочь своей родственнице – Галя, так звали двоюродную сестру, жила в глухой деревне, совершенно одна, и с охотой переехала в областной город. В этом был двойной смысл: получив новую квартиру, Семён Ильич прописал Галю в старой, и оставил там жить, благо прежняя квартира не была ведомственной. Женщине было тридцать пять, она была младше Вероники на семь лет. Детей у Галины не было, замуж она не собиралась, и, обустроившись на новом месте, полностью погрузилась в свои новые заботы: приносила продукты, готовила обед и ужин, убирала квартиру своих высокопоставленных родственников, пока они и их дети были на работе и учёбе. Естественно, Галина не была в курсе всех дел семьи, все разговоры с дочерью по поводу беременности и предстоящего аборта Вероника Григорьевна вела в отсутствии сестры, и теперь сосредоточенно придумывала причину, по которой Гале не нужно было бы приходить в ближайшие несколько дней, чтобы не заметить отсутствия Александры и потом случайно не проговориться Семёну Ильичу, что его дочери не было дома целых три дня.

- Доброе утро, - проснувшийся супруг появился в дверях кухни, на ходу затягивая пояс дорогого махрового халата в крупную бело-коричневую полоску.