Наконец, Виктор дал отмашку, техника выехала из боксов, и бойцы начали торопливо рассаживаться. Колонна состояла из трех БТР-80, вытащенных из колонны и приведенных в нормальное состояние, "тигра" Злого и пяти ГАЗ-66, укрытых тентами. Воины расселись в кузова, кто-то полез внутрь БТР, кто-то остался сидеть на броне. Христос и Виктор заняли один БТР под штабную машину, и собирались двигаться ближе к концу колонны. На Злого же, в который раз, была возложена обязанность двигаться впереди. Он посадил к себе в машину четверых бойцов, из которых все были нормальными - дебилов брать на такое задание было бы слишком глупо.

  Колонна проехала по сырому и мрачному городу. Из домов выходил народ, радостно махал руками, улыбался, кричал что-то подбадривающее, и это было чертовски приятно - видеть улыбки в такое мрачное утро, зная, что ты едешь туда, откуда можешь и не вернуться. Хмурые бородатые морды бойцов прямо расцветали.

  "Всё-таки и тут дошло до войны", - думал Злой, - "Казалось бы - это не Москва, людей мало, просторы просто невообразимые, расстояние между городами огромное - живи себе и радуйся. Осваивай то, что есть, трудись! Строй сам свой рай. Но - нет. Не получилось. Видно, не будет мира на Земле до тех пор, пока не умрет последний человек. Там, где нет жизненной необходимости к завоеваниям, появляется Идея. В данном случае, желание Христа объединить, ни много ни мало, а весь мир, и стать отцом грядущей эры процветания..."

  В принципе, сама идея строительства империи была не так уж и плоха. Империя - это твердая власть, это порядок, это законы. Империя - это второй шаг на пути к цивилизации. Первый, насколько знал Злой - это бандитизм, ибо там, где нет никакой власти, первым делом образуются банды, и начинают править по праву сильного, пользуясь своей монополией на насилие. Мысль про монополию на насилие показалась Злому особенно интересной. Вроде как новый мир, без людей, с кучей техники и свободного пространства - самое время проявлять сознательность, но, опять-таки не срастается что-то. Приходится организовывать военную хунту и гнать людей в светлое будущее насильно, подпихивая время от времени прикладами автоматов.

  Ай, ну и черт с ней - со всей этой философией. Сейчас главное - пережить штурм и исполнить, наконец, своё давнее желание - прорваться в Смоленск и вспоминать, вспоминать, вспоминать... Даже зная, что это окажется мучительно больно и может в конечном счете очень плохо сказаться на характере - неспроста Виктор такой мрачный и жестокий.

  До Сафоново ехали осторожно. Торопиться было некуда, туман рассеиваться никак не хотел, и видимость, особенно в низинах, была совсем ни к черту. Однако, через полтора часа тучи все-таки разошлись, выглянуло солнце, и туман растаял. Злой этому обрадовался, хотя было бы неплохо, конечно, подобраться к американцам под покровом тумана.

  До блокпоста оставалось совсем небольшое расстояние, когда Виктор скомандовал остановку.

  Колонна затормозила, не сочтя нужным прижаться к обочине, из кузовов и с брони спрыгивали бойцы, и с наслаждением разминали затекшие ноги. Виктор вышел из БТР и скомандовал:

  - Диверсанты, ко мне! - к нему тут же подбежали и построились десять человек, командовал которыми Кащей.

  - Всё готово? - спросил у них министр обороны.

  - Так точно!

  -Тогда выдвигайтесь. С богом, мужики!

  - Спасибо! -диверсанты трусцой побежали в лес слева от дороги, и, углубившись, исчезли.

  - Подойдите все сюда! - на БТР вскарабкался Христос, и, судя по всему, собирался толкнуть речь. Злой еле сдерживал улыбку от этой картины - ну прямо ни дать ни взять Ленин в октябре. Кепки только не хватает.

  - Мужики! - воодушевляющее начал он, и люди замолкли, прислушиваясь, - Я не люблю длинных речей, поэтому скажу кратко! Там, - он простёр руку на запад, - Враг. Враг, который уже стрелял в ответ на наше предложение мира. Который уже нападал на нас и хотел уничтожить. Мы не можем оставлять этого так, как есть, мы просто не уживемся. Мир между нами невозможен, потому что они этого не хотели! - глаза людей загорались, лица оживлялись, - Поэтому, либо мы сотрем их с лица Земли, либо они нас! Для нас там людей нет! Никакой пощады американским оккупантам! Победа будет за нами!

  Солдаты воодушевленно прокричали "Ура!", а Злому стало как-то не по себе от фразы "людей там нет". Нехорошие такое оговорочки. И Христос ведет себя ну очень странно. Такими темпами взятие города может обернуться резнёй. Хорошо еще, что Сафоновские никого не убили и не прорвались в Вязьму, иначе солдаты сами, без всяких речей перебили бы в захваченном городе всё живое - чисто из обостренного чувства справедливости.

  "Люди очень быстро звереют..." - вспомнил Злой фразу, которую недавно говорил Христу. Ладно, пока что будем надеяться, на то, что солдатский гнев падет лишь на тех, кто будет держать в руках оружие. В конце концов, они всего лишь простые люди, а не вышколенные убийцы, готовые безукоризненно выполнить любой, даже самый преступный приказ... Бойцы, заметно повеселевшие, снова расселись по транспортам, и, прождав время, необходимое диверсантам для того, чтобы добраться до окраин города, снова тронулись в путь.

  Очень скоро вдали показался блокпост. Едва увидев его, Злой затормозил и прижался к обочине - для того, чтобы не быть таким заметным. Дал сигнал по рации, колонна остановилась и приготовилась выстраиваться в атакующее построение, а Злой в это время осматривал блокпост.

  Тот был составлен из бетонных блоков и автохлама. Баррикада получилась внушительная - проезд был перегорожен основательно. В центре стоял черный джип - тот самый гражданский черный "хаммер", памятный по нападению на блокпост у Андрейково. Людей не было видно, точно также, как не было видно дыма от костра, жилых построек, вагончиков, других машин, или чего-либо еще. Зато на флагштоке гордо реял флаг США. Что характерно, перевернутый. Злой где-то слышал, что это означает сигнал бедствия. Интересненько получается. Кстати, ни Христос, ни Виктор, ни Умник не упоминали, что над Сафоново висит американский флаг. Видимо, сочли это само собой разумеющимся.

  - Заряжайтесь. - бросил Злой бойцам, сидящим у него в пассажирском отделении, и спустя пару секунд послышался специфический звук открывающихся застежек на липучках - его стрелки полезли в разгрузы за магазинами.

  Стало немного страшновато, Злой начал мелко подрагивать.

  - Готовность 5 минут! - рявкнула рация голосом Виктора.

  - Все всё поняли? - спросил Злой у стрелков, и, получив утвердительный ответ, снова вернулся к созерцанию блокпоста. Тишина, пустота. И флаг этот перевернутый, будь он неладен. Что же там случилось?...

  - Пошли! Выстраиваемся в соответствии с планом! Удачи, мужики! - сказал Виктор. Ну всё... Игра началась. Тигр остался там же, где и был, и тронулся только тогда, когда с ним поравнялись два БТР. Прячась за "коробочками" шла пехота, но не вся. Часть осталась в БТР, готовясь открыть огонь из бойниц, часть продолжала ехать на броне, укрываясь за башнями и заглядывая вперед.

  Злой знал, что по плану, утвержденному Христом, две группы бойцов, человек по тридцать, обходят блокпост с флангов, двигаясь глубоко в лесу.

  "Тихо. Твою ж мать, как же тихо..." - думал Злой. Его ладони были мокрыми от пота. Не должно быть такого. Это было слишком похоже на засаду. Машины подбирались к блокпосту медленно, не торопясь, как будто крались. Пехоте сейчас, небось, совсем несладко. Идешь себе и ждешь, когда в твою сторону полетят пули. Не дай бог, у защитников блокпоста есть тяжелое оружие...

  - Стоять! - гаркнул Виктор, и Злой дернулся, резко нажав на тормоза, - Экипажам БТР, открыть огонь по хаммеру!

  Несколько секунд наведения, и две очереди из крупнокалиберных пулеметов КПВТ вжарили по джипу, разнося его в куски. И в тот же миг баррикада преобразилась. Как и думал Злой, это оказалась засада. Из скрытых бойниц в бойцов полетели пули, а откуда-то с левого фланга, судя по частому и очень громкому "тра-да-да" заработал пулемет. Первая очередь пришлась Злому в лобовое стекло, отчего тот дернулся и титаническим усилием воли поборол желание забиться куда-нибудь под руль. Слекло было прочным - выдержало удар, к тому же, на Злом был шлем и бронежилет, но все равно было страшно.