– Арестуйте эту женщину, препроводите ее в подвал дворца и поместите в камеру для приговоренных!

Лейтенанту с трудом удалось сохранить невозмутимое выражение лица. Верта приговорена – вот это новость! Он подошел к арестованной принял у нее оружие и приказал следовать впереди себя к дверям покоев.

Верта была помещена в камеру утром, а уже к обеду по всему городу был вывешен указ о том, что бывшая «оберведьма» будет предана казни сегодня вечером. Ее голова будет отсечена от туловища, как только погаснет последний луч Фиолетовой звезды.

Снегов и Зорий узнали эту новость, сидя в таверне, куда они зашли пообедать. Друзья еще не решили, как им реагировать на это известие, когда в таверну вошел очень важный по виду господин. Его появление вызвало среди посетителей оживление. Снегов подслушал, как за соседним столиком шептались: «Это сам мэтр Стонкис помощник распорядителя казней». Снегов спросил у Зория:

– Тебе не кажется, что в том, что произойдет сегодня вечером наша с тобой вина?

– Разве это мы похитили королевское сокровище? – искренне удивился оруженосец.

– То, что это не так тебе известно так же хорошо, как и мне. Но ведь мы, пускай невольно, прикрыли бегство настоящих преступников, а потом убежали и сами.

– Так может нам пойти во дворец, назвать себя и попросить отменить жестокий приговор? – спросил Зорий.

Снегов отрицательно покачал головой.

– Не забывай что мы на «Тропе испытаний». Снять с себя инкогнито сейчас значит признать свое поражение и провалить миссию.

– Но ведь мы совсем ничего о ней не знаем, – заметил Зорий.

– Тем более нам не следует форсировать события, пока мы не выполним хотя бы минимум возможных заданий.

– Под минимумом ты понимаешь те три задания, о которых говорила принцесса Листия? – уточнил Зорий.

– Да, именно их я и имел в виду, – подтвердил Снегов.

– И что ты предлагаешь сделать?

– Спасти от казни эту несчастную Верту.

– Идея мне нравится, – кивнул головой Зорий. – А как насчет плана?

– Для начала сделаем вот что…

Снегов что‑то прошептал на ухо Зорию, показав глазами в сторону сидящего за отдельным столом мэтра Стонкиса. Оруженосец согласно кивнул головой и со стаканом в руке пересел за столик помощника распорядителя казней. Выдержав недовольный взгляд, которым одарил его Стонкис, Зорий дружелюбно улыбнулся и произнес:

– Имею ли я честь видеть мэтра Стонкиса?

Ответ оказался предельно недружелюбным:

– Правильнее сказать, сударь, что вы имели наглость сесть за стол, занимаемый вышеупомянутой вами особой, без разрешения.

– Прошу меня простить, уважаемый мэтр, если я обидел вас своим поведением. Подсесть за ваш столик у меня были очень веские причины, поскольку мне поручено сделать вам очень выгодное предложение.

– И кто же поручил вам сделать мне предложение?

После упоминания о выгоде голос Стонкиса звучал куда как менее враждебно, но все еще слегка настороженно. Зорий кивнул в сторону улыбающегося им из‑за своего стола Снегова.

– Вон тот господин. Он лорд. Любит много путешествовать. Прибыл к нам с Голубой планеты. Он хотел бы расспросить вас о процедуре сегодняшней казни.

– Так пусть приходит на площадь и увидит все своим глазами.

– Именно так он и собирается поступить. Но ему хотелось бы знать все, что произойдет до этого начиная с того момента как осужденная покинет свою камеру.

– Он что извращенец, этот ваш лорд?

– Откуда мне знать? Да и зачем это знать вам, если он готов заплатить за информацию немалые деньги?

– И насколько немалые? – поинтересовался Стонкис.

Зорий наклонился к его уху и прошептал цифру. От услышанного глаза мэтра округлились. Он сглотнул слюну и спросил:

– Мне пересесть за ваш столик или милорд перейдет сюда?

– Стоит ли беспокоить лорда по таким пустякам? Пойдемте за наш стол.

Зорий и Стонкис уселись за стол, где сидел Снегов, после чего Зорий представил одного другому:

– Милорд, это мэтр Стонкис. Он готов за указанную плату поведать об интересующих вас вещах.

После того как Снегов кивнул головой подтверждая этим, что готов оплатить услуги, Зорий обратился к Стонкису:

– Приступайте к рассказу мэтр.

– После того как осужденная покинет камеру… – начал Стонкис.

Рассказ мэтра продолжался минут двадцать. За это время Снегов несколько раз перебивал его, уточняя те или иные моменты. Когда Стонкис окончил дозволенные ему речи, Клим спросил у него:

– А какова ваша роль во всей этой процедуре?

– Я сопровождаю осужденную от камеры до эшафота.

– Благодарю вас мэтр за подробный рассказ. Примите это в знак моей к вам благодарности.

Снегов положил перед Стонкисом увесистый кошелек, который тут же исчез в складках одежды мэтра.

Предстоящая казнь не собрала много народа. На площадь пришли в основном те, кому присутствие на подобных мероприятиях полагалось по роду службы да несколько десятков праздных зевак, которые существуют в любом мире и в любое время. Среди зевак были и те, кто пришел просто поглазеть и те, кто был не прочь между делом нажиться на чужой беде. Последние заключали между собой пари: будет ли Верта казнена на самом деле или принцесса ее в последний момент помилует.

Когда тюремная повозка въехала на площадь разговоры в толпе поутихли. Все взоры устремились к дверце кареты. Сначала оттуда должен был появиться мэтр Стонкис, а потом осужденная. Но время шло, а ничего не происходило. Тогда один из распорядителей подошел к карете и открыл дверцу. Заглянул вовнутрь, отпрянул от кареты и побежал в сторону распорядителя казней. Толпа зашумела. Что‑то явно было не так. Распорядитель казней выслушал доклад чиновника и что‑то ему ответил, сопроводив свои слова раздраженным взмахом руки. Чиновник снова подбежал к карете и сам вывел оттуда осужденную. На Верту был одет мешок, который скрывал не только голову, но и часть туловища до пояса. Осужденная пыталась вырываться, и к помосту ее пришлось вести двум дюжим приставам. В толпе пошли разговоры: «Куда подевался мэтр Стонкис?», «Наверное, как всегда напился и дрыхнет теперь где‑нибудь в укромном месте!», «И как только этого пьяницу терпят на государственной службе?». Тем временем осужденную втащили на эшафот, и палач снял с нее мешок. По площади прокатился дружный вздох. Вместо Верты на помосте стоял мэтр Стонкис со связанными за спиной руками, выпученными глазами и кляпом во рту. Принцесса Тайна, которая наблюдала за казнью с балкона одного из домов выходящих фасадом на площадь резко встала со своего места и, повернувшись к эшафоту спиной, покинула импровизированную ложу. Все присутствующие на площади были уверены, что ее высочество пребывает в крайней степени раздражения, они ведь не могли видеть довольной улыбки на ее лице.

Оставим принцессу Тайну наедине с ее улыбкой. Предоставим народу, собравшемуся на площади, изливать свое негодование по поводу несостоявшегося зрелища на голову бедного мэтра Стонкиса. Сами же вернемся на один час назад и подсмотрим, что же в действительности приключилось с господином помощником распорядителя казней по дороге от дворцовой тюрьмы до помоста с плахой?

… Когда Верту вывели во двор и поставили рядом с тюремной каретой, мэтр Стонкис собственноручно надел на голову осужденной мешок, который помимо вышеназванной части тела прикрыл еще и добрую половину туловища, опустившись горловиной ниже пояса. Мэтр Стонкис перетянул горловину специальным магическим ремешком, который начисто лишил арестантку возможности самостоятельно снять мешок. Затес помраспоказ (помощник распорядителя казней) помог Верте забраться в карету и усадил ее в специальное арестантское сидение. Теперь без посторонней помощи та не могла не только снять мешок, но и выбраться из кареты. Начальник караула спросил у Стнкиса:

– Мэтр, вы будете брать конвой?

– Зачем? – улыбнулся Стонкис и многозначительно погладил печать распорядителя казней, висевшую на тонкой цепочке у него на шее.