- За мной!

  Ворвавшись в дом, я ногой выбил хлипкий замок на двери ближайшей квартиры. Заскочив туда, мы замерли, переводя дыхание. Прислушиваясь к тишине в подъезде и окидывая взглядом помещение, я слышал только громкий стук сердца у себя в ушах – денек выдался нынче адреналинистый. Толстый слой пыли на полу и мебели указывал, что за последние лет двадцать тут никого не было, а мутные стекла плохо пропускали дневной свет – в квартире царил полумрак. Шагнув к окну одной из комнат, я осмотрел его и заметил, что оно выходит в палисадник, заросший кустами. Деревянная рама рассохлась за много лет без должного ухода и распахнулась без проблем. Осторожно выглянув на улицу, я полез в окно и спрыгнул на землю.

- Давайте сюда, – тихо сказал я дамам.

Они по очереди выбрались следом и, пока я исследовал кустарник, встали рядом. В обнаруженный среди листвы просвет, был уже виден центр города.

   Оранжевые костюмы ученых, возможно, имеют какую-то пользу в других ситуациях, но сейчас сослужили плохую службу – когда мы перебегали улицу на перекрестке, нас с легкостью заметили и сразу открыли огонь. Снайперов у бандитов, слава богу, не оказалось – ни в кого они не попали. И тут меня удивила Наташа. Укрывшись за ржавым автомобилем, она зажмурилась и, отвернув голову в сторону, несколько раз выстрелила. Я решил усилить деморализующий эффект и тоже выпустил несколько коротких очередей вдоль улицы. А пусть знают, что не только они стрелять умеют! Потом мы быстро юркнули в ближайший переулок и выскочили на большую детскую площадку.

   Мне казалось, что скоро закипит мозг от того, с какой скоростью мне приходилось принимать решения, оценивать обстановку и сканировать пространство впереди. Где болтами, где цепким взглядом, вовремя обнаруживать аномальные завихрения листвы или колеблющегося марева и менять направление нашего пути. Наверное, все же сказался опыт нахождения в Зоне отчуждения – мы безопасно пробежали мимо детских качелей, ржавых горок в виде сказочного жирафа, покосившихся грибочков песочниц и оказались у высоких кованых ворот.

   Город был маленький, потому мы и не заметили, как быстро достигли одну из его окраин. Здесь, видимо, когда-то еще продолжалось строительство, потому что через калитку в воротах мы попали на открытую площадку, где было складировано много стройматериала, и высился башенный кран. На ближайшем холме возвышался каркас недостроенного здания, к которому вела каменная лестница. Сунув в ладонь Наташе горсть болтов, я направил ее и Зинурову в ту сторону.

- А ты? – испуганно спросила она.

- Я прикрою пока тут, потом догоню. Ты поняла, как проверять путь?

- Да.

- Отлично! Бегом тогда! – строго прикрикнул я на нее и отвернулся, выбирая себе позицию.

  Укрывшись за ближайшей стопкой железобетонных плит, все же не удержался и проводил их взглядом. Шла Наташа уверено, кидая перед собой болты. Я улыбнулся. Из нее бы вышла хорошая ученица, если вдруг решит податься в сталкеры. И Зинурова до удивления послушно выполняла мои, данные еще утром наказы – внимательно вертела головой по сторонам. Хорошо, видать, ее встряхнуло там, на выходе из леса.

   Со стороны ворот послышался отборный мат, и у калитки показались люди в черных куртках. Естественно их внимание сразу привлекли фигуры в оранжевых костюмах, поднимающиеся по лестнице к вершине холма. Издав торжествующие вопли, они открыли огонь, да только моя длинная очередь уложила самых ретивых, уже оказавшихся на площадке. Незамедлительно последовавший шквал пуль обрушился на мое укрытие, выбивая из него бетонную крошку и подняв облако пыли. Пригнувшись, я бросил взгляд на лестницу. Моих спутниц там уже не было.

   Поменяв позицию, я высунулся с другой стороны плит, и снова выстрелил в направлении ворот, потом упал на живот и пополз к связке ригелей, сложенных рядом с кучей лестничных маршей. Позади рванула граната, но не причинила мне никакого вреда, кроме неприятного шума в ушах. Добравшись до цели, я вскочил и, лавируя между стройматериалом, помчался к лестнице, периодически постреливая назад. На ходу поменял магазин, пустой убрав в карман. Вероятно, бандиты поняли мой замысел – выскочивший из-за вертикально составленных панелей «браток» тоже направлялся в сторону холма, вот только я нервно среагировал на движение слева и сам даже не понял, как успел выстрелить раньше его.

   Потом наше положение поменялось. Добравшись до лестницы, тем самым я перехватил инициативу и, поднимаясь по ступеням, заставлял их пригнуть головы. Правда, спиной вверх мне идти было неудобно, зато я прекрасно видел вспышки выстрелов и мог уже не наугад подавлять их огнем. Что меня сильно обрадовало, так это то, что преследователей оставалось всего пара человек. Троих подстрелил внизу и надеялся, что у их товарищей хватит благоразумия не соваться следом. Но они, видно, очень уж хотели расправиться со мной за погибших дружков и упорно рвались к лестнице.

   На вершине холма меня ждала неприятная картина. Наташа сидела на земле, рядом с лежащей навзничь Зинуровой, и плакала, затыкая руками рану на ее спине. Сквозь пальцы сочилась кровь, окрашивая оранжевый комбинезон в коричневый цвет. Я быстро проверил пульс на шее и удовлетворительно кивнул.

- Жива. Как так получилось?

- Уже наверху она вскрикнула и упала, - разобрал я сквозь рыдания.

   Достав из рюкзака аптечку и перевязочный материал, отдал все Наташе.

- Перевязывай! И морфий коли ей сразу!

  Я вернулся к лестнице и как раз вовремя – запыхавшиеся бандиты были почти у вершины. Длинная очередь прервала их путь наверх, и рухнувшие на ступени тела покатились по склону. Выждав еще некоторое время, окидывая взглядом стройплощадку, я вернулся к своим спутницам. Наташа уже наложила повязку прямо поверх одежды Зинуровой и испугано на меня посмотрела.

- Она не умрет?

- Если поторопимся, то выживет. Осталось уже немного.

   Я вытащил пистолет из кобуры Зинуровой, снял с предохранителя и отдал его Наташе.

- Держи мне спину.

- Чего? – не поняла она.

- Прикрывай, пока не уйдем отсюда. Потом пойдешь впереди.

   Я закинул автомат за спину и осторожно поднял раненую на руки. Она находилась без сознания, ее лицо, ставшее еще старше, было цвета мрамора, а тело казалось невесомым. Ну что, старушка, не подведи.

***

    Мы с Наташей сидели в курилке, рядом с мобильной лабораторией ученых, пока Зинуровой занимался врач. Недалеко от нас, у ограды прохаживался часовой, неплохой малый – я стрельнул у него сигарету, а он отдал полпачки, мол, еще есть. Вообще военные, охранявшие лабораторию, обрадовались нашему приходу и даже не стали меня задерживать, как полагалось по инструкции, поблагодарили и отсыпали патронов для «АКМа». Получается, что я избавил их от хлопот, так как они со вчерашнего дня безуспешно занимались поиском пропавших женщин, а одна из групп до сих пор не вернулась. С момента знакомства мы впервые оказались одни, и Наташа, оттирая с рук засохшую кровь Зинуровой, рассказывала мне о своей жизни, я же, снаряжая магазины, наслаждался звучанием ее голоса.

   На Большой земле у нее остались сын, мама и брат-инвалид. С мужем разошлись уже давно, и семью тянула одна – пенсии брата и мамы были мизерными. В Зону попросилась сама – надбавки за вредность и опасность были большими, плюс хорошие премиальные за продуктивную работу. Атмосфера в коллективе института напоминала змеиное гнездо, где большая часть персонала занималась чаще интригами, чем своими непосредственными обязанностями, а тут Наташа надеялась спокойно поработать над исследованиями, необходимыми для ее диссертации. Да только о спокойствии пришлось забыть, потому что с ней в Зону поехала Зинурова, также позарившаяся на большую зарплату и умевшая поднять нервоз до такой степени, что приходилось успокоительные глотать горстями, вместо того чтобы сосредоточиться на работе.

  Я убрал магазины в рюкзак и достал две фляжки. С Наташей, незаметно для нас, мы давно перешли на «ты», поэтому спросил ее просто, без этикета.