- Остановитесь, безумцы! - вещала она, - неужели вы думаете, что греки просто так взяли и уехали? Поверьте, я знакома с этими людьми. Здесь точно содержится коварный план!

Но люди не желали её слушать.

- Хватит, Елена! - сказала ей царица Трои Гекуба, - твоя излишняя подозрительность неуместна! В конце концов, как и мы, греки устали от этой войны. Вот они и уехали, решив положить ей конец.

- Они бы никогда так не сделали!

- Перестань! Итак уже слишком много войны! Тебе вообще следует молчать. Вспомни, кто ты!

В другое время гордость и самолюбие царевны обрушились бы в гневе на Гекубу, но сейчас молодой женщине было не до того. Она убеждала всех, что в коне греки, но никто не верил! Ей просто не хотели верить.

Было решено ввезти его в город.

И даже когда он входил в ворота, Елена всё ещё пыталась убедить всех в том, что это ужасная идея. Но что могут сделать крики одной женщины против уверенной в своей правоте многотысячной толпы.

Вечером троянская царевна бледная и взволнованная вошла в свои покои. Ифигения, конечно же, находящаяся здесь, тотчас же вопросительно на неё посмотрела.

- Всё ужасно, - произнесла молодая женщина, - они меня не послушали. Они ввезли коня в город.

- Что?! - девушка резко вскочила на ноги, - где он?!

- На центральной площади…

- О Боги! Это ведь гибель Трои! Нужно срочно что-то сделать!

- Но что?

- Попробуй убедить Приама… Хотя бы попытайся.

- Я так и решила.

Без лишних слов Елена поспешила в большой зал. К её удивлению все были в сборе. Она, тотчас переходя в наступление, бросилась царю в ноги и ещё раз рассказала об ахейских планах, умоляя поверить ей. Но он не хотел даже слушать.

- Дочь моя! - мягко сказал он, - нет поводов для беспокойства. К нам прибыл посол от греков и обьявил об их отступлении. Теперь это уже точно. Забудь всё и радуйся вместе с нами.

- Не верьте им! - в отчаянии вскричала красавица, - это ложь! Что им стоит обмануть?

Но её не слушали. Никто не желал ей верить. Она обернулась к мужу.

- Парис! Но хоть ты то веришь мне? - спросила Елена.

Несколько мнгновений он помолчал, а потом покачал головой.

- Прости. В это сложно поверить. То что ты говоришь - слишком невообразимо. Сама посути, как это вообще возможно - спрятаться в коне? Даже звучит глупо.

- И ты туда же? - она обвела зал взглядом, но везде видела лишь холодные ничего не выражающин лица, которые смотрели на неё с насмешкой, как на безумную, - неужели ни один человек мне не верит? - поражённо спросила царевна надломленным голосом.

И вдруг, отдаваясь эхом под сводами зала, послышался громкий твёрдый голос:

- Я верю!

Елена обернулась. Чуть поодаль стоял Деифоб, смотря на неё в упор.

- Веришь? - поражённо переспросила она, которая уже не ожидала, что найдётся хоть один человек, который поверит ей. И уж тем более, она и представить себе не могла, что это окажется Деифоб.

- Да, - сказал он, - именно так. Я знаю, что ты, Елена, не станешь лгать и только ты, единственная здесь, можешь трезво оценивать поведение и поступки греков. Вы все, - он обратился уже и к остальным здесь находящимся, - вы слишком легко поверили! Это неосторожно. Прислушайтесь к её словам!

- Деифоб! - вскричал Приам, - неужели ты помутился рассудком? Что ты такое говоришь?

- Помнится, ты недолюблювал Елену, - заметила Гекуба, - с чего вдруг такое единодушие?

- И почему вы не хотите, наконец, поверить в победу? - вопрошал Парис.

- Они не послушают нас, - вздохнула Елена, - я устала вас убеждать! Вижу, попытки мои тщетны. Но знайте, если к завтрашнему дню Троя будет уничтожена - вы сами виноваты.

- Ведьма! - послышались чьи-то возгласы.

- Что она тут провозглашает?!

- Возомнила себя всезнающей?

- Да это из-за неё столько лет проливалась кровь! Что она ещё может сказать?

Различные оскорбления сыпались на всех сторон.

Гордо подняв голову, царевна вышла из зала, оставляя за спиной всех этих людей, которые лишь ненавидили её, никогда не стремились понять.

- Да что вы можете?! - резко прерывая крики, возмутился Деифоб, - лишь разрушать? Посмотрите же и устыдитесь! Вы осыпаете упрёками женщину, которая добродетельна не менее, а может и более, чем вы. Да, из-за неё развязана война, но разве есть её в том вина? И сейчас вам следовало бы прислушаться к её словам! Но вы слепы и глухи!

С этими словами наследник царя Приама тоже покинул помещение.

Елену он догнал уже у лестницы.

- Постой! - крикнул молодой человек.

Она остановилось. Прекрасное лицо её было бледным, в глазах боль.

- Это конец, Деифоб, - тихо проговорила она, - я сделала всё, что могла, но, увы…

- Прости. Я ничего не смог сделать, - вздохнул он, - они послушали бы Гектора, но я - не он. Едва ли в моих руках есть хоть какая-то власть.

- Не извиняйся. Это моя вина. Я не смогла их убедить. Но я устала бороться… Устала!

Без сил молодая женщина опёрлась об стену. В глазах её начали собираться слёзы.

- Прошу тебя, не расстраивайся, - промолвил царевич, - в конце концов, Троя ещё не взята.

- Через пару часов это случится, - горько усмехнулась она. Этот город погряз в грехах. Он лишь платит за них цену.

- Но разве нельзя найти иного искупления?

- Видимо, нет.

Повисло молчание.

- Почему ты помогаешь мне? - спросила, наконец, Елена.

- Я вижу в твоих словах истину, - пожал плечами Деифоб.

- Но я всегда считала, что ты ненавидишь меня.

- Время идёт - обстоятельства меняются. Да и не всегда является настоящим то, что ты видишь… - задумчиво ответил он, - но сейчас причины моих поступков не имеют значения. Послушай, у меня появилась идея!

- Какая же?

- Сейчас расскажу. И, кажется, у нас есть ещё надежда спасти город!

***

На улицах города царствовала ночь, но повсюду были зажжены факелы. Люди веселились пели, танцевали. Но всё это казалось каким-то безумным. Будто нечистые силы вселились в троянцев. На площади был установлен конь, вокруг которого двигались люди, вознося молитвы богам.

Через толпу пробирались двое закутанных в плащи людей. Одна фигура принадлежала высокому мужчине, а вторая - женщине, которую он крепко держала за руку, чтобы они не разминулись в таком количестве людей. Наконец, они добрались до своей цели, а точнее, до изваяния.

- Готова? - тихо спросил он.

- Да, - ответила она.

- Нужно сделать это быстрее, пока люди не разошлись. Я приказал отряду воинов распрстраниться по всей площади. В любой момент они будут готовы.

Она кивнула, приближаясь к коню вплотную. Елена, а это была именно она, а её спутником являлся Деифоб, произнесла, так, чтобы возможно было услышать через отверстия в изваянии.

- Менелай! Менелай! Отзовись! Это я, твоя жена. Выходи. Я скучаю по тебе… Я здесь! Выходи же!

Но никто не отзывался. Молодая женщина переглянулась с царевичем.

- С этим не получается, - шепнула она.

- Сможешь сделать то, о чём говорила?

- Попробую. Одиссей, - изменив голос, снова начала говорить троянка, - это я, Пенелопа! Муж мой, я здесь! В Трое! Спаси меня!

Дело было в том, что Елена обладала способностью менять свой голос, подстраиваясь под нужный. Получалось в точности похоже. Эту её способность они и решили использовать в качестве приманки. По очереди царевна меняла голос, изображая жён и возлюбленных многих греческих военначальников, но никто не отзывался. Наконец, она пришла к выводу, что это им не поможет. С отчаянием она посмотрела на Деифоба. Он смотрел на неё печально и качал головой.

- Уходим, - промолвил он, - не выйдет.

Эти слова прозвучали, как страшный приговор. Елена почувствовала, как земля уходит у неё из-под ног. Умирала последняя надежда. Оперевшись о руку царевича и последний раз взглянув на страшного коня, который нёс в себе неминуемую гибель, она, вслед за молодым человеком, пошла прочь. Ничего не исправить. Они обречены.

Глава 26. Страшная месть

Ахилл не хотел учавствовать в этой затее. Он принял решение заявить о том, что готов биться только в открытую, окольные же пути не для него. Воин готовился сообщить всем об этом, не боясь недовольства. Слишком много влияния у него было, никто не осмеливался бы возражать. Тем не менее, обстоятельства сложились так, что герою не пришлось никому говорить о своём выборе. Когда Ифигения уходила, Ахиллес полагал, что вернётся она через пару дней. Но прошла неделя, за ней ещё одна, а потом минула и третья. Не оставалось сомнений в том, что что-то случилось. Молодой человек был более чем обеспокоен. Единственным выходом оставалось самому идти в Трою, чтобы хоть что-нибудь разузнать о пропавшей девушке.