Ещё странным сейчас начало казаться то, как часто они приходили друг другу на помощь, как мимолётно проявляли беспокойство друг о друге. Ещё на третьем курсе Паркинсон, ухаживающая за Малфоем после нападения гиппогрифа, сам Блейз, поддерживающий её, страдающую из-за неразделённых чувств к Драко. Вдруг всё это было неслучайно?

Только сейчас Забини позволяет себе задуматься, не переросло ли это в дружбу? Ведь она складывается из таких мелочей, из моментов поддержки и взаимопомощи.

Конечно, у них не было таких тёплых отношений, как, например, у “Золотой тройки”, но они могли быть друг с другом в трудную минуту.

Такие отношения взращивается годами, только через долгое время превращаясь в дружбу. Постепенно возникает доверие, потом рождается необходимость в некоторых людях. И, возможно, именно сейчас появился шанс доказать эту дружбу, пригодиться кому-то.

Блейз решительно разворачивается и бежит обратно наверх. В последний момент он понял очень важную вещь.

Теперь нужно найти Малфоя.

Однако всё оказывается куда проще, потому что последний сам его находит. Чья-то твёрдая рука хватает Забини из-за поворота, и он тотчас оказывается нос к носу с Драко, который, судя по всему, оказался в Хогвартсе вместе с пожирателями. По его лицу сразу видно, что Блейз в очередной раз не ошибся и действительно ему нужен.

“Скорее!” – судорожно восклицает Малфой и тянет его в неизвестном направлении.

За ними семенит сопровождающий Драко Крэбб. Куда делся Гойл неясно. Да и не важно.

Блейз ничего не спрашивает, хотя бы потому что не успевает и слова вымолвить, прежде чем они оказываются в выручай-комнате. Что им здесь могло понадобиться?

И тут Забини замечает знакомую фигуру Поттера, склонившуюся над столом, заваленным какими-то предметами. В следующую секунду палочка Драко оказывается направлена на Гарри.

––––––––––––––

*LP – Lost on you

========== Глава 8. Рассчитавшиеся ==========

Это последний шанс убить Поттера. В кои-то веки рука Драко не дрожит, крепко сжимая палочку. Он в упор смотрит на давнего школьного врага и сам себе задаёт вопрос о том, что следует сделать в следующий момент.

Как и тогда в Малфой-мэноре Гарри не защищается. Тогда у него не было палочки, сейчас причина непонятна, но это и не важно. Главное, что если в данный момент произнести два коротких слова – он умрёт. И не будет больше мальчика-который-выжил. Но, как и в прошлый раз, Малфоя что-то останавливает.

Эта секунда будто растягивается в сознании на неопределённое количество времени. Душа остаётся бесстрастной, а в голове происходят сложные мыслительные процессы. Он думает о том, что если убьёт Гарри, Волдеморт, несомненно, будет доволен. Да что уж там! Он облагодетельствует его. Малфои снова станут одним из самых могущественных семейств магического мира, снова Повелитель будет доверять им. Мысль эта бесспорно греет.

Драко чувствует, что судьба мира в его руках. Если убить Поттера – Тёмный Лорд точно одержит победу.

Несмотря на то, что наставляя палочку на Дамблдора, наблюдая за пытками Грейнджер и прочих грязнокровок, произнося ненавистное непростительное заклинание, он каждый раз решал, что обязательно отречётся от идей пожирателей, при первой же возможности покинет их ряды, сейчас искушение слишком велико. Одним единственным действием он может гарантировать себе ту жизнь, о которой мечтал с самого детства, пока не поднялся на астрономическую башню и не испытал там душевный переворот, изменивший его взгляды на многие вещи. Вопреки обещанию не быть трусом, он по-прежнему боялся Волдеморта. Ему не страшна была смерть, но вот то, что мог сделать с ним Тёмный Лорд – пожалуй, да. Пытки в тысячу раз хуже смерти. Уж кому-кому, а ему это известно, ведь он столько раз слышал крики несчастных.

Неожиданно возникает желание рассмеяться. Сколько раз будет повторяться одно и то же? Наставленная на кого-то палочка и необходимость сделать выбор.

К чему эти метания? Драко всё равно знает, что, несмотря на манящие перспективы, он не произнесёт эту проклятую Аваду. Не потому что боится, он давно уже не боится, а просто потому что не считает нужным.

“Я не убийца”, – твердит про себя, как молитву, как единственный из ориентиров, что ещё остались в жизни.

– Почему ты тогда не сказал ей? Беллатрисе. Ты знал, что это был я.

Чего Поттер добивается? Разве не ясно, почему не сказал?

Малфой не собирается его убивать. Сам не знает, для чего всё ещё держит палочку.

И все они твердят об одном. Малфой показывает им, какая он бесчувственная мразь, а они взывают к его совести и пытаются намекнуть на то, что он не такой уж плохой человек. Да когда уже эта горстка наивных дураков поймёт, что он делает это не ради них? Ради себя, чтобы не чувствовать вины перед самим собой. Или всё-таки нет?

Разве важно, почему он сейчас не убьёт Гарри? Казалось бы, какая разница, главное, что он останется жив и будет кому в очередной раз спасать мир. Но для Драко очень важен ответ на этот вопрос.

Вновь перед глазами проносятся образы из недавнего прошлого. Мать, Астория, Блейз, Пэнси… Все они по неизвестным причинам доверяют ему, стараются разглядеть в нём хорошие стороны. Как странно…

А что если он делает это ради них?

Палочка медленно опускается. Глаза Поттера горят благодарностью.

Неужели и он туда же? Тоже видит что-то в Малфое?

Раньше Драко не задумывался о том, что в нём вообще может быть что-нибудь хорошее. Конечно, он считал себя идеальным, но при этом не отрицал, что, имея столько достоинств, можно быть абсолютным мерзавцем, каким он привык себя видеть. А сейчас привычная картина разбивалась. Малфой и сам запутался, кто он на самом деле.

Пока что главное, что Гарри жив и Волдеморт не обязательно победит.

Очень некстати появляются орущие что-то Уизли и Грейнджер.

“Вашу ж мать!” – выругивается Малфой и начинает защищаться.

Он не посылает ответных заклинаний, только защитные.

Неожиданно вспыхивает огонь, и в его голове остаётся лишь одна мысль: “Какой долбаёб всё здесь поджёг?!”

Кто это сделал, так и не удаётся понять, потому что надо срочно убегать. Пламя начинает стремительно двигаться по всей комнате, скрываться от него становится всё сложнее.

Из поля зрения Драко исчезают и Поттер, и его друзья. Он больше не размышляет о них, мысли его заняты только тем, как отсюда выбраться.

Забини и Крэбб, которые всё это время с палочками наготове стояли по двум сторонам от него и, кажется, даже не пытались понять странности его действий, тоже в панике.

– Давайте наверх! – кричит Блейз.

Башня из различных предметов совершенно не кажется надёжной, но другого выхода нет. Слизеринцы начинают стремительно карабкаться наверх, в надежде спастись от всепожирающего огня.

Малфой отстранёно думает о том, что если сейчас расслабить пальцы и сорваться вниз, никто не подумает, что это нарочно. Всё кончится очень быстро. Но он отгоняет от себя эти мысли, ведь обещал матери не быть трусом, не пытаться покончить с собой – Блейзу, быть осторожным – Астории, всегда возвращаться – Пэнси. Если он погибнет, все они будут крайне разочарованы. Нет, он не может.

Когда вниз с оглушительным криком летит Крэбб, Драко ничего не чувствует, лишь морщится. За последнее время он видел столько смертей, что ещё одна ничего не изменит.

Наконец, они добираются до самой вершины, но тут выясняется, что огонь по пятам следует за ними, а бежать больше неоткуда. Они в ловушке, и вряд ли здесь возможно спасение. Малфой вдруг чувствует, что, несмотря на то, что он не боится смерти, ему не хочется умирать. Жаль, если придётся сделать это сейчас, в момент самого сильнейшего нежелания.

Поттер на метле появляется очень вовремя. Он подхватывает Малфоя, и они летят под самым потолком, чтобы в итоге приземлиться на каменный пол в клубах пыли и сажи уже за пределами выручай комнаты. Что ж, спасибо хвалёному гриффиндорскому благородству. Теперь они квиты.

– Спасибо, – тихо говорит Драко, и никто из приземлившихся неподалёку, кроме Гарри, этого не слышит.

– Тебе тоже, – всё ещё не отдышавшись, выдавливает он.

Поттер тоже прекрасно понимает, что если бы Малфой около десяти минут назад убил бы его – это бы изменило весь ход войны и, возможно, истории в целом.