Паркинсон почти не слушает её, смотрит на Малфоя. Снова зрительный контакт. Только сейчас она абсолютно спокойна.

Она могла бы рассказать этой глупой девчонке всё, поведать ей о том, какова на самом деле её роль в жизни бывшего слизеринского принца. Но она этого не делает.

– Я просто проезжала мимо и решила на пару минут заскочить. Я совсем вам не помешаю, – говорит она с милой улыбкой. – На самом деле мне просто нужно сказать Драко несколько слов. Астория, дорогая, ты, я надеюсь, не против?

– Конечно, нет, – беззаботно отвечает она. – Вы пока поболтайте, а я пойду собираться. Сегодня вечером Драко должен представить меня своим родителям! Я так волнуюсь, – восторженно тараторит Астория, удаляясь.

Когда дверь за ней закрывается, Малфой делает несколько шагов по направлению к Пэнси. Потом нерешительно останавливается.

Он не знает, что делать. Пару дней назад их так много связывало… А сейчас они, по сути говоря, чужие люди. Но ещё свежи воспоминания. Странное чувство.

– Ты что-то забыла? – в голосе его неловкость.

– В общем-то, да, – кивает Пэнси.

– А… Ну тогда можешь забрать. Твою комнату ещё не убирали.

– Нет нужды туда идти. Всё, что я забыла, здесь.

Инстинктивно он удивлённо оглядывается.

– Что именно? – не понимает Драко.

– Дело в том, что я слишком многое тебе не сказала. И многого не скажу. Наверное, всей жизни не хватит, чтобы передать всё, что я думаю. Но кое-что показалось мне очень важным, – она в кои-то веки стоит спокойно, не нервничает. – Когда я выходила, на улице были вы с Асторией.

Кажется, Малфой хочет что-то сказать. Но она жестом его останавливает.

– Нет, не надо. Дай мне закончить. Я говорю это всё к тому, что… Я видела твой взгляд, когда ты смотрел на неё. И, ты знаешь, я рада, что ты счастлив с другой. Всю жизнь я задавалась вопросом: можешь ли ты любить? И очень часто мне казалось, что нет. Но сейчас я увидела, что можешь. И я пришла сказать, что ради того чтобы увидеть этот блеск в твоих глазах, я готова снова жертвовать всем, потому что это самое главное. Я прощаю тебя за всё, хоть ты и не просишь прощения. Я действительно рада за тебя. И, пожалуйста, будь счастлив.

Пэнси мягко улыбается. Драко слушает её внимательно, задумчиво.

Договорив, она медленно идёт к выходу. Теперь можно уйти. Она сделала всё, что должна была. Отпустила его окончательно.

– Пэнс, – окликает её Малфой.

– Да? – в последний раз оборачивается Паркинсон.

– Спасибо.

И, наконец, в одном единственном слове она слышит благодарность, накопившуюся за все эти годы.

Выйдя на улицу, Пэнси неожиданно чувствует необыкновенную лёгкость, свободу. Ей хочется громко засмеяться, кричать сотни глупостей. И неважно, что она навсегда покидает этот дом. Даже понимание того, что, несмотря ни на что, она будет любить Драко до конца жизни, ничего не меняет. Она проживёт её счастливо. Хоть и без него.

Она добегает до калитки и, не оглянувшись на Малфой-Мэнор, делает решительный шаг за неё. Из-за мрачной тучи выглядывает луч солнца.

Пэнси мотает головой, и волосы свободно разлетаются в разные стороны. Она улыбается.

Блейз всё это время стоял, прислонившись к капоту.

– Ты ждал меня? – удивляется она.

– Да, конечно, но… – он немного в недоумении. – У тебя такой спокойный вид…

– Ты ведь сам сказал, что всё получится.

Боль, до этого щемящая сердце, становится куда меньше, притупляется, медленно отступает.

– Действительно. Ну что ж… Ты точно уезжаешь?

– Да. Меня здесь больше ничто не держит. Думаю, сюда я никогда не вернусь.

И почему-то от понимания этого не возникает желания сойти с ума. Просто лёгкая печаль в глубине души.

– И, кстати, я очень благодарна тебе за твои слова. Мне действительно стало легче. Теперь я хочу жить дальше, и это прекрасно.

Паркинсон слышит гудок машины позади себя. Это водитель уже заждался её. Она кивает Блейзу, одёргивает полы чёрного кожаного плаща и разворачивается, чтобы направиться к автомобилю.

Забини смотрит на неё. Сейчас она уйдёт, насовсем. Первый шаг, второй, третий…

– Подожди! – выкрикивает он ей вслед.

Пэнси оборачивается.

– Что такое?

– Я лишь хотел спросить, куда ты сейчас поедешь?

– Не знаю, – пожимает плечами она. – Пока, наверное, поселюсь в отеле. Драко хотел мне выплачивать содержание, но я, конечно, отказалась. Тем не менее у меня достаточно денег. Мой отец всё-таки кое-что оставил. Поживу так. А потом… Как судьба повернёт.

Блейз задумчиво смотрит на неё. В его голове сменяются сотни мыслей, он поспешно думает о том, о чём размышлял уже много лет. Затем, ещё раз посмотрев на неё, решительно произносит:

– Слушай, я знаю тебя с самого детства. И, несмотря на то что ты всегда была с Драко, мне никогда не удавалось найти человека ближе, чем ты. Невзирая на все наши ошибки, зло, причинённое другим, беспутный образ жизни, беспринципность, мне всегда виделось в тебе что-то родное и ты была действительно мне дорога. После Хогвартса я путешествовал и проводил время роскошно, купаясь в удовольствиях, наслаждаясь жизнью на полную катушку. И мне всегда казалось, что чего-то не хватало. Хрен знает, что это значит, но когда я увидел тебя, вернувшись в Англию, всё встало на свои места. Это конечно странно, но так. И я подумал… Может у нас ещё есть шанс на нормальную жизнь? У нас двоих.

– Что ты имеешь в виду? – не совсем понимает Пэнси.

Сейчас она смотрит на него широко раскрытыми глазами, с которых ещё не сошла припухлость от недавно пролитых слёз. Её взгляд не, как обычно, наигран, не специально призван выражать ту или иную эмоцию. Блейз нечасто видел её настоящей, но такой она ему нравилось. В конце концов, это же Пэнси, такая родная. Много лет она была рядом, и сейчас он не хочет её отпускать. Блейз не знает, что будет дальше, чего он желает, но в этом уверен точно. И он решается:

– В общем, я тут подумал… Если тебе пока негде и не с кем жить… Мы могли бы… Одним словом, если ты сейчас сядешь в машину со мной, я обещаю тебе хотя бы то, что дальше всё будет в порядке. Что скажешь?

Паркинсон внимательно смотрит в его глаза с чёрными расширенными зрачками и видит в них безмятежность, спокойствие и заботу. И в том, что он предложил, есть надежда на светлое будущее. Ей хочется снова ощутить жизнь, не знать больше страданий, после тех, что она уже перенесла. Хочется снова смеяться и любить. Истерзанная душа желает снова чувствовать. Пэнси смотрит на него и хочет разделить эту надежду с ним. Поэтому в следующую секунду она вкладывает свои хрупкие пальцы в его протянутую ей широкую ладонь.