По мнению специалистов по Поздней Римской империи, именно во время Диоклетиана высшая социальная группа — сенаторы — начинает консолидироваться в определенное сословие[221]. Утрачивая при Диоклетиане даже формальное положение высшего органа империи, сенат, сенаторы остаются верхушкой аристократии, из которой выдвигаются претенденты на многие высшие административные и военные посты, хотя и здесь Диоклетиан ввел для сенаторов ряд ограничений, особенно в провинциальном управлении, как уже отмечалось.

Следует отметить, что хотя Диоклетиан и лишил Рим преимуществ политического положения, он проявлял большую заботу об этом городе.

"Много внимания и забот было уделено снабжению столицы продовольствием"[222].

Только при Диоклетиане Рим украсился "новыми замечательными постройками"[223].

Лишив Рим значения политического центра империи, Диоклетиан не только сохранил, но и старательно поддерживал его роль как идеологического центра Римской державы. Рим по-прежнему должен был являться воплощением величия государства, могущества и славы его повелителей.

Вместе с Римом утратила свое особое положение и Италия, которая была практически уравнена в правах со всеми остальными провинциями. Если ранее италийское население могло только догадываться о тяжком налоговом бремени, под которым взвывало огромное большинство населения империи, то при Диоклетиане "в конце концов, на часть Италии налегла большая тягота податей"[224].

Падение политического приоритета Италии объяснялось прежде всего утратой ею экономического могущества в связи с перемещением основных экономических центров на Восток. Диоклетиан практически лишь оформил то, что давно уже являлось непреложным фактом.

Мощный кризис III века, из которого Диоклетиан и вывел Римскую империю, как раз и показал более чем наглядно невозможность сохранения центра державы в Италии.

"Единство римского мира стало разваливаться; его сердце, Рим и Италия, было парализовано и не снабжало кровью части империи, которые пытались начать самостоятельную жизнь"[225].

Дабы эта трагическая ситуация для империи не повторилась, Диоклетиан и изменил статус Италии, Рима, создавая новые центры управления Pax Romana — императорские резиденции.

Переменами в положении Италии административные нововведения отнюдь не ограничились, Если до Диоклетиана империя предоставляла большую свободу провинциям и городам, где вплоть до III в. в городских декретах сохранялась безнадежно устаревшая формула "именем сената и народа"[226]. Теперь этим маленьким республикам предстояло испытать крайности имперской централизации[227].

Крупные изменения были проведены Диоклетианом в административном делении империи. Число провинций возросло до 100. Это было достигнуто путем дробления более обширных старых провинций.

Каждая провинция находилась под управлением правителя, который заведовал всеми отраслями управления за исключением военного командования.

Соединение в одних руках военного командования и гражданского управления оставалось только в некоторых провинциях: в Исаврии, Аравии и Мавритании.

Ранние провинции являлись наиболее беспокойными, в них часто случались мятежи, и сохранение всей полноты власти в руках одного человека диктовалось прежде всего военными соображениями.

Правитель провинции располагал высшей гражданской и уголовной юрисдикцией, заведовал сбором налогов, заботился о безопасности и благосостоянии своей провинции.

Общим наименованием правителя провинции становился "rector" и почти все они состояли в ранге "clarissimi"[228].

В некоторых провинциях правители назывались "consulares" и имели шесть "fasces". В ряде других провинций правители именовались "correctores" и имели пять "fasces". В прочих провинциях правители носили имя "praesides"[229].

Однако три прежних провинции: Азия, Ахайя и Африка остались проконсульскими. Проконсулы, которые ими управляли, занимали первое место в ранге "spectabiles". Они имели в качестве помощников легатов. Проконсулы Азии и Африки зависели непосредственно от императора.

Раздроблением провинций и разделением военной и государственной властей Диоклетиан добивался гарантии от сепаратистских выступлений. Действительно, правитель столь малой по размерам и населению провинции, не имеющий военной власти, при всем своем желании не мог решиться на мятеж[230].

Все провинции входили в состав других, более крупных административных единиц — "диоцезов". Всего диоцезов было тринадцать. Образованы они были следующим образом: два диоцеза в Малой Азии — Азия и Понтика, четыре на Востоке — Сирия, Месопотамия, Палестина и Египет, три на Балканах — Мезия, Фракия и Паннония, два диоцеза в Италии — южная часть и северная, аналогично делилась Галлия, а также отдельными диоцезами являлись Африка, Испания и Британия.

Во главе каждой диоцезы находился правитель в ранге "spectabiles", подчиненный преторианскому префекту и замещающий его отсутствие. Именно поэтому он именовался "vicarius praefectorum" или же "currabant propraefectus".

Однако, будучи назначенным непосредственно императором, "vicarius" имел собственную власть и в своей диоцезе пользовался полномочиями префекта в деле надзора за правителями провинций, в отношении сбора податей и судопроизводства.

Общим титулом правителей диоцезов было выражение "vicarius".

Двое правителей диоцезов считались выше прочих по рангу[231]: правитель Сирии, называвшийся "comes orientis" и правитель Египта, носивший титул "praefectus Augustalis".

Если попытаться представить в целом систему подчинения в административном аппарате Римской империи эпохи начала Домината, то мы получим следующую картину, являвшую собой своеобразную триаду.

Во главе этой пирамиды находится всевластный император, которому непосредственно подчинены два префекта претория. Префектам преториям подчинялись правители диоцезов, назначенные, однако, самим императором. Правителям диоцезов соответственно подчинялись правители провинций.

Административные реформы Диоклетиана окончательно уравняли в правах все территории Римской империи. Полностью исчезла разница в управлении той или иной провинции за исключением некоторых частных различий, о которых упоминалось выше.

Разумеется, процесс уравнивания прав провинций шел уже не одно столетие, "но во времена принципата провинции совпадали, как правило, с бывшими до римского завоевания самостоятельными государственными и полугосударственными образованиями"[232] и сильно разнились по формам правления.

При Диоклетиане нивелирующая тенденция в провинциальном управлении получила полное завершение. На низшем уровне тенденция полной нивелировки коснулась и особенностей нового управления городами и сельской местностью.

В городах Диоклетиан учредил должность гражданских магистратов, ответственных за городскую территорию — praepositi pagorum. Эти чиновники курировали также и сельские районы, относящиеся к городам и также именовавшиеся pagi[233]. Здесь мы видим административное слияние города и сельской местности.

Подводя итог анализу административных преобразований Диоклетиана, должно согласиться с выводом Г. Л. Курбатова, что именно тогда империя начинает превращаться в неограниченную бюрократическую монархию с четкой иерархией должностей и титулов[234].

Характеризуя в целом государственные преобразования начала Домината, нельзя не заметить, что если в свое время Август установил тот режим, который отвечал назревшим общественно-политическим потребностям и традиционным социально-политическим характеристикам римского общества конца I в. до н. э.[235], то Диоклетиан "создал ту систему власти, которая безусловно соответствовала потребностям общественно-политического момента, переживаемого Римской империей во второй половине III в., вполне отвечая изменившемуся социально-психологическому состоянию римского общества этой эпохи.