– Это просто Джемма, один из юристов в Дубае, работающая над проблемой зонирования. Она попыталась получить немного личного общения со мной, и мне удалось отмахнуться от нее, надеюсь, достаточно тактично, что она не станет продавать какую-то непристойную историю с этими фото. Как вообще оказываются фотографы в эксклюзивных ресторанах Дубая? Кто посылает этих людей следовать за американским бизнесменом, который узнаваем только с общественных страниц на Манхэттене?

– Полагаю, твоя мачеха. Если нет, то таблоид, с читающей публикой, внезапно восхитившейся вашим бурным романом, и они более чем готовы показать любую статью, которая укажет на его кончину.

– Это не конец моего брака. Это не вовремя сделанная фотография. Пришли мне копию, и я посмотрю, как это выглядит. Тут нечего рассказывать. Тебе не нужно перекручивать это. Мне просто нужно поговорить с Мардж, прежде чем она это увидит.

Он повесил трубку и посмотрел на изображение, заполнившее его экран. Прекрасная Джемма, ее длинные голые ноги скрещены высоко в коленях, ее облегающее платье, открытое декольте, когда она наклонилась к нему, одна ее рука лежала на его стуле, вторая – на его руке, ее рот слишком близко, к его уху. Похоже, они были близки. Нет, это выглядело неловко, как будто они были любовниками.

Брэндон позвонил Мардж, но его отправило на голосовую почту. Он отправил сообщение, попросив ее позвонить ему сразу, написав, что все в порядке, но есть срочный вопрос, который им нужно обсудить.

– У меня не было секса с этой женщиной, – вот что он хотел сказать. Но он думал, что это будет довольно тревожное сообщение для голосовой почты, особенно если Мардж еще не видела фото.

В Нью-Йорке было утро, поэтому не было причин, по которым Мардж не проснулась бы, чтобы ответить на телефон. Она должна была избегать его. Возможно, она видела фотографию и решила оставить его, считая мошенником. Об этом не стоило думать. Он сходил с ума, а он не был паникером. Он всегда был настолько уравновешенным, когда дело касалось бизнеса. Помимо этого, опять же, это было личным, и ему было гораздо менее комфортно на личной арене.

Брэндон позвонил своему пилоту и велел подготовить самолет. Ему нужно было вернуться на Манхэттен. Если вот-вот будет огненный смерч, им нужно было столкнуться с ним вместе, выступить единым фронтом для акционеров. Это было правдой. Но настоящая причина, по которой он летел домой раньше, заключалась в том, что ему нужно было поговорить со своей женой лично, чтобы она увидела его лицо и знала, что он сказал правду. Он поставил ранний будильник для утреннего взлета и держал свой телефон у кровати. Звонка не было. Несмотря на то, что он оставил ей еще три сообщения.