Но музыкальный бизнес — это уж Мэтт знал точно — штука сложная и жестокая. Вряд ли можно рассчитывать на серьезный успех, если музыка становиться чем-то вроде хобби. Этот бизнес требует полной отдачи.

На какую-то минуту он встревожился. Конечно, Паола прекрасно понимала, что жизнь с ним заставит отказаться от многого, даже пренебречь карьерой композитора. Это неизбежно. Но несколько недель она и не заикалась о музыке. Какое может быть беспокойство? И все же она не может не чувствовать, что упускает возможность стать знаменитой, богатой, добиться высокой цели. Значит, ему следует сделать так, чтобы она чувствовала себя звездой, чтобы чувствовала, что ее талант ценят.

Мэтт допил кофе и взглянул на часы. Почти одиннадцать. Надо бы отправляться. Но прежде он позвонит Рейчел.

— О, мистер Норман! Хорошо, что вы позвонили. Только что я говорила с мистером Тобайасом, он хотел бы повидаться с вами. Я не смела возразить… сказала, что вы утром в суде, но он подъедет к часу. — В голосе Рейчел прозвучала тревога. — Надеюсь, все в порядке.

Мэтт поморщился. Вот все, что ему было нужно, Бенджамин Тобайас теперь надавит на Оскара Клейбурна.

— Рейчел, вы все сделали правильно. Пожалуйста, возьмите под контроль возможные звонки. Я выезжаю из дома через несколько минут. Договорились?

— Да, разумеется.

— Хорошо. И вот что еще — закажите дюжину роз и отошлите букет Паоле Романо по следующему адресу… — Мэтт продиктовал адрес компании по обслуживанию мини-бассейнов, — и чтобы была прикреплена карточка: Родилась звезда. Достанем шампанское и отметим это. С любовью. Мэтт. — Он улыбнулся, представляя выражение лица Рейчел. — Все записали?

— Да, записала. — Она прочитала все указания, и Мэтт остался доволен. — Что-нибудь еще?

— Нет, пока все. Скоро увидимся.

Когда Мэтт прибыл в офис, у большинства служащих был обед. Хорошее время, чтобы проскользнуть незамеченным без вопросов о причинах его утреннего отсутствия.

Рейчел оторвалась от книги, когда он вошел. Мэтт приветственно махнул рукой.

— Что, хорошая книга?

— Хорошая. — Она показала обложку. Он поморщился, увидев длинный нож в пятнах крови на глянцевой обложке. Это ее обычное времяпрепровождение во время ланча: поглощать дешевые романы, заедая их яблоками.

— Меня кто-нибудь спрашивал? — Он приоткрыл дверь в офис.

— Я вас подстраховала. Ваша почта на столе.

— Спасибо.

Пока он просматривал почту и записи в ежедневнике, пробил час. Зазвонил телефон внутренней связи.

— Здесь мистер Тобайас, — сообщила Рейчел.

Мэтт встал, приосанился и пошел к дверям, чтобы встретить посетителя. Тобайас пожал Мэтту руку и прошел к креслу. Он держался натянуто, и, хотя Мэтт уговаривал себя отбросить беспокойство, тоже чувствовал нарастающий дискомфорт. Он терпеть не мог пререкания. И сейчас его волновал не столько разговор с Тобайасом, сколько в перспективе разговор с Оскаром Клейбурном, который наверняка в курсе утренней телепередачи.

Когда Тобайас уселся в кресло для посетителей, Мэтт обошел стол и занял свое место. Он знал, что необходимо выдержать паузу ради собственной выгоды.

— Одна моя молодая приятельница звонила мне прошлым вечером, — объявил Тобайас.

— Да? — Начало разговора ожидалось другим.

— И сказала, чтобы я непременно утром посмотрел передачу «Хэлло, Хьюстон».

— Так, так, — все становилось на свои места.

— И вам тоже довелось посмотреть шоу?

Серые глаза Тобайаса напомнили Мэтту о холодной стали. Мэтт встретил взгляд спокойно, даже не моргнув.

— Да, — спокойно ответил тот. — Посмотрел.

Вдруг Тобайас расплылся в улыбке. Это было похоже на то, как если бы солнце наконец-то проглянуло сквозь завесу грозовых туч.

— А ведь в ней есть что-то особенное, не так ли?

О ком это он? О Джони Джессан? Не понимая, кого он имеет в виду, Мэтт молча кивнул.

Тобайас наклонился над столом и неожиданно хлопнул ладонью по крышке.

— Знаешь, сынок, у меня были сомнения на твой счет. Думал, может, ты такой же истукан, как Клейбурн и другие здешние зануды, а я их на дух не переношу. Человек должен быть открытым и прямодушным. Он не должен действовать по каким-то схемам. Тогда он вправе ожидать доверия к себе.

— О, конечно, я согласен, — пролепетал Мэтт.

— Но когда я узнал, что ты тот, в кого влюблена Паола, у меня не остается больше никаких колебаний, никаких сомнений. Потому что Паола знает в людях толк. — Закончив речь, Тобайас встал и протянул руку.

Совершенно ошарашенный, Мэтт поднялся и схватил руку Тобайаса.

— Я удивил тебя, да? — спросил Тобайас.

— Есть, конечно, — признался Мэтт. — Я не ожидал, что вы знакомы с Паолой.

— Ты еще многого обо мне не знаешь, но отныне наше знакомство будет крепнуть. Теперь садись, нам надо поговорить.

Чуть позже зашла Рейчел и оставила на столе телефонограмму. У секретарши было странное выражение лица. Мэтт быстро пробежал глазами записку от Оскара Клейбурна.

Мэтт, пожалуйста, выкроите время на следующей неделе. Нам необходимо обсудить и утрясти некоторые важные вопросы.

Запахло скандалом.

Ну и пусть, подумал Мэтт, что бы ни говорил Оскар Клейбурн, о Паоле разговора не будет, это не обсуждается. Она ничего дурного не сделала, и в этом плане пересуды исключены. Но, может быть, ему следует поговорить с Паолой. Не о стенде, не о шоу, а о ее планах. Конечно, на пути ее музыкальной карьеры есть препятствия. У него свои взгляды на замужество и детей. Она тоже понимает, какой он хочет видеть свою жену.

Но вправе ли он требовать от нее оставить музыкальную карьеру, если сам еще не определился со своими намерениями? Готов ли он просить Паолу выйти за него замуж?

Может быть, стоит подождать пару недель и разобраться в своих чувствах? Через две недели Рождество. Может, это наиболее подходящее время для подобных решений?

Он улыбнулся, вспоминая, как эффектно она выглядела этим утром в телепередаче. Можно легко вообразить, как она поет колыбельную их детям. А когда будут приемы, она могла бы сыграть и спеть для гостей. Ее выступления были бы крайне желательны на разного рода благотворительных акциях. Ну, а если удастся продать несколько песен, тем лучше.

Мэтт снова улыбнулся. Он хотел, чтобы она была счастлива.

Паола с трепетом взяла в руки карточку и несколько раз перечитала ее. «Звезда родилась». Это написал он. Ее охватило радостное предчувствие. Он гордился ею. Он, наверное, поверил в ее карьеру сочинительницы песен! Иначе зачем это послание?

О, все прекрасно. Записка Мэтта лишь усилила ее убеждение в том, что он быстро меняется. А что, может, ей еще и доведется увидеть на нем ковбойские сапоги и клетчатую рубашку!

Весь оставшийся день она находилась в мечтательном настроении. Опять и опять в деталях вспоминала интервью, воображая, как бы все проходило, если бы рядом сидел Мэтт и горделиво улыбался. Представляла, как ей вручают «Оскара» за лучшую песню, а Мэтт сидит в партере. Мечтала, что ее песни поют лучшие певицы, такие как Линда Перкинз и Уитни Хьюстон. Они, конечно, делают свою работу великолепно. Может, поклонники ее музыки захотят, чтобы сочинительница сама записала свои песни. Что ж, она сделает запись. У них с Мэттом будет комната, где будут по всем стенам развешаны плакаты знаменитостей и ее фотографии. Они будут много путешествовать: от Алабамы до Нэшвилла, потом — по всему миру. Он мог бы стать ее менеджером и доверенным лицом.

Паола вздохнула, думая о их совместной жизни, о том, какой она может стать. Компромисс даже в мелочах. Мэтт, вероятно, уже не станет так много работать: ведь она будет зарабатывать кучу денег. В свою очередь, Паола тоже пойдет на уступку, согласившись на традиционную свадьбу. Вот, наконец, день подошел к концу, и Паола неохотно рассталась со своими золотыми грезами. Она не могла дождаться той минуты, когда появится Мэтт.