Поиск
Э. Комаров
Стихотворения
Из книги «Картины и песни»
(«ЧХОБИ О ГАН»)
1883
Йог
Величав и одинок, руки простирает йог,
Глядя на восток.
На закате – лунный рог, море плещется у ног,
Небосвод глубок.
Перед йогом – меркнет мгла, свет исходит от чела,
На лице – покой.
Чуть решается дохнуть на его нагую грудь
Ветерок морской.
Широко простор открыт. Посреди миров стоит
Одинокий йог.
Он огромен и космат, волны робкие дрожат,
Лишь коснутся ног.
Нерушима тишина, мир объят пучиной сна,
Но незаглушим
Голос моря,- он поет, славя солнечный восход
Гулом громовым.
Йог один на берегу. Волны тают на бегу…
И в душе его
Необъятный океан, даль, ушедшая в туман,
За предел всего.
Йог, молчание храня, стережет рожденье дня,
Далью окружен.
За его спиною ночь тихо уплывает прочь,
Погружаясь в сон.
Там – небесная река – Ганга [4] мчит сквозь облака
Звездный свой поток.
Там – темнеющий закат, здесь – сиянием объят
Неподвижный йог.
Словно светом божества, озарилась голова
Солнечным огнем.
А на западе, вдали, угасает ночь земли
Пред возникшим днем.
Над бескрайностью зыбей яркой россыпью лучей
Запылал восход.
Тайны величавей нет, чем сияющий рассвет
Над лазурью вод.
Вся морская глубина света теплого полна,
Смотрит на восток,-
Разогнав туман густой, рдеет лотос золотой,
Огненный цветок.
И светлы и горячи, обоймут его лучи
Весь земной предел.
Поднял руку йог-всевед и стихи священных вед
Медленно запел.
Из книги «Диезы и бемоли»
(«КОРИ О КОМОЛ»)
1886
Поцелуй
Чутко внемлют уста устам любимым.
Два одержимых сердца друг друга пьют.
Две любви, два желанья, подобны двум пилигримам,
Безоглядно покинули пустынный дом,
К слиянию губ идут они неторным путем.
Две волны, два желанья друг к другу льнут,
Две взметенные страсти жаждут и ждут.
Встреча двух существ – в устах, на границе тела -
Песнь свою любовь начертала тут,
Письмена поцелуя тут напечатлела.
Дом влюбленных сердец теперь не пуст.
Губы сияющие на гирлянды цветов похожи.
О, свиданье светлое алчных уст,
Две улыбки, горящие на брачном ложе!
Пленный
Подруга, освободи! Объятья свои расплети,
Вином своих поцелуев не пои страстотерпца!
Я ветер, в тюрьме цветов рыдающий взаперти,-
Сердце раскрепости, выпусти пленное сердце!
Где небо? Где свет рассвета? Как бесконечна ночь!
Ты распустила волосы – меня ты задушишь ими.
Я погружен в тебя – мне ничем не помочь,
Я вижу только тебя, твое лишь я слышу имя,
Касаются рук моих беспокойные пальцы твои,
Взлетают пальцы твои, сеть для меня сплетая.
На небо вновь и вновь я гляжу в забытьи,
Мне улыбкою вечной отвечает луна седая.
Подруга, освободи, внемли смиренным мольбам -
И сердце мое свободное сам я тебе отдам.
Из книги «Образ любимой»
(«МАНОШИ»)
1890
Усталость
Ночь. Полнолунье. Ветра нежная легкокрылость.
Неба светлы края.
Если б, как сонные очи, медленно вдруг закрылась
Усталая жизнь моя!
Яркой луне навстречу в сумраке розоватом
Два раскрыты окна.
Стрелки часов не дремлют… Ганга течет куда-то
В темных объятьях сна.
Лодочник о Вриндаване [5] поет, погруженный в мысли,-
Сердце его зажглось,
Вспомнив о жизни вечной, и на ресницах повисли
Капли внезапных слез…
Сон увлекает душу в бездну, где ночь слепая
Черной зальет волной,-
Так же от ветра гаснут светильники, утопая
В Ганге, во тьме ночной…
Из книги «Золотая ладья»
(«ШОНАР ТОРИ»)
1893
Золотая ладья
Хлещет ливень, и мрак небеса заволок.
Я стою у реки. О, как я одинок!
Мой урожай был к сроку сжат,
У ног моих снопы лежат.
Река размыла перекат,
Блещет стремнины клинок.
Хлещет ливень. Я жду.
Я до нитки промок.
Я один на пустынном прибрежном лугу.
Что на том берегу – разглядеть не могу.
Чуть вырисовывает мгла
Штрихи деревьев у села,
А хижины заволокла.
Здесь, на этом пустом берегу,
Ни души. Я один на прибрежном лугу.
Чу! Над бездной реки чья-то песня слышна!
Я узнал эту песню! Все ближе она.
Над лодкой парус распростерт,
Он реет, он полетом горд.
Бессильно бьется в твердый борт
Речная волна.
Эта песнь мне знакома! Все ближе она!
Друг мой, в какой направляешься край?
Погоди! Прошу тебя – не уплывай!
Хотя б на миг причаль! Постой!
Возьми мой урожай с собой!
Потом отчалишь в край любой.
Только мой золотой урожай
Ты в ладью забери. Хочешь – людям отдай!
Все возьми. Все тебе до зерна отдаю.
Погляди, нагрузили мы лодку твою.
Я здесь трудился столько дней!
На пиве я стою своей,
Ни колоска теперь на ней.
Я один у причала стою.
Ты возьми и меня в золотую ладью!
Места нет, места нет, слишком лодка мала,
Много места поклажа моя заняла.
Наш край безмолвен, а над ним
Клубятся тучи, словно дым.
Над полем я стою пустым,
Все я отдал дотла.
Далеко золотая ладья уплыла.
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: