Для воина и политика Дмитрий удивительно много построил в своей жизни. В тени куликовской славы эта сторона его трудов как-то расплывчата, неясна в очертаниях. Но при внимательном рассмотрении она впечатляет не меньше, чем перечень его воинских успехов.

К уже названному добавим, Что первым из московских князей он завел каменное строительство далеко за пределами своей столицы — в Коломне и в Серпухове. При его жизни здесь поднялись белостенные соборы Голутвинского и Бобренева, Владычного и Высоцкого монастырей. По соседству с Коломной, в епископском селе Городище, появился тогда же Каменный храм Иоанна Предтечи. А в памятный августовский день, когда великий князь Московский прибыл в Коломну, назначенную местом сбора всех русских войск перед походом на Дон, в здешнем детинце (рядом с Воскресенской церковью, в которой венчался) увидел он почти достроенной громаду Успенского собора. За образец для этого здания — подобного ому не было пока и в Москве — зодчие по воле Дмитрия взяли самый прославленный собор залесеной земли — Успенский владимирский.

Так что не обижал великий князь свою Коломну. Столько ведь воспоминаний и надежд было у него издавна, со времен свадьбы, связано с этим местом. Отсюда раскатилась голубая окская вода на Низ — к родине его будущей жены. Отсюда вышел он теперь, на исходе лета 1380 года, в противоположном направлении, вверх по Оке, во главе конных и пеших, код алыми, цвета мученической крови, стягами навстречу смерти либо бессмертию — еще не ведал, чему навстречу...

Юрий Лощиц

Как известно, титулы коронованных особ включают в себя множество наименований. Джон V Клюни-Росс, недавний повелитель Кокосовых островов — атолла из двадцати семи коралловых островков в полутора тысячах миль на запад от Австралии, — мог бы включить в свой титул такие звания, как Главный Почтмейстер Королевства, Покровитель Наук, Владелец Собственной Его Величества Лавки. И все это было бы близко к истине: вся почта на Кокосовые острова шла только на имя Клюни-Росса; единственной шкшюй с единственным классом ведал Джон V; что же касается Е. В. Лавки, то монарх не только стоял в ней за прилавком, но и принимал там собственного производства пластмассовые деньги — оранжевые легкие кружочки.

Сверх того, Джон V был и верховным судьей, по-отечески судившим подданных (самый суровый приговор — двести плетей). Но если Джон I, основатель династии, порол провинившихся сам, то со времен Джона III этим стал заниматься доверенный слуга. Затем профессию унаследовали его потомки.

Несколько семей ближайших помощников и доверенных слуг составляли то, что в королевстве больших размеров можно было бы назвать дворянством. Они отличались от других подданных не только занятиями, но и благородным происхождением.

Дело в том, что, когда первый Клюни-Росс ступил на коралловые берега атолла, населения на островках не было. Для работы на плантациях навербовали малайцев. Позже к ним добавились три семьи индийцев. Сверх того, население увеличивалось за счет незаконнорожденных потомков правящей династии. Настоящими Клюйи-Россами этих сыновей малайских матерей, естественно, не признавали, но так уж повелось, что надсмотрщиков, домашнюю прислугу и конторщиков набирали именно из них.

С 1886 года, когда королева Великобритании Виктория, учитывая заслуги семейства Клюни-Росс, признала за ним право владеть Кокосовыми островами на вечные времена, на островах ничего и никогда не случалось (1 См. «Властелин двадцати семи кокосов» в № 6 «Вокруг света» за 1976 год.). Менялись только монархи — потомки первооткрывателя. По крайней мере, так писали газеты, обратившие внимание на существование Кокосового королевства. Как выяснилось впоследствии, это не совсем соответствовало истине.

Если быть точными, то Клюни-Росс островов не открывал, да я название их совсем другое. Острова открыл и нанес на карту в 1609 году капитан Уильям Килинг. Он и назвал их островами Килинг. Но карта мира тогда так стремительно покрывалась новыми названиями, а коралловый атолл казался в XVII веке таким бесперспективным, что обкрытии Килинга забыли. Однако, когда это потребовалось, нашлись дотошные знатоки истории географических открытий, которые докопались до настоящего первооткрывателя. И этот факт стал ним из козырей в переговорах правительства Австралии с Джоном V.

Как ни изолированы острова Кокос от всего мира, как ни темны и забиты подданные Клюни-Россов, но какие-то сведения о том, что происходит в мире, доходили и до них. Иначе бы вряд ли позволили себе пойти на открытый бунт несколько малайских семей. Этим смутьянам захолось ни больше ни меньше как проверить правильность записей в налоговой книге королевской лавки, утверждали, что давно расплататились за все товары, которые получали на пластмассовые клюни-россовские деньги. Более того, они доказывали, что король (!) должен им.

Случись такое при Джоне I, бунтовщиков вздернули бы без лишних разговоров. Не для того первый Клюни-Росс обосновался на своих островах, чтобы ему кто-то на что-то указывал!

А теперь малайцев, усомнившихся в честности своего повелителя, выпороли и приговорили к изгнанию — не те все-таки времена, что при Джоне I. Деваться же им было некуда, потому что они не знали, из каких мест попали на Кокосы их предки. Единственным судном, заходившим на острова, был австралийский копровоз. На нем изгнанники попали в Австралию, где поведали о феодальных порядках, царящих во владениях Клюни-Россов. Дело проникло в газеты. И в 1974 году на острова приехала специальная комиссия ООН.

Австралийское правительство — а острова принадлежат Австралии — отправило на Кокосы министра Реджинальда Уитерса. Министр беседовал с королем и местными жителями — в основном с незаконнорожденными Клюни-Россами.

Оказалось, что не так уж все плохо в королевстве. Например, все там предоставлялось населению бесплатно, кроме пищи, одежды и сигарет. Так, по крайней мере, докладывал Уитерс. На практике это означало, что за хижину из циновок, построенную своими руками, подданные Клюни-Росса действительно не платили. Что же касается пластмассовых денег, то Министр Уитерс признал, что хотя, с одной стороны, это, конечно, ущемление прав населения, но с другой — и сам Уитерс давно уже не пользуется долларами: у него есть кредитная карточка и чековая книжка.

Комиссия ООН назвала королевство «реликтом прошлого, средневековым феодальным поместьем, владелец которого — хозяин жизни, смерти и имущества своих подданных». Австралии — тогдашнему члену Комитета ООН по деколонизации — было не очень ловко держать королевство Клюни-Россов как свою территорию.

Кокосовые острова заинтересовали австралийское правительство еще и потому, что в годы второй мировой войны на Западном острове построили авиационную взлетно-посадочную полосу. Теперь ее можно было — после некоторого переоборудования — использовать как промежуточный пункт на длинном воздушном пути из Австралии в Южно-Африканскую Республику.

Сначала Джон V и слушать ничего не хотел:

— Атолл мой, и никто не смеет на него покушаться. Мой предок открыл его и получил во владение!

Тогда-то и выплыла на свет история капитана Килинга, и спор о первооткрытии мог иметь для короля неприятные последствия. Конечно, дело протянулось бы годами, но ведь австралийское правительство могло потерять терпение, а в столкновении государств столь неравных размеров (одно из которых к тому же часть другого) меньшее никак не вышло бы победителем.

Властелин двадцати семи Кокосовых островов избрал более выгодный путь разрешения конфликта. Он стал торговаться.

«Три миллиона девятьсот тысяч долларов», — предложила Австралия. «Сорок!» — возразил король. Спор длился почти пять лет. Сошлись на тридцати семи миллионах. И последний из повелителей Кокосов получил за владения больше, чем все его августейшие предки, вместе взятые.