— Слышала новость? Наш-то к Катьке стал подкатывать.

Вот это уже интересно и ближе к теме. Хотелось бы знать, они о своем шефе?

— Да ты что? — изумилась другая. — Быть не может. Только недавно со своей блондинкой любовь крутил.

— А теперь на Катьку перекинулся, кобель.

— У нее же ноги кривые и мозгов меньше, чем у курицы.

— Для мужиков мозги роли не играют. Их другое интересует.

— Чего он в ней нашел, не понимаю. Лилипутка, нос курносый.

— Их вообще не поймешь.

— Ну Стасик! Хорош! В прошлом месяце мне глазки строил… А ты не врешь?

— Ты что? Нинка сказала, она все про всех знает.

— Вот сволочь!

Расстроенная сообщением о непостоянстве своего начальника, девушка бросила окурок в урну и понеслась к выходу. Вторая последовала за ней. Хлопнула дверь.

С отвращением я также бросила недокуренную сигарету.

Предположим, что, скорее всего, свои фривольные разговоры они вели о Василькове. Из этого следует, что он известный в своей фирме ловелас, что вполне соответствует его внешности, насколько я успела заметить.

И что мне это дает? Абсолютно ничего. Уж к Анфиладе Львовне он приходил не с романтическими планами. Отсюда закономерный вывод: пользы от курения никакой.

Проходя мимо приемной, я снова заглянула туда. В кабинет генерального входило несколько человек. Нет, не удастся мне попасть к нему. Меня посетили сомнения о целесообразности моего визита в компанию «Финестра».

Пришлось вернуться к менеджеру Светлане ни с чем.

— Что-то вы долго. Я волноваться начала.

— Жара, — пояснила я, — еле переношу ее. Покурила, легче стало.

— Да, — согласилась Светлана, — жара в этом году ужасная. Говорят, к выходным до сорока градусов будет.

— Не может быть!

Все к одному. В такую погоду из дома выползать не хочется, а тут гоняйся за чужими картинами, разыскивай генеральных директоров с цветочными фамилиями.

— Нас только кондиционеры и спасают.

— Даже не представляю, как от вас выходить буду. Совершенно не хочется.

— Оставайтесь, — засмеялась Светлана и тут же непоследовательно прибавила: — Мы с вами все обсудили?

— Надеюсь.

— Можете оставить заказ прямо сейчас и предоплату сделать.

— Я сначала размеры принесу, — начала я отнекиваться, — вдруг потом окно не подойдет. Лишние хлопоты возникнут.

— К вам приедет наш замерщик, — обрадовала она меня, — желательно, чтобы размеры были точные. Эта услуга бесплатная.

— Тогда так и сделаем. Я вам позвоню и скажу, когда мне будет удобно.

— Хорошо. Вот мой телефон. Спросите прямо меня. Тут стоит мой личный номер, поэтому, когда будете звонить, назовите его, — она протянула мне визитку и обратилась к кому-то за моей спиной: — Кать, ты куда?

Я обернулась. Вот она Катя, — маленькая, курносая, лет семнадцати. Определенно новый объект внимания Стасика.

— Газету купить, — проканючила Катя противным голосом, — меня Тома послала.

— Только недолго, — строго предупредила менеджер.

— Ага.

— Вот финтифлюшка, — пожаловалась мне Светлана, когда девушка исчезла из комнаты, — уйдет, и след простыл, где — неизвестно.

Не знаешь ты, Света, новостей. Ею увлекся твой шеф. Она может идти куда захочет, и ей ничего не будет.

А вот мне лучше всего пойти за ней.

Я спешно засобиралась, стала прощаться, проговорив скороговоркой:

— Непременно позвоню. Большое спасибо. До свидания.

Еле успела влететь в лифт.

— Вниз? — спросила Катя.

— Да, на первый… Вы здесь работаете?

— Ага.

Как же мне проникнуться ее доверием? Катя может быть подходом к неуловимому, наконец найденному Василькову.

Хоть бы лифт сломался или шел по крайней мере медленнее.

— У вас в офисе очень хорошо, прохладно, — попыталась завязать я разговор, — нравится работать?

— Скучища.

— Такой замечательный коллектив.

Старики одни, — отозвалась Катя, рассматривая покрашенные зеленым лаком ногти, — меня предки засунули. Перекантуюсь тут, пока не найду место получше.

— У вас шеф очаровательный.

— Не знаю. По мне, так зануда.

Нос курносый, а мозгов и правда маловато. Такое говорить незнакомому человеку. Мало ли кем я окажусь? Кем, собственно, я могу оказаться? Ну специально вызвала ее на откровенность. Ну попросят ее по собственному желанию. Так она же не расстроится. Наоборот…

— А по-моему, Станислав Григорьевич очень даже интересный человек, привлекательный, — упорно гнула я свою линию в надежде на ответную откровенность.

— Ничего, если нравятся трудоголики и бабники.

— Забавное сочетание. А он что, бабник?

— Классический.

— И трудоголик?

— Ага.

Лифт дернулся, остановился, двери открылись. Катя выпорхнула наружу и, даже не сказав «до свидания», побежала к выходу. Понимая, что ее уже не догнать и на продолжение разговора рассчитывать не приходится, я отправилась в том же направлении.

Солнце обрушило на меня всю свою мощь. Когда выходишь из такой благодатной прохлады, контраст особенно заметен, будто попадаешь в доменную печь.

Первое, что я увидела, была Катя, целующаяся с молодым человеком. Она взяла его под руку, и они пошли куда-то, не обращая внимания на слепящие лучи.

Да, Станислав Григорьевич, если вы положили глаз на курносую малышку, забудьте. Тут вам ничего не светит. Спорю, она и думать забыла о необходимой вам газете. Стоп! Хватит! Спорить не буду, этого как раз не надо. Один спор я уже затеяла. Поэтому и оказалась здесь.

Почему Тома не послала какую-то Риту, как намеревалась? Не увидите вы сегодня больше ни газеты, ни Кати. Но это ваши проблемы. Они не решают моих.

Подведем очередной итог.

Я имею полный расчет стоимости моих пластиковых окон, которые не собираюсь заказывать.

Я увидела Василькова.

Что мне известно о нем на данный момент: он бабник по всеобщему определению и частному мнению Кати — зануда, да к тому же старик.

Ему от тридцати до тридцати пяти лет, но, на взгляд семнадцатилетней Кати, вероятно, все старше двадцати пяти — старики.

Ему зачем-то нужна газета «Из рук в руки».

Строил глазки одной и крутил любовь с блондинкой.

Его секретаршу зовут Тома.

У него в кабинете висит несколько картин, не имеющих отношения к Бенуа, Ренуару и даже Шишкину.

Надо признать, я феноменально продвинулась в расследовании.

Самое главное — впредь дорожка сюда мне заказана. Иначе придется оплатить свой заказ на окна.

Прикинуться опять журналисткой? Сделать вид, что хочу написать статью о нем? Но он не дурак и понимает, что такая статья платная.

Познакомиться бы с ним случайно. Но как? Где? Ждать у входа и пойти за ним в надежде на благоприятный случай? Как же! Он сядет в свой шестисотый «мерседес» и укатит. А я останусь на тротуаре. Брошенная, непонятая, обманутая.

Есть другой вариант: устроюсь к нему работать. Организую покушение на секретаршу, займу ее место, вотрусь в доверие и выведаю все секреты.

Знаешь, Наташа, тебя совсем занесло. Это от отчаяния. Положение-то, мягко говоря, безнадежное. И ты это знаешь.

Дома, изучив добытый список с телефонами сотрудников, обнаружила, к полнейшей своей неожиданности, прямой телефон Василькова, мобильный и даже домашний. Вот и удача! Теперь я не завишу ни от каких секретарш. Просто позвоню и договорюсь о встрече.

Ты уверена, что все действительно так просто? Что нужно ему сказать, чтобы он захотел с тобой встретиться? Не об армированных же профилях станешь говорить. Тема, безусловно достойна интереса, но вот ты к ней не готова.

Придумывая разные предлоги для встречи и отбрасывая их один за другим, я пришла вдруг к одному довольно простому и оригинальному решению, которое может сработать. А может, и нет…

История началась с телефонного звонка, когда Толик, якобы не зная меня, назначил свидание.

Воспользуемся его проверенным методом. Попробуем сыграть на самолюбии господина Василькова и неравнодушном отношении к женщинам. Вдруг да пройдет.