Пока тот просматривал какие-то материалы на дисплее, парень постепенно усиливал давление и смотрел за результатом.

Следователь поднял свой взгляд на подследственного. Его уши стали заметно краснее. Но он держался уверенно.

- Когда и где ты был завербован представителями инопланетной цивилизации?

Антон молчал. Следователь тоже. Молчание длилось несколько минут, наконец, субъект проскрипел:

- Отвечай!

- Что именно я должен ответить на этот вопрос? Сказать что это бред? Это уже было сказано раньше.

- Отвечай по существу на поставленный вопрос, - с трудом проскрипел следователь, борясь с новой напастью - прилипшим языком.

- Мне нечего добавить к сказанному ранее.

- Ты отрицаешь факт вербовки?

- Не было самого события вербовки. Поэтому мне незачем отрицать глупость.

- Значит, ты не признаешь - добровольно, что был завербован.

- Мне надоела игра в слова. Я устал, - и, наклонив голову вниз, закрыл глаза.

- Когда ты начал сотрудничать с представителями инопланетной цивилизации.

- ...

- Твое молчание не прибавит тебе доверия. Есть задокументированные факты. Отрицать их глупо.

- Предоставьте эти факты.

- В свое время ты сможешь ознакомиться с ними.

- Значит, фактов у вас нет. И попытка заставить меня сознаться, в том чего не было - провокация.

- Как ты осуществлял связь со своими кураторами? Где происходили ваши встречи. Какие материалы ты передавал.

Антон взглянул на следователя. Да тот был стоек к мысленным атакам. Уже весь красный, с горящими как раскаленные угли ушами он держался. Ответ парня опять ввел следователя в ступор.

- Если даже умозрительно предположить, что я и являюсь агентом какой-то цивилизации, то к вам, империи Аратан и ее Службе Безопасности, это не имеет никакого отношения. Поскольку все действия, которые могли иметь место, не затрагивают ваших интересов, так как происходили вне сферы вашей юрисдикции. Это первое. Второе. Отвечать на все вопросы, касающиеся моей якобы вербовки и взаимодействия с неизвестными мне кураторами - я отказываюсь. Даже если вы будете использовать пытки, то ничего нового, кроме сказанного не узнаете.

- Обсуждение сферы юрисдикции не входит в перечень затрагиваемых тем. Поэтому мне нужен ответ на поставленный вопрос.

- Никак. Нигде. Никакие.

- Какие задания ты получал?

- Никакие.

- В каких операция принимал участие?

- В никаких.

- Как оплачивалась твоя работа?

- Так как никакой работы я не выполнял, то и оплаты никакой не было, - Антон представил себе, что язык следователя начал разрываться на части и из него пошла кровь. Этот мысленный образ он отправил отморозку с мысленным хеканьем.

Следователь закашлялся, из уголков рта потекла кровь. Он что-то нажал на столе, и парень потерял сознание.

Лежа на кровати в своей камере, Антон предавался размышлениям.

Вдруг дверь отъехала в сторону, и на пороге возник водолаз. Нет. Это был все же не водолаз. Скорее некто. Этот некто был одет (а может быть облачен) в нечто похожее на водолазный костюм, только явно металлический. На месте головы был глухой шлем с затененным лицевым щитком. Возможно, этот водолаз был охранником.

Указав на парня, он глухо произнес:

- Собирайся и выходи.

Антон вышел за дверь. Там находился еще один охранник-водолаз.

Построившись в колонну - впереди охранник, затем Антон и замыкал колонну, вызвавший его охранник. Группа двинулась по коридору, миновала несколько дверей и остановилась у одной из них. Первый охранник приложил руку к стене, и дверь плавно отъехала в сторону. Посторонившись, охранник показал парню жестом, чтобы он заходил.

Опять комната для допросов, только немного с другой обстановкой. Перед столом стоит стул. Обыкновенный стул, а не палаческое кресло. За столом сидит пожилой мужчина и дружелюбно усмехается.

- Заходи и садись. Нам надо поговорить.

Антон прошел и сел на стул.

- И о чем?

Незнакомец усмехнулся и заговорил:

- Я начальник отдела следствия полковник Делеус. Зная, как ты не любишь общаться с незнакомцами, сразу хочу устранить этот момент. И хочу предупредить тебя - я хочу просто поговорить. Никаких бессмысленных вопросов, никаких провокаций. Только доверительная беседа.

- Доверие это совместный продукт.

Полковник хмыкнул.

- Ну, тогда я постараюсь приложить все силы к тому, чтобы его создать. Итак, ответь мне сначала на несколько вопросов, не относящихся к теме беседы, но крайне меня интересующими, - посмотрев на парня Делеус ждал его реакции.

Антон легонько кивнул и посмотрел в глаза полковнику.

- Где ты так хорошо научился пользоваться псионическими атаками?

- А что это такое?

- А это то, что ты сделал с моими подчиненными. Один до сих пор не отошел от психологического шока, а второй сутки пролежал в лечебной капсуле.

- Да нигде. Просто мне показалось, что если попробовать мысленно надавить на этих отморозков, то они станут вести себя более вменяемо.

Полковник заржал и, вытирая слезы, сказал:

- Отморозки значит. Ну да. Значит, никто тебя подобным трюкам не обучал?

- На нашей планете все это ни на кого не действует. Можно сколько угодно желать соседу несчастья, проклинать его, ничего с ним не будет. А тут стоило только захотеть, и они начали сами таять, как свечки.

- Ну да, ну да. Значит самородок. Ну да ладно. А скажи мне, пожалуйста, почему ты так отрицательно относишься к вопросам, которые тебе задают?

- А как Вы сами-то считаете? Вот давайте Вас обвиним в пособничестве инопланетной цивилизации и предложим альтернативу - повеситься или застрелиться.

Следователь улыбнулся.

- Да. Небогатый выбор.

- Бог с ним с выбором. Они ведь не признают никаких аргументов. Как дятлы долбят в одну точку и пытаются получить тот ответ, который им нужен.

- А кто такие дятлы?

- Есть у нас такая птица. Когда строит гнездо, своим клювом стучит по дереву очень часто и не обращает внимания на окружающих.

- Значит дятлы, - полковник постучал пальцами по столу, - А у самого тебя есть разумные объяснения всему произошедшему?

- А как можно дать объяснения тому, не знаю чему?

- То есть?

- Ну, вот попробуйте мне объяснить, как вступают в сексуальные отношения ежи?

- А кто такие ежи?

- А это не важно. Вы мне, пожалуйста, дайте ответ, а особенности их физиологии мы обсудим позже.

- То есть, ты хочешь сказать, что не знаком с составом вменяемого тебе преступления?

Антон засмеялся.

- А о каком преступлении речь? Ваши следователи говорят, что материалов, которые меня изобличают в каком-то преступлении у них достаточно. Но вот как только я прошу их предъявить, мне говорят, что показывать материалы следствия посторонним они не имеют права. Или, что моих или их полномочий недостаточно. Недостаточно для чего? Меня обвиняют, а факты не предъявляют. Отсюда я делаю вывод, что этих фактов-то и нет. Есть какие-то домыслы, есть предположения, есть догадки. И единственный путь зацепить меня, это выбить признание. А потом, опираясь на это признание, присовокупить те догадки и домыслы, которые укладываются в картину, к моему признанию, а остальные отбросить. Вы думаете, это я такой умный? Нет. Так поступают все спецслужбы. Ведь главное не раскрыть дело и наказать виновных. А найти тех на кого эти догадки можно повесить.

Полковник посуровел лицом.

- Это оскорбление нашей службы! - сказал он с легким гневом в голосе.

- Да нет здесь никакого оскорбления. Это простая констатация фактов. Вы что, являетесь уникально честной службой во всей вселенной? Наверняка есть нехватка времени на производство дел, есть давление вышестоящего начальства, есть те, кого надо наказать, а аргументов не хватает. Так поступают спецслужбы на моей планете, так поступаете и Вы.

Делеус отвернулся и уставился на стену, барабаня пальцами по столу. Антон некоторое время пытался нащупать ритм в его стуке, а когда понял, что его нет - сказал: