Глава 3

Черт возьми, вряд ли я когда-либо мылась в ванне такой большой, что при желании в ней можно было плавать кругами. Опустившись ниже, я полностью погрузилась в воду. Если бы Брай согласился купить мою девственность, я бы сейчас разыграла сцену из «Красотки»^[4]. У меня в голове не укладывалось, что он отказался. Мужчины уже предлагали мне деньги за секс. Увидев, как я выходила из приюта или дерьмового мотеля, они считали меня отчаянно нуждающейся. И почему я была разочарована отказом Брая? Разве я переспала бы с ним?

Я посмотрела вниз на свое тело, зная, что мне не стать хорошенькой моделью. Я была низкой и фигуристой. С широкими бедрами и полной грудью, не помещавшейся в ладонях. Возможно, Браю просто не нравился мой типаж. Весь его мир был упорядочен и совершенен, я же являла собой хаос и анархию.

Мне стоило порадоваться. Я получила высокооплачиваемую работу, возможность чаще любоваться задницей мистера Ванили и временную крышу над головой. Но почему-то я злилась.

Синди. Стоило мне мысленно произнести ее имя, как я тут же закатила глаза. Она была такой…противоестественно совершенной. И соответствовала упорядоченной идеальной жизни Брая. И почему мне было до этого дело? О, да, потому что Синди встречалась с моим мистером Ванилью. С моим? Чтоб меня. Ага, будто у меня был шанс. Брай считал меня странной и недалеко ушел от истины. Я однозначно не вписывалась в его мир.

Откинувшись назад, я быстро ополоснула волосы и помылась. Я прихватила пару белых пушистых полотенец, в одно из которых укуталась, а вторым вытерла волосы и бросила его на пол.

Абсолютно белая ванная была просторнее номера мотеля. Я не видела ни единого вкрапления другого цвета. За исключением меня. Вода, как и брошенное на пол полотенце, окрасилась в фиолетовые и розовые тона. Даже на кафеле остались цветные пятна, словно на него помочился единорог. Почему-то эта картина вызвала у меня улыбку. Возможно, потому что она разозлила бы мистера Ваниль так же сильно, как меня разозлило его свидание с Синди. Кто знает, возможно, ужин не был свиданием.

Да кого я разыгрывала? Учитывая ее платье и его парадный костюм, они пошли в какое-нибудь хорошее заведение. В настолько хорошее, что меня бы не взяли туда даже протирать столы.

Прихватив с тумбочки футболку Ванили, я оделась. Она натягивалась на ягодицах, но все равно ниспадала до середины бедра, напоминая мне о росте Брая. С его телом он больше напоминал бегуна, чем тяжелоатлета.

Я могла побиться об заклад, что его футболка свободно висела бы на маленькой мисс Синди, которая, скорее всего, не ела всю неделю. Тогда я вспомнила, что весь день не ела. Пробираясь к кухне, я не могла не заметить, насколько светло в квартире. Здесь было красиво. Огни города освещали комнаты через панорамные окна, но обстановка была холодной. Подойдя к окну, я прижалась лбом к стеклу и посмотрела на открывавшийся вид. Брай жил на верхнем этаже, и с такой высоты было непросто что-нибудь разглядеть. У меня дрогнули пальцы. Я отдала бы что угодно за кисть. Я слишком давно не рисовала.

Что за нелепая мысль. Покачав головой, я снова пошла к кухне. Следовало позвонить брату, пока он не разволновался. Был ранний вечер, и чтобы не забыть, я сразу взяла со стола телефон.

Через два гудка меня перевели на голосовую почту и сообщили, что абонент нажал на кнопку «да пошли вы, игнорировать». Ничего удивительного. Сэм никогда не отвечал на звонки с незнакомых номеров. Пожалев, что до сих пор не обзавелась сотовым, я решила оставить голосовое сообщение.

— Сэм, это Бэкс. Просто предупреждаю, что вечером не вернусь домой. У меня классная новая работа, и хоть мне придется здесь жить, зарплата гораздо больше. Я смогу по-прежнему помогать с арендой. Я приеду утром около десяти и расскажу подробности. Люблю тебя, и не волнуйся. Завтра увидимся, и я принесу завтрак. Береги себя, — я повесила трубку. К сожалению, я не знала номера, чтобы его оставить, но Сэм мог увидеть его на определителе и перезвонить.

Мне очень не нравилось разлучаться с ним и не иметь возможности убедиться, что он вернулся домой. Если Сэм снова угодил в тюрьму, не смог бы со мной связаться. Или хуже, он мог попасть в больницу. Пускай нас не связывали кровные узы, но он был моим любимым братом. И оставался им на протяжении многих лет. С тех пор как мне исполнилось десять, и Сэм избил нашего приемного отца за то, что тот однажды ночью прокрался в мою комнату. Сэму тоже досталось. Он сломал три пальца и провел ночь в больнице. На следующий день нас забрала социальная служба, но нам посчастливилось снова оказались под одной крышей. После того случая мы всегда попадали в одни и те же семьи, пока не повзрослели для самостоятельной жизни. В последнее время мы меняли приюты и случайные мотели.

Я провела на улице около восьми месяцев, почти не отличавшихся от жизни в приемных семьях. Разве что с приемными родителями я всегда знала, что у меня есть место для ночлега. Большинство из них забирали нас только ради пособия. Даже когда я пыталась идеально им подходить, они все равно плевать на меня хотели. Именно тогда я перестала заботиться о чьем-либо мнении. Родители от меня отказались, ни одна приемная семья не захотела оставить, но со мной всегда был Сэм. Он стал моей константой с тех пор, как мне исполнилось десять.

В последнее время он начал впутываться в неприятности. Бывают личности, от которых нужно держаться подальше, но Сэм почему-то не мог. Его тянуло к неправильным людям, что пугало меня до потери пульса. Худшим из них был Нико. Меня передергивало от одного его взгляда. Он чем-то напоминал нескольких моих приемных отцов. Я знала, что Нико занимался грязными делами и черте чем еще, но Сэма к нему неудержимо тянуло. Стоило мне заговорить о том, чтобы распрощаться с ним, как брат огрызался. Однажды он взял у Нико денег на залог и с тех пор наверняка на него работал. Сэм заставил меня пойти к Нико, что оказалось отнюдь не просто. Нико практически бросил в меня купюры. С тех пор он вел себя так, словно имел на меня какие-то права. Я пыталась вернуть ему деньги, но он их не брал. Нико начал «случайно» оказываться в тех же местах, что и я. По крайней мере, теперь он не знал, где я работала.

Несколько месяцев назад меня избили в известном притоне, куда угодил Сэм. Он пропал на три дня, и я так разволновалась, что пошла его искать. Не стоило идти туда одной, но мне было некого позвать.

Меня загнали в угол двое парней, и пока я от них отбивалась, получила несколько синяков. К счастью, подоспели полицейские, и мне удалось скрыться в поднявшейся суматохе. Когда я вернулась в приют, Сэм был там, все еще под кайфом. Не знаю, как он добрался туда или кто его впустил. Как правило, постояльцев под дозой выгоняли.

Вскоре я нашла нам комнату в мотеле. Я хотела оградить Сэма от наркотиков и приютов, где легко связаться не с теми людьми, однако он так и не завязал. Некоторые девушки ругали меня за помощь брату, но я задолжала ему. Он много лет защищал меня, и пришла моя очередь его беречь, хотя бы просто снять номер в дрянном мотеле.

Я открыла холодильник, и у меня заурчало в животе. Овощи, фрукты и…соевое молоко? Раз уж мне предстояло здесь жить, я оказывалась перед необходимостью сходить в магазин. Нужно было раздобыть настоящей еды. Прихватив тарелку фруктов и бутылку воды, я засунула в рот пару виноградин и начала обшаривать ящики.

Бинго. Найдя поваренную книгу, я пролистала ее, загибая углы страниц с интересными рецептами. Наконец дочитав ее до конца, я подняла взгляд и обнаружила, что солнце уже село. Уму непостижимо, как я увлеклась книгой. Прежде у меня никогда не было ни кухни, ни возможности готовить. Я не могла дождаться завтрашнего дня, чтобы поэкспериментировать на Ванильке.

Взяв со стола бутылку и виноград, я направилась в спальню. В гостиной я задумалась, куда пойти. Брай не предлагал спать с ним, следовательно, хотел, чтобы я остановилась в гостевой спальне. Поэтому я направилась в его комнату. Поставив воду и тарелку на тумбочку, я сбросила с кровати покрывало и забралась в постель. Хозяйская спальня была такой же скучной, как и остальные комнаты в доме. Здесь не было даже телевизора. Подумав о нем, я вспомнила, что не видела его и во всей остальной квартире. У кого нет телевизора? Зато с кровати открывался вид на город, что было не так уж плохо.