Петрушка тем временем своё дело знат и к царю не показыватся. Разбудил в их аппетит до своей персоны и нужного момента выжидат. Прошло три дня и по царству прошёл слух, будто царевна сама не своя и, што готова даже захворать от своейной страстной любви. Петрушка газеты прочитал и решил, што настал час идтить амурный бастион крушить.

Утром во дворце суматоха. Был, говорят, звонок от Петра Гансовича и обещалси он, значить, сегодня к полудню прибыть. Царско семейство готовится ко встрече: Альбинка напудрилась, мамашка бигудями накрутилась, на Трофима праздничну мантию набросили. Грянул полдень. Ко дворцу подъезжат огромен мерседес и оттуда вылезат Пётр Гансович во всей красе. К ему сразу воевода подскочил и под козырёк. Здравия пожелал и пригласил во дворец к невесте проследовать. Петрушка согласительно киват и во дворец проходит.

В главной зале его уже ожидат царска чета и токма Альбинка неразумная возле окна визжит и мамашке про жениха вещает:

-Мама, посмотрите какой у его лимузин значительный. Мама, ох, какой он статный и при белом костюме. Мама, а наш воевода ему по контузии каку гадость казарменную не ляпнет?

- Ежели ляпнет, мы ему головёнку-то и отрубим, шоб он людям знатным настроения не портил.

- Мама он в плечах как Херакл греческий. Поглядите-ка!

- Иди сюда… Хватит в окна глазеть, - прикрикнула Евлампия.

Двери в залу отворились и воевода объявлят о визите Петра Гансовича. Замолчал воевода и за им сам жених появляется статной походкой.

- Здравствуйте, Пётр Гансович Ху.. Хе… - запнулся Трофим.

- Не тужьтесь, батюшка, а то неприличное словечко получится. Зовите меня по-простому Пётр.

- Здравствуйте Пётр, - улыбается Евлампия и Трофима локтем в бок, - дурья голова, фамилии запомнить не можешь. - Пёрт Гансович как вам у нас?

- Хорошо. Куды не погляжу, всюду красота.

- За таку красоту нашему царю-батюшке «спасибо» надо сказать, - молвит царица, -он за красотою очень следит. Он у нас хоть и пенсионер, но очень хозяйственный мужчина.

- Вижу, вижу, осудареву хватку, - соглашается Петрушка.

- А вот и доченька наша Альбинушка, - говорит царица и дочку свою за руку дёргат, -невестушка наша.

- Ох и красавица, - улыбатся Петрушка, а сам о своём плане думает. – Вы, Альбинушка, в жизни лучше всяких портретиков будете. Я когда ваш образ в рамочке увидел, так прямо и понял, што всю жисть вас искал и сердце вы моё сразу расшибли. Я на вас жениться срочно хочу. Нету моих сил больше терпеть рядом с такой красотишшей.

Ну, говорили, говорили и решено было свадьбу сыграть поскорее. Царь с Петрушкой и министрами тут же к нотариусу отправились. Отписал царь Петрушке за Альбинкою полцарства и от Петрушки декларацию требоват. Министры изучили Петрушкину декларацию на предмет его капиталу и доложили царю, што Петрушка никакой не прохвост, а самый настоящий миллионщик из Берлину. Трофим довольный вернулся домой и отправился спать.

Приснился ему сон, што он стоит в Берлине на главной улице и все мимо его с уважением ходят. Он токма рот разеват, а все уже его указания слушат и исполнять бежат. Вдруг идёт ему навстречу канцлер германский. Он его останавливат и про политику с им толкует. Потом променад у их вместе или куда-то там они заезжат по делам, а народ берлинский их пивом угощает. И приснилось ему ентой всячины стокма, што он проснулся от такого невероятия в мокрой исподней.

Поутру сыграли пышну свадьбу и увёз Петрушка жену свою на отписанную ему половину царства. Трофим с царицей тем временем планы на Германскую землю строят и капиталы пересчитывают.

Петрушка весь день со скоморохами гулял, пил, ел, а под вечер всех со дворца повыгонял и остался с Альбинкой наедине. Альбинка бока свои разминат к брачной ночи, а Петрушка всё пиво пьёт.

- Ты Петя, зря так пивом нагружаешься. Али забыл кака у нас с тобой сегодня миссия?

- Нет, милая, не забыл. Токма не спеши, мне тебе в страшной тайне признаться надобно.

- В какой тайне?

- Ежели ты меня любишь, то стерпишь.

- Люблю, милай, сильно люблю, - а сама теперь мечтает о Берлине.

- Я, Альбинушка, заколдованный, аж на десять лет.

- Импохтент што ли?

- Хуже милая, хуже.

- Што же может быть хуже для семейной жизни, - перепугалась Альбинка.

- Злой колдун меня так заколдовал, што я всякую ночь меняюсь до неузнаваемости. Вот так, милая.

- Да уж я потерплю тебя, - обещает Альбинка и про себя думат: “Мне лишь бы до Берлину добраться, а там глядишь и любовничек сыщется”.

- Ну, ежели любишь, то конечно потерпишь. Обожди я сейчас, – Петрушка выскочил из спальни в другу комнату, хде уже баба Яга на готове сидит. Ешо поутру приклеил ей Петрушка бороду, вымазал сажей морду, обсыпал пеплом башку лысеюшшу и переодел её в свой костюм. Посмотрел он на неё ещё раз и вытолкнул в спальню Альбинкину.

Уж как Альбинка визжала, так от шум с их почевальни на другой половине царства петухи проснулись. Бежала, говорят, она пуще всякого бегуна африканского. Снесла по дороге все, што токма рядом стояло. Такая прыть в ей проснулась, што царские ворота в Трофимовой резиденции не выстояли. Петрушка с Ягой за животы с час держались. Смеху их конца не было.

Петрушка на следующий день побрился, костюм свой запрятал и в рубахе на дворцов балкон выходит. Народ честной Петрушку узнал и давай ликовать. Так освободил Петрушка честной народ от царского гнёту и глупости. Трофим же как узнал кому самолично полцарства отписал, запил страшно. Выгнал и жену свою и Альбинку бестолковую. А те, говорят, ругались как кошка с собакой. Друг другу чуть косы не повыдёргивали.

Ну, а Петрушка закатил пир горой, хде весь народ три дня горькую пил. Пир тот кончился и зажил тот люд спокойно и весело, добра наживая, да детишек умножая.