Саманта встряхнулась. Сосредоточься, Джеллико. Кончай с веселыми шлепанцами. Дело прежде всего. И в первую очередь доспехи Ёритомо. Как она и думала, с Рона Мосли сняты подозрения. Пять лет назад, до того как унаследовать от тетушки кучу монет, он даже не помышлял стать коллекционером. Предложенная Риком кандидатура вне круга обитателей Пал-Бич. Паскаль Хасан, мог бы позволить себе доспехи, да только по сведениям из Интернета и иных источников, кто еще с ней общался, Хасан сходил с ума по шелкам и гейшам, а не по самурайским штучкам.

Учитывая, что ограбление совершено десять лет назад, удивительно, как за пару утомительных часов на компьютере Саманта смогла исключить всех, кто был у нее на примете. Богатые люди стремились посвящать в свое местонахождение широкую публику, все их болтания хорошо задокументированы, и Сэм утвердилась в версии, что покупатель видел показ, наверно в Нью-Йорке, когда решили приобрести доспехи. Она могла бы поклясться, что любой, никогда не видевший экспонат во время остановок передвижной выставки, был вне игры.

Итак в списке у нее остались хиппи или Габриэль «Дикий Билл» Тумбс. Однажды Сэм работала на Тумбса, хотя Стоуни все еще не перезвонил, чтобы снабдить ее подробностями. Если к делу с Метрополитен-музеем имел отношение Тумбс, для него, по крайней мере, работал какой-то другой парень, поскольку она лично музеи не грабила. Возможно, на него работали и другие, если воровство стало любимым способом Дикого Билла пополнять коллекцию японского антиквариата. Раз уж ее источники иссякали и, наверное, желали ее смерти, нужно было найти новые.

Мысленно добавив еще одну запись в свой блокнот странностей, Саманта снова взялась за телефон и набрала номер.

После двух гудков услышала знакомый скрипучий голос:

– Кастильо.

– Привет, Фрэнк. Это Сэм Джеллико.

– Сэм, слышал, что ты вернулась в Палм-Бич. Решила в обществе показаться или мне следует звать коронера?

Сэм ухмыльнулась.

– Полицейская натура так и прёт из тебя, Фрэнк.

– Ага.

Детектив отдела убийств замолк на мгновение, но Саманта буквально слышала, как он водит пальцем по своим пышным седеющим усам.

– Чем порадуешь?

Сэм мысленно скрестила пальцы.

– Я знаю, конечно, что ты больше по убийствам, но, может, сможешь разузнать кое-что об ограблении?

– Не говори мне, что Рика опять ограбили, – голос Фрэнка стал резче. – Иначе я бы знал об этом.

– Нет, это, скорее, предполагаемая кража, вероятно, произошедшая в последние семь лет.

В любом случае департамент полиции вряд ли хранит записи за столь долгий период.

Кастильо фыркнул.

– Кражи за последние семь лет? А не могла бы ты уточнить? Ну, знаешь, дни недели, алфавитный порядок, что-нибудь в этом роде?

Сэм проигнорировала выпад. Она с удовольствием потерпит сарказм, пока детектив не отказывает ей в помощи.

– Я могу назвать тебе имя, чтобы ты выяснил, нет ли чего-нибудь, связанного с ним. Три имени, вообще-то.

Фрэнк недовольно пробормотал что-то себе под нос.

– Я тебе не чертов осведомитель, Сэм.

– Я знаю. Мы с тобой два профессионала, обменивающихся информацией.

– Эм, хм. Первое, только я здесь профессионал, и второе, обмен означает, что и ты даешь мне что-то в ответ.

– Что-нибудь, что поможет тебе найти убийцу Чарльза Кунца, может быть? Или…

– Хорошо, хорошо. – Следом за вздохом Саманта услышала, как Кастильо открывает свой неизменный блокнот. – Говори эти чертовы имена.

– Габриэль Тумбс и Август и Иветт Пиколтс.

– Какого черта? Ты разыгрываешь меня, Сэм? Может, мне следует добавить Трампа к этому списку? Ты говоришь о столпах общества!

– Эй, в Содоме и Гоморре тоже были свои столпы общества. Это еще ни о чем не говорит.

– Это говорит о деньгах, а значит, лучше не злить их. Мне придется быть очень аккуратным. Если хоть один из их адвокатов учует об этом и подумает, что полиция Палм-Бич ведет расследование, я закончу свою карьеру, выписывая штрафы на стоянке на Уорт-Авеню.

Саманта выдохнула.

– Ненавижу юристов.

– Я тоже. Позвоню тебе через пару дней, так как у меня есть настоящее, реальное преступление, которое нужно расследовать.

– Мне нужна информация к пятнице, Фрэнк.

– Черт. Вы с Риком покупаете билеты на целый стол на следующем полицейском благотворительном ужине. На два стола.

И он повесил трубку, не дожидаясь ответа. Вероятно, посчитал, что здесь и обсуждать нечего. Так оно и было. Дела вроде шли хорошо, но, просидев над этим чертовым делом десять лет, Висконти и Метрополитен-музей могли бы дать ей немного больше времени, чтобы раскрыть кражу. Сэм, может, и Женщина-кошка, но не Супермен. Эту честь оказали Кларку, манекену-тренажеру.

Следующий час Саманта читала о самурайском облачении и мечах, сравнивая фотографии из книги с теми, что прислал Висконти из музея. Она должна быть способна опознать их, увидев воочию. Узнать красные с оранжевым доспехи не составит труда, но мечи дайто и вакидзаси были типичны для своего периода и уникальны, что свойственно для столь древних вещей. У мечей были складные стальные лезвия, рукояти сделаны из дерева и обтянуты кожей ската и шелком. Ножны лакированы и инкрустированы медными символами веры и удачи – именно по ним она будет искать мечи. Скорее всего, если выпадет шанс увидеть хоть один из этих предметов, ей придется действовать очень быстро.

Когда Сэм взглянула на часы, было одиннадцать тридцать, началось шоу Леттермана, а Рик все еще не вернулся с попойки. Потянувшись, она встала и пошла в кровать. Может быть, Кейти даст несколько советов по садоводству перед тем, как Саманте придется звонить в питомник «Пискфорд» и она сможет начать совершенно новую главу в своем блокноте неожиданного. По крайней мере, нужно выяснить, когда она сможет припереть к стенке Майка Доннера так, чтобы ни его друзья, ни родители не узнали об этом.

Сэм проснулась от страха, когда холодные ступни коснулись ее ног.

– Боже, Рик, – пробормотала она, раскрывая колени и обхватывая ими его ноги. – Какое счастье, что мы живем не в Северной Дакоте. Я получу обморожение из-за тебя.

Он хмыкнул ей в волосы.

– Если бы мы жили в Северной Дакоте, я бы надел носки.

– Ну, это уже что-то.

Она выгнула шею, чтобы взглянуть на Рика, вытянувшегося у нее за спиной, положив голову на согнутую руку.

– У вас с Йелем все хорошо? Вы почесали свои яйца, сплюнули и помирились?

– Я полагал, что мне следовало шлепнуть его по седалищу. Как же это все сложно.

Саманта развернулась, чтобы посмотреть ему в лицо.

– У вас все хорошо? – повторила она вопрос.

– Да, у нас все хорошо. – Он потянулся и поцеловал ее в кончик носа. – Спасибо, что заставила меня поговорить с ним.

– Пожалуйста.

Хорошо. Хорошо для Рика и для нее, что она не стала причиной их разрыва. Сэм скользнула руками вверх по его обнаженной груди и нежно поцеловала его.

– Хочешь пошалить?

Рик вернул поцелуй.

– Обычно, да, – пробормотал он, закладывая прядь ее волос ей за ушко, – но я выпил полдюжины пива и что-то, что Том зовет «Техасский скорпион», и едва держу глаза открытыми.

– Ладно. Я пришла бы в бешенство, если бы ты уснул на самом интересном.

Сэм положила голову на подушку и закрыла глаза.

– Спокойной ночи.