Желал ли Дамиан Гривальду смерти? Если бы не желал, то не давал бы Себастьяну оружие. Хотя он не знал, кто заслуживает большего сочувствия: сам князь, его смертельно больное дитя, несчастная девочка Изабель или этот влюбленный дурак эльф, которого он благословил на убийство.

– Как ты?

Почувствовав руку Мораны на своем плече, Дамиан вздрогнул – он так глубоко задумался, что даже не услышал, как открылась дверь. Хотя видит Бог – его странная сожительница умела появляться бесшумно.

– Я напугала тебя, – продолжила она. – Прости. Зашла сообщить, что вернулась. Не буду отвлекать.

– Ты ведь знаешь, что никогда не отвлекаешь меня.

Она улыбнулась. На ней был ставший привычным мужской костюм – брюки и свободная рубашка, перехваченная поясом-веревкой. В толпе ее вполне могли принять за мужчину. Но он бы ее точно узнал.

– Тогда давай выпьем чего-нибудь, – предложила Морана. – Умираю от жажды.

С этими словами она пошла на кухню. Дамиан последовал за ней, но негромкий стук в дверь заставил его изменить направление.

Мужчину, стоявшего на пороге, хозяин дома видел впервые. Высокий, смуглокожий – такого он бы запомнил, явно не горожанин. И явно не человек . Вот и все, о чем успел подумать Дамиан перед тем, как ночной гость сказал странную даже для не-человека фразу:

– Пригласите меня , отче.

Вампиром существо не было – оно пахло иначе. А если это не вампир, то зачем ему понадобилось приглашение в дом?

– Прошу… – начал Дамиан, но Морана, появившаяся за его спиной, не дала ему договорить.

– Иди на кухню. Я разберусь сама.

Когда место возле двери освободилось, Морана положила руку на косяк и посмотрела на пришедшего мужчину.

– Какая печаль! Сам служитель культа Равновесия вынужден просить о приглашении в дом, как самый обычный вампир. И всему виной я .

– Если ты впустишь меня, я не причиню тебе вреда.

– Да, да, каратель. Так ты говоришь всем моим братьям и сестрам, которых убил?

Незнакомец скрестил руки на груди.

– Ладно. Ты назовешь мне свое имя?

– Не выйдет.

– Меня зовут Винсент.

– Очень приятно, как говорят лгущие каждую секунду смертные. Что же причинило самому Великому Винсенту такие неудобства, что он соизволил спуститься со своего Олимпа и заглянуть в мой дом?

– Мне нужно поговорить с тобой.

Морана приложила ладонь к уху, демонстрируя, что слушает.

– Я готова внимать откровениям, Великий Винсент .

– Ты можешь обойтись без имени.

– Ты отказываешься от имени, но не от титула. Никаких сюрпризов . Так о чем идет речь?

– Думаешь, это хорошее решение – прятать оружие из храмового серебра в церкви, и там оно защищено?

Морана понимающе закивала.

– Дай-ка я угадаю. «Скажи мне, откуда у тебя этот кинжал». Так?

– Меня не интересует, откуда у тебя кинжал. Ты меня тоже не интересуешь. Но не стоит держать далеко от себя такой предмет. Особенно если ты не умеешь им пользоваться .

Ее глаза блеснули.

– Для того чтобы свернуть тебе шею, мне не нужен кинжал из храмового серебра, каратель.

– Не угрожай попусту. Выходи – и мы поговорим.

Морана прохладно улыбнулась, и ее собеседник вернул ей улыбку.

– Это оружие нужно мне для защиты , а не для убийства.

– Великая Тьма видит – тебе придется смывать с него кровь. И лучше бы это была человеческая кровь. Для твоего же блага.

– Сначала смой кровь сосвоего кинжала, каратель. Великая Тьма видит – тебе предстоит долгая работа.

Винсент сделал шаг и поднялся на последнюю ступеньку лестницы. Моране пришлось поднять голову для того, чтобы видеть его глаза.

– Я хочу предложить тебе кое-что, – заговорил он после паузы. – Ты – мудрое существо, прожившее на этом свете не один век, и, уверен, прислушаешься к моим словам. Как я уже говорил, ты не умеешь пользоваться своим оружием. Кинжал из храмового серебра, над которым произнесли короткое заклинание, может убить только тогда, когда его держит рука владельца. Если он попадет к другому темному существу, то с его помощью никто не нанесет даже легких царапин. По этой причине мы всегда заговариваем наше оружие. Если этого не сделать с твоим, оно причинит серьезный вред.

– Не верю своим ушам. Каратель предлагает Незнакомке заговорить ее кинжал из храмового серебра?! Не знаю, чем тебя угостил князь Гривальд, но это что-то до добра тебя не доведет.

– Если я заговорю твой кинжал, то ты будешь нести ответственность за каждую темную жизнь, которую заберешь с его помощью. Я знаю, ты не сделаешь этого без надобности. А сейчас этим оружием могут пользоваться другие. Кто знает – вдруг Себастьян, одолживший у твоего друга Дамиана твой же кинжал, расправится с князем, а потом придет за тобой ?

Морана онемела.

– Себастьян?! – переспросила она с вызовом.

– Размахивать кулаками после драки не стоит – оружие он уже вернул. И пока что никого не убил.

– За каким чертом ему понадобилось убивать Гривальда? Он что, объелся ядовитых грибов ?!

– Думаю, ты догадываешься, как зовут ответ на этот вопрос.

Морана подождала, но заканчивать эту фразу Винсент не собирался. Она сжала кулаки.

– Маленькая смертная тварь… гадкий ублюдок эльф ! Он не посмеет и пальцем притронуться к Гривальду! Он мой!!! Пусть только подумает о том, чтобы еще раз взять в руки кинжал – и, клянусь кровью своего создателя, я вырву ему сердце !

– Вот как. Напомни-ка мне, как зовут твоего создателя? Ты не забыла его имя?

– Я помню его еще лучше, чем ты – имя своего .

– Один-один, темноволосая и очень воинственная амазонка. Я помогу тебе заговорить кинжал и пообещаю, что наши дороги больше не пересекутся.

– Пучок жухлой зелени на рынке в конце дня стоит в десять раз дороже твоего обещания, Великий Винсент.

Он пожал плечами, пальцем нарисовал в воздухе какой-то знак и шепотом произнес несколько слов. Морана, сделавшая было несколько шагов вперед, остановилась, как вкопанная, а потом вцепилась ногтями в дверной косяк. Если бы кто-нибудь в эту минуту увидел ярость, появившуюся в ее глазах, то бросился бы бежать еще до того, как у него в голове промелькнула бы такая мысль.

– Не смей!!! – завизжала она. – Ты не имеешь никакого права это делать!!!

– Мне жаль, но некоторое время люди на улицах будут недоступны для тебя. Ты располагаешь собственным смертным , и сможешь питаться им. Если, конечно, не передумаешь.

– Мне тоже очень, очень жаль, каратель. Жаль тебя и твою красавицу-сестру ! Когда я выйду отсюда, то убью сначала тебя, а потом – ее! А потом примусь за вторую – ту самую, которая путается с вампирами и боится, как бы ей на рынке не подсунули украшение из серебра! Выпусти меня немедленно!!! Сначала ты играешь в благородного рыцаря, а потом чертишь охранные знаки?! Это мой дом! И я имею право питаться любым человеком в этом трижды проклятом городе хоть по сто раз на дню! Мне никто этого не запретит, даже ты !!!

– Великая Тьма видит – в другой ситуации я бы укоротил тебе язык. Но сейчас я делаю это ради твоего же блага.

Морана тихо застонала и принялась царапать косяк.

– Ненавижу тебя… ненавижу всех вас ! Будьте вы прокляты!

– Какая суета, и даже не из-за женщины, а из-за мужчины. И после этого ты упрекаешь мою сестру в том, что она путается с вампирами ? Сколько времени ты провела с ним? Сорок лет? Век?

– Замолчи! – снова взвилась Морана. – Ты ничего не знаешь! Если Великая Тьма и даровала вам какое-то подобие чувства любви, то любите вы только свой Орден! Я когда-то была человеком, а ты никогда им не был! Я пряталась от солнца, искала себе пропитание, училась выживать, а твой создатель кормил тебя своей кровью и гладил по голове, отвечая на все твои вопросы! Я сама узнавала жизнь, а тебе вдалбливали в голову, что ты – проводник Великой Тьмы, несешь идею Великого Равновесия, высший суд и закон! Тебе уже больше тысячи лет, каратель! Где же твоя подруга , самая прекрасная в двух мирах женщина, с которой ты должен разделить вечную жизнь?! Ах, да! Какая печаль! Ведь ваша якобы свобода заключает вас в такие рамки, что вы даже любите по приказу вашего Магистра! Может, ты уже успел стать создателем? У тебя есть дети , каратель? Маленькие обращенные существа с ясными глазками, в которых ты вложил часть себя, твое продолжение в этом мире, те, ради кого ты готов умереть или убить – только бы они не чувствовали боли, не знали разочарований и лишений? Нет, у тебя нет детей. Великая Тьма лишила служителей Равновесия даже природного права любого обращенного существа – создавать себе подобных ! Вот кто пытается говорить со мной о любви?! Не произноси слов, смысла которых не понимаешь!


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: