И, руку протянув ему свою,

Учтиво усадила на скамью.

"Твой сон к добру. Могу пообещать я,

Племянница, тебе удачный год.

Однако ваше я прервал занятье.

О чем же в этой книге речь идет?

Поведайте! Надеюсь наперед,

Что о любви". - "Нет! я б не разрешила

Вам слушать о любви тайком от милой".

Все рассмеялись. "Нас увлек роман

О Фивах, - молвила вдова младая, -

Там принц Эдип судьбой введен в обман:

Отца сгубил он, сам того не зная.

Теперь дошли мы до Амфиарая:

Он с поля брани повернул назад

И скоро провалиться должен в ад".

"О Фивах, - рек Пандар, - прочел давно я

Двенадцать книг с начала до конца.

Но дай полюбоваться мне тобою,

Племянница, без этого чепца!

И книгу прочь! Возвеселим сердца

Всеобщей пляской в честь прихода мая:

Не все ж сидеть, от скуки помирая".

"Помилуй Бог! Чтоб я пустилась в пляс? -

Вскричала изумленная вдовица, -

Вы не больны ли, дядюшка? У вас

С рассудком что-то странное творится!

Да мне скорей пристало б затвориться

В пещере, жития читать святых,

А пляски - дело дев и жен младых".

"Я знаю то, чему ты будешь рада

Не хуже дев", - промолвил он в ответ.

- "Ах, неужели кончилась осада?

Я греков так боюсь, что мочи нет!

Откройте ж, ради Бога, свой секрет".

-"Что греки! Провалиться мне на месте,

Есть у меня раз в пять получше вести".

"Как! в пять раз лучше этой? В целых пять?

Да что же это может быть такое?

Иль вы над нами шутите опять?

Но нет, не отгадаю ни за что я!

Скажите же, не то лишусь покоя:

Какую весть имели вы в виду?

Сама я ввек ответа не найду".

- "Ответа ты покамест не получишь!"

- "Но, дядя, коли помысел твой благ,

Зачем меня таинственностью мучишь?"

- "Затем, что эта новость - не пустяк:

Узнав ее, ты возгордишься так,

Как ни одна из дам - клянусь душою, -

Досель собою украшавших Трою!"

От этих слов лишь во сто крат сильней

В Крессиде любопытство разыгралось,

И до смерти вдруг захотелось ей

Всю правду выспросить; но удержалась

И молвила, вздохнув: "Какая жалость,

Что мне нельзя всего узнать сейчас.

Ну что ж! я донимать не стану вас".

Затем пошли у них иные речи:

Рассказы и расспросы без помех,

Как у друзей случается при встрече,

О том, о сем, об этих и о тех,

А также пересуды, шутки, смех...

Крессида тут о Гекторе-герое

Спросила: всё ли здрав защитник Трои?

"Он в руку ранен был, но, говорят,

Поправился и бьется с новой силой.

Весьма отважен также младший брат:

Слыхали вы о подвигах Троила?

Уж вот кого природа наградила

И благородным сердцем, и умом,

И Гекторовой храбростью притом!"

- "Пошли Господь удачи им обоим!

Как рада я, что этот юный муж,

В сраженьях оказавшийся героем,

Умен и добродетелен к тому ж.

Подчас ведь у того, кто храбр и дюж,

Иных достоинств не найти в помине;

И тем они ценнее в царском сыне".

- "Точней не скажешь! - подхватил Пандар, -

Что молодой Троил, что Гектор верный,

Таких два сына - впрямь редчайший дар

Небес! Их добродетели безмерны,

Сердца у них чисты от всякой скверны,

И жизнью поручиться я готов:

Свет не видал подобных молодцов!

Взять Гектора: вот настоящий воин,

Источник доблести, отваги клад,

Вот подражанья кто во всем достоин -

Не зря о нем твердит и стар и млад.

Я ж повторю вам, что и младший брат,

То бишь Троил, и он - надежда Трои.

И впрямь друг друга стоят эти двое".

"Так, дядюшка! И я не раз о нем

Слыхала, о Троиле знаменитом:

Мне говорили, будто день за днем

На поле брани чудеса творит он,

А дома - щедр, учтив, благовоспитан;

И я лишь повторяю мненье тех,

К чьим похвалам прислушаться не грех".

- «Еще бы! - продолжал Пандар, - не дале

Как давеча, едва вступил он в бой -

Какого стрекача тут греки дали!

Как растревоженный пчелиный рой,

Летели прочь, лишь крик стоял и вой:

"Троил! Троил! Спасите! На подмогу!"

Вот это было зрелище, ей-богу!

Как ураган, понесся он вослед,

За грудой тел нагромождая груду;

Тут кровь рекой! спасенья грекам нет,

Троила меч их настигает всюду,

Храня от смерти нас... Я не забуду,

Как багровел в руке его клинок!

И то сказать, горячий был денек.

Притом, хотя Троил богат и знатен

И мог бы возгордиться без труда, -

Он прост, и не заносчив, и приятен,

С друзьями ласков, предан им всегда...

Но мне пора». - "Как, дядюшка! Куда?

Уходом огорчите вы Крессиду!

Неужто здесь вам нанесли обиду?

Останьтесь же! Упрямиться не след.

Ужели впрямь от женщин вы устали?

Но, право, мне так нужен ваш совет!

Мы многих дел давно не обсуждали".

И тотчас дамы отошли подале,

Чтоб дать Крессиде с дядюшкой вдвоем

Потолковать свободно обо всем.

Чуть позже, о доходах от именья

С племянницей закончив разговор

И разрешив иные затрудненья,

Он молвил: "Все же вдовий свой убор

Ты сбрось, и потанцуем! что за вздор -

В такой наряд нелепый облачиться,

Когда удача в дверь твою стучится!"

- "Ах правда, дядя! - вспомнила вдова, -

Вы речь вели о некой доброй вести".

- "Нет, не теперь! Тут надобно сперва

О времени подумать и о месте;

Мне не хотелось бы, сказать по чести,

Чтоб ты меня превратно поняла

Иль попусту встревожена была.

Ведь ты, дитя, клянусь Палладой мудрой,

И Зевсом, и владычицей моей -

Самой Кипридою прекраснокудрой -

Всех женщин мне дороже и милей!

Коль так, не допущу я, хоть убей,

Чтоб мой рассказ несвязный и неловкий

Ты слушала без должной подготовки"

- "Храни Господь вас, дядюшка! Люблю

Я также вас, поверьте, всей душою,

И ни за что ничем не прогневлю;

За дружбу же, которой я не стою,

Вам отплачу сколь можно добротою,

А ежели за мною есть вина,

Пред вами искуплю ее сполна.

Но заклинаю вас, во имя Бога,

Как друг и родич, сделайте мне честь:

Не говорите, дядюшка, так много

Туманных слов! Скажите все как есть,

Не бойтесь тем обиду мне нанесть".

- "Ну что ж! - вздохнул Пандар, ее целуя, -

Доверья твоего не обману я".

Тут он откашлялся. Крессида взор

Потупила на миг, залившись краской.

"Душа моя! Как ни сплетай узор

Сказитель, дабы нас потешить сказкой,

Все ж дело завершается развязкой.

У всякого рассказа есть конец,

И в нем - вся сила, он всему венец.

К чему петлять нам по кружным дорогам,

Подобно стародавнему певцу?

В конце - вся суть, и вот я правлю с богом

К достойному, прекрасному концу!"

Тут взор он обратил к ее лицу

И, выждав, молвил с нежностью немалой:

"Благословенно будь сие зерцало!"

А про себя подумал: "Чересчур

Настойчиво к ней приступать негоже:

Она из тех чувствительных натур,

Что перемен страшатся. Медлить тоже

Не след: огонь перегорит! Похоже,

Осталось мне такой измыслить ход,

Что, убедив, ее не отпугнет".

Так он стоял, в лицо Крессиде глядя,

Пока она, прервав его мечты,

Не молвила: "Что это с вами, дядя?

Иль незнакомы вам мои черты?"

- "Хочу я знать, удачлива ли ты;

Вот здесь, как будто, есть одна примета...

Что ж! Скоро мы увидим, так ли это.

Из нас любому, - продолжал Пандар, -