— Кэндис, детка! — Громко, как чертовски громко говорит эта чертова дура Стэлла. — Ты уже уходишь что-ли? А как же покупки, вон целую корзину оставила! Кэндис!

— Ха-ха! — Отстраненно и холодно прозвучал в голове внутренний реалист.

— Ха-ха- ха! — Повторил он же очень спокойно.

— Кэндис? — Произнес отдаленно знакомый мужской голос в воцарившейся вокруг тишине.

— Извини Стэлла, я должна идти, я потом зайду…извини. — Так и держась за ручку двери как за спасательный круг, пролепетала невнятно.

— Но как же… — Стала возмущаться Стелла, но я не слушала. Дернула дверь и со всей возможной скоростью понеслась подальше от магазина.

Не знала куда бежать! Некуда! Если оборотни здесь, они без труда найдут наш дом. Наше убежище. Господи. Неужели снова уезжать?!

Меня резко дернули в сторону, схватив за рукав куртки, над головой раздалось приглушенное рычание.

— Трейс! Не надо, отпусти ее! Не время!

Но этот по всей видимости Трейс не спешил меня отпускать, наоборот. Дернув еще ближе хотел стащить с моей бедовой головушки шапку.

Я дергалась как птица в силках, изо всех сил. На нас уже пялился народ вокруг. Раздраженный рык и слова:

— Да не дергайся ты! — только усилили мое сопротивление. Хорошо, что материал куртки скользит, также очень хорошо, что ботинки на этом вере неподходящие к местным условиям- тоже скользят.

Не знаю как мне это удалось, но я толкнула вера и подставила подножку, он бы не упал если бы не лед и я упала бы вместе с ним если бы толстая ткань куртки не выскользнула из его пальцев.

— Черт, ты чего? Чокнутая! — Это он рычал быстро поднимаясь.

А я ничего, я уже развила предельную скорость. Почему-то другие веры не вмешивались, оставили одного Трея разбираться со мной.

На моей стороне было знание улиц и хорошая не скользкая обувь. На стороне преследователя, проигнорировавшего приказ меня оставить, опыт, сила и скорость. Не удивительно, что скоро я оказалась лежащей глубоко в сугробе, придавленная сверху наверное бетонной плитой. Нет, скорее, железобетонной.

Пыхтела как паровоз, снег залепил рот, нос, глаза, забрался за шиворот. Но пошевелиться, я не могла. Сзади слышалось хриплое дыхание и невнятные ругательства. Меня встряхнули и перевернули на спину, на мгновение освободив от тяжести плиты. Железобетонной.

— Ты что, девочка, не знаешь, что нельзя убегать, когда тебя… — Низкий недовольный голос от чего-то замолчал посередине фразы. Слышала только тяжелое дыхание и запах этого вера. Тяжелый, как и его тело, пряный, немного горький.

Попыталась открыть глаза, но снег опять заставил зажмуриться. Непонятное прикосновение чего-то теплого аккуратно убрало снег с глаз и лба. Потом и с губ. Открыв глаза сразу врезалась взглядом в темно карие глаза напротив, очень близко. Внимательные, тревожащие темные глубины неотрывно вглядывались в мои испуганные и мокрые со слипшимися от снега ресницами глаза.

Спине было холодно от земли, сверху загораживая небо придавила и дышала жаром эта махина, огромная и тяжеленная. Мне с ним не справиться. И вокруг только снег и тишина, да наше сопение. Как далеко я забежала?

Мысли хаотично бились в голове, пока смотрела в темные шоколадные глаза. Бились и метались бестолково, пока все по одной и группками не исчезли куда-то. Остались только стремительно темнеющие карие глаза напротив и ощущение теплых пальцев, нежно поглаживающих мои губы. Ноздри вера затрепетали, он придвинулся еще ближе ко мне, втягивал в себя воздух. Мой запах? В темных глазах вдруг отразилось удивление, наивная радость, еще что-то глубокое, мне непонятное. Большая ладонь обхватила мою щеку, согревая, поглаживая, удерживая. Глаза приближались, такие завораживающие, в таких можно полностью потерять себя.

Но к счастью я начала соображать, а то эта стена железобетонная навалился сверху и дышать нечем, воняет тут своим запахом, а мозгу для нормального функционирования кислород нужен.

Незаметно зачерпнув полные пригоршни снега я быстро растерла его по смуглой физиономии вера, он дернулся всем телом и немного отстранился. Недостаточно. Дернула за молнию его куртки расстегивая, залепила еще порядочную порцию ледяной крошки ему за шиворот. Поймала ошалелый растерянный взгляд.

Руки действуют быстро- еще раз залепить наглую морду снегом, потом под свитер на поясницу. Дезориентированный вер, отшатнулся и сел на попу в сугроб. Мои руки машинально слепив объемный снежок метко бросили в и без того засыпанное снегом растерянное лицо. Бросила я сильно, а расстояние все еще не большое. Наверное, ему больно.

Я продолжала лепить новый снежок, а противник отплевываться и отряхиваться, как откуда-то сбоку раздалось ехидное:

— Ну, я смотру твой пыл охладили Трейс? — Последний стремительно вскакивает, бешено смотрит на меня. Медленно отползаю на спине подальше не отводя взгляд от карих глаз, снежок в руке наготове.

С той стороны, откуда раньше послышался едкий комментарий, теперь раздается взрыв хохота.

— О, Бооже! Могучего Трейса одолели снежками!

— Оох, живот болит. Малышка, дай фотик, надо запечатлеть поражение великого и мо…

Одна из девушек, к которой обращались Ирис, запустила в зеленоглазого блондина снежком. Он не ожидал и потому не успел увернуться.

— Хм, малышка, ты нарываешься… хочешь поиграть? — мурлыкнул, иначе не назовешь этот тэмбр, блондин.

Общее веселье и наши с железякой гляделки прервал холодный голос:

— Так дети, брэйк. Вставайте и отряхивайтесь, а то заболеете. И не надо убегать, — поспешил добавить мужчина, видя, что я приготовилась брать низкий старт.

— Кэндис, мы не причиним тебе зла. Нам надо поговорить.

Медленно поднимаясь, оглядела всю компанию. Теперь узнаю их, клан Мак Гранта, Рэнульф.

— Что вам надо? — Не вежливо, знаю. Ну, так и я не к ним в гости пришла, а один из них меня в лесу повалял.

— Поговорить с тобой и твоей матерью.

— Зачем?! Мою мать не трогайте, я не пущу вас к ней!

Они смотрели на меня жалостливо, как на бедную сиротинку. Заблудившуюся.

— Извини нас, мы не так начали как следовало бы. — Молодая женщина с мягкими чертами лица взяла инициативу в разговоре на себя. — Я Менди, это мой муж Рэн. Ирис и ее пара Ник. Ты помнишь нас? Два года назад мы виделись, правда при не самых приятных обстоятельствах…

— Я помню. — Резко перебила ее. — По моему тогда все прекрасно разрешилось. Зачем вы нас нашли снова? Повторюсь, что вам нужно?!

Наверное, мой холодный и агрессивный тон их расстроил и кое- кого даже рассердил. Главу клана.

— Не забывайся девочка. Мы приехали с добрыми намерениями и не следует хамить моей паре.

— Рэн, не надо… — расстроенный голос Менди.

— Вечером мы придем в гости и не советую куда-либо уезжать испытывая мое терпение.

Я замерзала, не снаружи, внутри. Они так просто разрушают мой мир, мою жизнь… Просто вламываются как медведи и рушат, крушат все подряд, по неизвестным мне причинам. Ладно, я сама виновата. Не уследила, расслабилась, не предусмотрела, но мама? Она же только начала нормально жить!

Слезы самовольно застилали глаза, гнев и бессилие что-то изменить провоцировали истерику. Наблюдала за собой как будто со стороны, объективно оценивая свои глупые действия как АБСОЛЮТНО глупые и бесполезные. Наверное, все таки истерика.

— Вы не можете, не смеете!! — я не орала, визжала и скулила. Глупая девчонка.

— Не позволю вам все ломать! Убирайтесь от сюда, убирайтесь!! Только все наладилось, и опять вы все рушите! — Веры замерли в растерянности, скорее всего думают что я чокнутая.

— Ненавижу, ненавижу вас!! Как я вас всех ненавижу!!! — Глупо, эти вопли и сопли мне ничем не помогут. К тому же эти веры просто оказались первыми. Не они так другие нашли бы нас с мамой. И неизвестно, как бы вели себя те гипотетические другие.

Они молчали. Кареглазый громила Трейс опустил плечи, протянул руку и сделал шаг ко мне. В его глазах жила боль. Но у меня ее больше.

— Кэндис. — Прошептал, делая еще один шаг ко мне.

Это как будто выключило во мне истерику. Шагнула назад, еще, еще шаг от него. Ни на что не надеясь, но все равно продолжая бороться, ровно и очень спокойно сказала:

— Убирайтесь, вам здесь не рады. Никому из оборотней здесь не рады. Очень очень не рады!!