В рамках этого определения о советизмах писали многие авторы4, рассматривая их с разных точек зрения:
'Соболев Л. Н. Пособие по переводу с русского языка на французский, с. 287.
2 Ч е р н о в Г. В. К вопросу о передаче безэквивалентной лексики при переводе советской публицистики на английский язык, с. 226.
3 Т а м же, с. 223.
4 Приведем некоторые из работ: Верещагин Е. М., Костомаров В. Г. Указ. соч. Изд. 2-е, с. 77 и ел. [к советизмам мы бы отнесли и приведенные в п. 2 их генетической классификации «Слова нового быта»]; Акуленко В. В. Вопросы интернационализации словарного состава языка. Харьков: Изд. Харьков, ун-та, 1972, с. 180—182; Гвоздев А. Н. Указ, соч., с. 87; К а т-Ц е р Ю. М., К у н и н А. В. Письменный перевод с русского языка на английский. М.: Высшая школа, 1964, с. 89—90 и др.
141
как элементы русской лексики и, первоначально, в качестве неологизмов ', с учетом способов образования и в связи с методикой преподавания русского языка и литературы иностранцам, как международные лексические единицы и заимствования из иностранных языков, как элементы фоновых знаний о советской стране и коммунистической идеологии, наконец, как БЭЛ и объект теории перевода. Не претендуя на столь широкий охват, мы ограничимся перечислением лишь некоторых особенностей перевода советизмов, опираясь на общие закономерности перевода реалий и на работы писавших до нас. Своеобразие советизмов можно искать прежде всего в их отличиях от реалий. Просмотрев перечисленные у Е. М. Верещагина и В. Г. Костомарова советизмы, включенные в первые два пункта генетической классификации этих авторов, нетрудно убедиться, что далеко не все они обладают основными признаками реалий — национальным колоритом и отсутствием эквивалента на другом языке. А между тем характерным для них является другое качество, встречаемое не у каждой реалии. Например, такие единицы, как «очередной отпуск», «общественные фонды», «детский сад», «производственное обучение», «индустриализация», «депутат», «выполнение плана» и т. п., в отличие от реалий, имеют в других языках достаточно полноценные соответствия. Например, соответствия стипендии — болг. «стипендия», англ, scholarship, fellowship и др., фр. bourse (d'enseignement), нем. Stipendium — с виду покрываются в отношении референтов: «стипендии» есть, должно быть, во всем мире и, очевидно, везде это — «постоянное денежное пособие, выдаваемое учащимся в учебном заведении» (Ож.). Но можно ли государственную стипендию, получаемую в Советском Союзе (и социалистических странах) миллионами учащихся, поставить на одну доску с дарованными ч а стн ы м лицом илифондацией крохами пресыщенной филантропии? «Депутат» — на всех языках депутат (болг. «депутат», англ, deputy, фр. depute, нем. Deputierte), но ведь между «депутатом трудящихся» и теми, другими депутатами сравнение явно противопоказано...
1 Но уже в более поздней работе, специально посвященной неологизмам русского языка, мы находим сравнительно мало слов (в первую очередь, спутник и др. «космические» объекты), которые можно было бы отнести к советизмам (см.: Брагина А. А. Неологизмы в русском языке. М.: Просвещение, 1973).
142
Различие здесь мы видим прежде всего в фоне. Конечно, фоновые несоответствия существуют и между другими народами, даже соседними, и их языками. Здесь, однако, в основе глубоких фоновых различий лежат коренные расхождения между советским и несоветским образом жизни в целом, которые отражаются чуть не на каждой детали, на каждом слове.
«Коренная перестройка общественной жизни»1 в советскую эпоху обусловила и сдвиг в семантике русской лексики: появление слов, обозначающих новые понятия, и изменение значений многих старых слов с изменением обозначавшихся ими в прошлом понятий. Таким образом, в дополнение к коннотативному значению, к национальному колориту обычных реалий, советизмы обладают своим, специфическим только для советского строя социальным колоритом, чем они в ряде случаев и отличаются от других реалий.
Трехступенчатая, так сказать, коннотация (национальный, исторический и социальный колорит), необходимость передать при переводе характерные особенности в корне отличного образа жизни, о котором у читателей, если и имеются кое-какие, то во многих случаях не слишком ясные и объективные сведения, делают перевод советизмов чрезвычайно трудным, в частности на языки несоциалистических стран. И здесь еще одно специфическое отличие советизмов от других реалий мы видим в необходимости особого учета языка, на который делается перевод: предназначен ли он для читателей из стран социализма или для читателей стран вне нашего лагеря. Косвенно эту особенность отмечает и А. Д. Швейцер: «Наблюдается следующая закономерность: в текстах, рассчитанных на специалистов, на читателей, знако: мых с советскими реалиями, преобладают такие способы передачи «советизмов», как транслитерация и калька (например, агитпункт — agitpunkt, дружинники — dru-zhinniki, область — oblast, товарищеский суд — comradely court), тогда как в текстах, адресованных более широкой аудитории, чаще встречаются объяснительный, описательный и другие виды перевода (например, агитпункт— voter education centre, дружинники — volunteer patrols, товарищеский суд — citizen court), а транслите-
'Верещагин Е. М., К о сто м ар q в В. Г. Указ, соч. Изд.
2-е, с. 77. •'••- •' ••••••':• • •••
143
рация н калька обычно сопровождаются пояснительным комментарием»1.
А. Д. Швейцер рассматривает перевод только газет-но-информационных и публицистических текстов и только на английский язык; тем не менее, замеченная им закономерность полностью соответствует нашим наблюдениям в отношении перевода советизмов в любом тексте и на любой язык: так как советская действительность знакома среднему читателю из социалистических стран (это соответствует в цитате «специалистам» и «читателям, знакомым с советскими реалиями»), там транскрипция или калька будут наиболее привычными приемами перевода, в то время как для француза, англичанина, американца, одним словом, для любого читателя из несоциалистических стран, такой перевод окажется просто недостаточным. Часто в таких случаях, чтобы довести до сознания целостное значение реалии, потребуются иные, более действенные средства осмысления.
Это приводит нас к мысли, что перевод советизмов с точки зрения адресата зависит и от принадлежности этих единиц к 1) собственно советизмам, 2) региональным со-ветизмам или 3) интернациональным советизмам. Очень четкой границы между ними, а в особенности между последними двумя группами провести нельзя; например, Совет — как интернациональная, так и региональная реалия, но это разделение поможет переводчику не упускать в таких случаях из виду некоторую градацию в подборе способов перевода.
Собственно советизмы — реалии, характерные для Советского Союза (совхоз, неотложка, ЖЭК, целинник, стахановец), — переводят, обязательно учитывая отсутствие их референтов в стране читателя перевода, не упуская тем не менее из виду то общее положение, что читатель из социалистической страны в любом случае обладает более обширными фоновыми знаниями об СССР по сравнению с читателями из капиталистических стран.
Региональные советизмы, которые для любой социалистической страны чаще всего мало чем отличаются по существу от национальных, переводятся на языки стран социализма принятыми там эквивалентами, обычно транскрипциями или кальками: субботник, болг. съботник, чеш. subotnik; дом культуры, болг. дом на кул-
1 Швейцер А. Д. Указ, соч., с. 251. 144