Всегда ваш неизменно

Игорь

Р. Б. Простите за бумагу, чернила... Это так все ясно, к сожалению.

10 апреля 1923 г. Тойла, 10 апр. 1923

Дорогая Августа Дмитриевна!

Вот опять пишу Вам, на этот раз более бодро. Дело в том, что мне удалось найти в

нашей деревушке человека, после разговора с которым, он с радостью берется быть

моим импресарио по всем городам Эстии. Это - учитель местной школы. Человек он

интеллигентный, честный, и это самое в нем для меня нужное и ценное, чрезвычайно

энергичный и рисковый. Получает он гроши и рад будет подработать на стороне, и, в

случае успеха, поедет со мной осенью в Ригу, Ковно и далее. Но для начала устройства

в Эстии концертов необходима сумма, как мы с ним высчитали точно (снятье зал,

афиши, программы, билеты, залог за го- родск<ой> сбор [самое крупное], оркестр для

танцев [без этого нельзя], буфет, вешалка) всего в 20 т<ысяч> эст<онских> мар<ок>, т.

е. приблизительно 220 шведск<их> крон. И тогда я спасен! Каждый концерт дает лично

мне, как я знаю по опыту, от 3 до 15 т<ысяч> эс- т<онских> мар<ок>, а городов в одной

73

только Эстии 12: Ревель, Юрьев, Везенберг, Нарва, Вейсенштейн, Феллин, Пернов,

Валк, Гапсаль, Гунгербург, Верро, Печёры. И везде русский язык знают и ходят охотно:

и немцы, и эсты, и евреи. Так что ^изобретение» мое — устраивать вечера

самостоятельно — прямо-таки великолепно, не правда ли? Порадуйтесь вместе со

мной, дорогая Августа Дмитриевна, и помогите мне осуществить мое намерение! Да и

для вас я думаю гораздо удобнее выслать единовременно 220 крон, чем, как я просил в

прошлом письме, по 30 ежем<есячно> - последнее для Вас, думается, было бы

хлопотно слишком. И ручаюсь Вам, что, если мы начнем устройство, допустим 1-го

мая, уже через месяц я буду иметь деньги, и не очень для меня малые.

А 1-го мая в школе прекращаются занятия, и мой педагог — в моем полном

распоряжении. Вот было бы хорошо, если бы вы, моя добрая, могли к этому времени

меня субсидировать указанной суммой. Только один раз, и мы поставим и разовьем

дело. Публика любит меня везде по-прежнему, — это я заключаю по многим

признакам, — так что до провала дело не дойдет, и, в крайнем случае, хоть немного да

выручим, а не потеряем. А я буду и малому рад: много ли мне, соловью, нужно?! Итак,

простите, что снова тревожу Вас, но это действительно идея прекрасная, и я не мог

отказать себе в удовольствии тотчас же поделиться ею с Вами, с человеком так

сердечно и глубоко ко мне относящимся. Жду в ближайшем же Вашем письме Вашего

ответа и горю надеждой

неугасимой. Спасите и вдохновите, вернее, только поддержите мое кипение: я уже

вдохновился и верю, пламно верю, что Вы, одобрив мой план, дадите мне возможность

его осуществить — и чем скорее, тем лучше! Я беру ваши ручки и почтительно

печатлею на них в поцелуях свой восторг, свою надежду! РеИББ, зажженная моей

весенней лучистостью, восторженно смотрит в ваши глаза и приветствует вас от всего

своего сердца!

Душевно Ваш

Игорь

Р. Б. Надеюсь к осени или к зиме вернуть Вам эту сумму с горячей благодарностью.

Иг.

17

20 апреля 1923 г.

Тойла, 20.IV.1923

Дорогая Августа Дмитриевна!

Вы очень порадовали меня открыткой № 1, — она дала мне бодрость, и я вздохнул

несколько облегченнее: спасибо Вам, мой друг.

Повторяю: поступите, как Вам удобнее — или ежемесячно, или сразу, как я писал в

прошлом письме, для устройства антрепризы. Но если это Вас затруднит, пожалуйста,

без стеснения, ежемесячно: как-нибудь обойдемся. Во всяком же случае я Вам душевно

признателен и великий должник Ваш. Теперь позвольте переменить тему и надеюсь к

финансовому вопросу впредь не возвращаться и не касаться его вовсе: уж очень не

люблю я беседовать на эту тему без крайней надобности. Вы спасаете меня своим

обещанием одолжить временно на мое с у щ е- ствование, — ия благодарю Вас

воистину. —

К сожал<ению>, большого письма, которое Вы хотели послать мне вечером 14.1V,

до сих пор я еще не получил. Надеюсь в следующем письме дать на него ответ.

Странная весна в этом году: еженочно заморозки, дни стали тусклыми, мокрыми,

постоянные туманы, море в плотном льду, река стоит. Вследствие всего этого я не могу

открыть сезона своей любимой рыбной ловли. Приедете ли Вы с Асей к нам на лето?

Вероятно, в письме Вашем, ежедневно мной ожидаемом, кроется Ваш взгляд на этот

вопрос. Дача моей тещи, находящаяся рядом с нашей хибаркой, только Чт° освобождена

74

из-под постоянных жильцов, приведена в порядок.

4 комнаты внизу, кухня, веранда, 3 ком<наты> наверху. Чисто, уютно. Есть

кровати с пружин<ным> матрацом, кресла, стулья, диван, вся посуда. Цена сходная —

6 т<ысяч> эст<онских> мар<ок> за все лето. Стол можно иметь у тещи. Если мне

удастся ее снять (в случае Вашего приезда, конечно), весь низ в Вашем распоряжении.

И само собою — бесплатно. Я же возьму дачу в кредит, осенью расплачусь. Если же

обстоятельства воспрепятствуют Вам (что было бы для меня очень грустно!) приехать в

Тойлу, мы с женой уедем на озеро иуа51е, о котором, помнится, я уже писал Вам, и

будем жить там скромнее скромного, ловя рыбу и погрузясь в природу. Вы представить

себе не можете, как хотелось бы мне повидаться с Вами и хотя бы месяц провести

вместе в Тойле. Когда я буду иметь возможность, я вышлю Вам несколько видов нашей

очаровательной местности.

Теперь, до открытия рыбного сезона, окончив цикл зимних лите- р<атурных>

заданий, я массу книг перечитываю вместе с женой: тут и Тургенев, и Пьер Лоти, и

Станюкович, и Бурже, и Смайльс, и Алексей К. Толстой, чья трилогия не знает

времени. Книги достаем у одной онемеченной эстонки, большой любительницы

музыки, литературы, цветов и воспоминаний жизни ее в княжеской семье в качестве

экономки. Эта «Юлия Абрамовна» чрезвычайно типична. Женщина она уже пожилая,

и, на свое несчастье, сломала прошлой весной ногу, так что принуждена сидеть на

месте без движения, что ей, экспансивной натуре, дается с немалым трудом. Она очень

добрая и симпатичная, мы искренно ее жалеем.

Пока позвольте поцеловать Ваши ручки и от всего сердца пожелать всего доброго.

Жена сердечно ко мне присоединяется в моих пожеланиях.

Всегда Ваш

Игорь

18

28 апреля 1923 г.

Нарва, 28 апр. 1923 г.

Дорогая Августа Дмитриевна, получил «№ 2» и благодарю Вас. Пожалуйста, не

беспокойтесь относительно «учреждения антрепризы»: мне совершенно достаточно и

«первых» чисел. Приехал сюда на один день по делам. Грущу, что Ваше настроенье

препятствует Вам написать побольше. Что с Вами, мой друг? У нас выпал снег, и все

бело: поля, дорога, леса. Весна очень тусклая и мрачная. От Мак<ара> Дм<итриеви-

ча> давно не имею вестей, хотя и писал ему 11 апр<еля> большое письмо. Мечтаю,

что Вы приедете на месяц-другой летом в Эстию. В Стокгольме ли Ляцкий? Пока -

всего доброго желаем Вам мы оба. Целую Ваши ручки, шлю привет.

Всегда Ваш

Игорь

19

5

мая 1923 г.

5

мая 1923 г.

Тойла

<Дорогая> Августа Дмитриевна, почему-то «№ 3» запаздывает, — как Ваше

здоровье? <...> я был на днях обрадован, получив от милого Макария Дмитр<иевича>

письмо, где он сообщает о новых помпезных постановках в Большом театре

«Лоэнгрина», «Риенци» и «Аиды»! Собинов, по его словам, все тот же кудесный. В

ближайшие дни мы думаем выехать на озеро, как только будет для этого возможность.