110

твоему злоумию не воздахом тебе, видящи тя о главе нашей злая

советующе, и в таковей ближней чести держахом тя выше отец твоих: вси

бо ведят, в каковей чести родители твои жиша, и како убо отец твой, князь

Михаиле, в какове жалованье и в богатстве и чести был: каков же был еси

и ты пред ними, и сколько у отца твоего начальников поселян, и был отец

твой болярином князя Михаила Кубенскаго; ты же тоя чести от нас

сподоблен был еси. Но и сия ли тебе от нас не довольно бысть? Всем еси

лучше был отца своего по нашей к тебе превысочайшей милости;

храброванием же множайше хуже отца своего, изменою же прешел еси. И

се ли убо твое благое возлюбление к нам, еже повсегда сети претыка-ния

полагал еси нам и, подобяся Иуде, на пагубу душу поучил еси?

А что, речеши, кровь твоя пролитая от иноплеменных за нас, по твоему

мнимому безумию, вопиет на нас к Богу, тем же убо смеху подлежит сие,

еже убо от иного пролитая, на иного же вопиет. Аще бы и тако, еже от

сопротивных супостат пролитая кровь твоя, то должная отечеству си

сотворил еси; аще бы сего не сотворил еси, то неси был еси християнин,

но варъвар; и сие к нам неприлично. Кольми же паче наша ( Так М; Пг Ар

нам. ) кровь на вас вопиет к Богу, от вас самех пролитая: не раними, ниже

кровными капли, но многими поты и трудов множеством от вас отягчен

бых безлепотно, яко же по премногу от вас отяготихомся паче силы! И от

многаго вашего озлобления и утеснения, вместо кровей, много излияся

слез наших, паче же ( Так Пг М; Ар поче же. ) и воздыхания и стенания

сердечная; и от сего убо причреслие приях, понеже убо конечному

люблению не сподобисте мя. А еже о царицы нашей и о чадех наших, ни

мало убо внимаете ( Так Пг М; Ар внимает. ). Сицевое убо мое моление на

вы вопиет к Богу моему, паче вашего безумия, понеже бо иное пролияние

крови вашея за православие, иное же, чести и богатства желая. И сие убо

Богови неприятно есть; паче же и удавление вменяет, да еже славы ради

умрети; мое ж утеснение и вместо крови пролитыя от вас самех приях

всякое оскорбление и озлобление, еже вашим злым сеянием озлобления

жих, строптивая не престает убо се, но паче на вас непрестанно к Богу

вопиет! Совесть же свою испытал еси не истинною, лестно, сего ради и не

обрел еси истинны, понеже едино воинственное испытал еси, а еже убо о

нашей главе твоего нечестия, сие презрел еси; посему мнишися и

неповинне быти.

«Победы же пресветлы и одоление преславно» когда показал еси? Егда

убо послахом тя в нашу отчину, в Казань, непослушных наших повинути

нам; ты же, в повинных место, к нам неповинных наших привел еси,

измену на них туне возлагая; а на них же послахом тя, никоего жь зла им

сотворил еси. Егда же в нашу отчину, на Тулу, недруг наш приходил

Крымской царь, и мы тогда вас послахом противу его: оному же

устрасшуся и во своя возвратившися, Агмет улану же, воеводе его, не со

многими людьми оставшися, вы же тогда поехасте ( Так Пг М; Ар

111

поехаст. )) на обед к воеводе нашему, ко князю Григорью Темкину, и ядше,

поидосте за ними, и ничто же им сотворше; они бо в то время в

далечайшее разстояние от вас отъидоша. Ащеубо вы и раны многи

претерпесте, но победы никоея же не сотво-ристе. Тако же убо и под

градом Невлем: пятиюнадесять тысящи 4000 не могосте побити, и не

токмо убо победисте, но и сам от них, ничто же успевше, едва

возвратишася. Се ли убо пресветлая победа и одоление преславно? Иная

убо не твоей в милости бяху. Сия убо тебе на похвалу написуется!

А еже убо речеши, яко ратных ради отлучений, мало зрех рождешия тя,

и жены своея, отлучения ради, не познах, и отечество оставлях, но всегда в

дальных и окольных градех наших против врагов наших ополчахся,

претерпевал еси естественный болезни, и ранами учащен еси от

варварских рук, в различных бранех, и сокрушено уже ранами все тело

имеешь, - и сия тебе вся сотворишася тогда, егда вы с попом и Алексеем

владеете. И аще не годно, почто тако творили есте? Аще же творили есте,

то почто, сами своею властию сотворив, на нас словеса воскладаете? Аще

бы и мы сие сотворили, несть дивно; но понеже бо сие должно нашему

повелению в вашем служении быти. Аще бы муж браниносец был еси не

бы еси исчитал бранныя труды, но паче на предняя простирал бы ся; аще

же исщитаеши бранныя труды, то сего ради и бегун явился еси, яко не хотя

бранных трудов понести, и сего ради во упокоении пребывати. Сия же твоя

худейшая браненосия нам ни во что же поставлена; еже ведомыя измены

твоя и яже претыкания о нашей главе тебя презрена бывша, и яко един от

вернейших слуг наших был еси славою и честию и богатеством. И аще бы

не тако, то таких казней за свою злобу был еси достоин. И аще бы не было

на тебе нашего милосердия, не бы возможно было тебе угонзнути к

нашему недругу, аще бы наше к тебе гонение было, яко же по твоему

злобесному разуму писал еси. Бранныя же дела твоя вся нам ведома. Не

мни мя неразумна суща или разумом младенчествующа, яко же

начальницы ваши поп Селивестр и Алексей неподобно глаголаху; ниже

мните мя детскими страшилы устрашити, яко же прежде сего с попом

Селивестром и со Алексеем лукавым советом прельстисте. Или мните

ныне таковая сотворити? В притчах бо речено бысть: «егож не можеши

яти, того не покушайся имати».

Мздовоздаятеля же Бога призывавши; воистинну, он праведный

воздатель всяким делам, благим же и злым; но токмо подобает

разсуждение имети всякому человеку, како и против каких дел своих кто

мздовоздаяние приимет? Лице же свое пишешь не явити нам до дне

Страшнаго суда Божия. Кто же убо восхощет таковаго ефиопъскаго лица

видети?

А еже речеши, глаголя: «воссылати Богу о отмщении своем», и сия или

не веси, како преподобный Поликарп моляше праведне на розвращающия

112

церковь Божию о ( Так Пг; Ар М . ) нанесении суда с прещением; щедрый же

в милости схождаше щедротами своими, из пропасти змиевы сих свободи,

и прочее; рече Поликарпови: «готов есмь человеки страдавшия спасати,

аще ми покаются». И аще убо такова праведна мужа и праведне молящася

на погибель не послуша ангелский владыка, кольми же паче тебя, пса

смердяща, безнаго изменника и неправедника, на зло молящася,

послушает. Яко же рече божественный Ияков: «Просите и не приемлете,

зане зле просите, да в сластех ваших изживете». Обаче верую Богу моему:

«болезнь твоя обратится на главу твою».

А еже пишешь, возлагая суд преподобному князю Феодору

Ростиславичю, сего аз судию желательне приемлю, аще и сродник ти есть,

понеже святии ведять, паче и по смерти, праведная творити и видят между

нами и вами, яже от начала и доднесь, и праведне убо да разсудят. И яже бо

нашу царицу Анастасию, вами уподобляемую Евдоксиею, како сопротив

злаго вашего немилосердаго умышления, сей святый князь Феодор

Ростиславич молитвами своими, по действию Святаго Духа, от врат

смертных воздвиг ея? И се убо наипаче явлено есть, яко не вам

способствует, но нам недостойным милость свою простирает. Такожде и

ныне уповаем его способника быти нам паче, нежели вам, понеже «аще бы

чада Авраамля бысте были, дела Авраамля бысте творили; может бо Бог и

от камения воздвигнути чада Аврааму». Не всии бо, изшедши из Авраама,

семя Аврамле причитаются; но живущий в вере Авраамове, сии суть семя

Авраамле. Суемудрыми же мысльми ничто же помышления творим и на

такой степени ног своих не утверждаем; но елика же сила наша крепчайша,

тогда, на твердей степени утвердив ноги своя, стоим неподвижно.