* * *

Из протокола общего колхозного собрания: «В результате сселения Ясеневки

в квартиры городского типа на центральную усадьбу переехало 23 (двадцать

три) семьи, из них половина (половина — 12) семей нетрудоспособных

пенсионеров. Все другие жители Ясеневки выехали за пределы хозяйства, из них

120 (сто двадцать) трудоспособных членов колхоза.

При ликвидации строений в Ясеневке высвободилось 150 (сто пятьдесят) га

земли. Из них распахано 15 (пятнадцать) га. Вся остальная площадь в

севооборот не может быть включена из-за крутизны приречного склона и

оставшихся отдельно стоящих дворов.

Постановили:

Незамедлительно решить вопрос с кадрами для ясеневской фермы.

Так как колхоз свободных квартир не имеет, обратиться в райисполком о

переселении оставшихся 20 (двадцати) дворов, в которых проживают одиночки

женского пола (бабушки).

В ближайшее время приступить к сселению деревни Соколихи».

* * *

Постойте, не трогайте пока Соколиху! Неужели мало дров наломали в

Ясеневке? Хватит! Должны же научить нас ошибки. Мы не строения, не фермы, не

гаражи реконструируем, а села. Мы людей переселяем. И переселяем не из

квартиры в квартиру, а совсем в другие поселки. Значит, оставить надо все

самое дорогое для человека — землю, где корни твои. Лишиться той малой

родины, которой суждено теперь жить только в памяти да в паспорте. Что и

говорить, утрата огромная.

Вспомним: «Без своей Ясной Поляны я трудно могу себе представить Россию и

мое отношение к ней». Твардовского вспомним: «Если стерто и уничтожено все

то, что отмечало и означало мое пребывание на земле, что как-то выражало

меня, то я становлюсь вдруг свободен от чего-то и ненужен».

Да, тяжко сознавать себя свободным от чего-то и ненужным. И сознавать это

не одному человеку, а миллионам. Что будет с теми чувствами, на которых, по

выражению Пушкина, основано «самостоянье человека и все величие его»? Тяжко

решиться «выкопать» себя, при этом неминуемо поранив корни, и потом

«пересадить» на новое место. Как известно, даже деревья не всегда переносят

эту болезненную операцию — болеют и усыхают.

Так давайте же подумаем. Может, найдем иные пути решения этой сложнейшей

проблемы?

Для начала обратимся к исследованиям. Переселение, если оно выполняется

по заданной идее, не всегда согласуется с желаниями сельских жителей, —

таков вывод ученых, проводивших исследования. Люди старших возрастов,

имеющие свои дома, зачастую недавно отстроенные или капитально

отремонтированные, вовсе не горят желанием куда-то переезжать и там заново

устраиваться. По данным проведенного социологами опроса, даже в активном

трудоспособном возрасте (20—50 лет) почти четверть жителей не хотели бы

покидать свое подворье. Еще 40% населения в этом возрасте тоже согласны

остаться в родной деревне, но при условии, что будет проложена дорога и

налажена повседневная транспортная связь с городом.

Напрашивается вывод: преобразование сельского расселения не должно

сужаться до вопроса о переселении сельских жителей из мелких деревень.

Решать эту задачу нужно на более широкой основе, комплексно, опираясь на

серьезный социально-экономический анализ.

Есть, к счастью, пример и такого подхода. Я имею в виду опыт

Волновахского района, широко известный как «волновахский эксперимент». О нем

писали в газетах и журналах. О нем говорили и спорили специалисты. Сейчас

уже можно утверждать, что опыт этот вполне себя оправдал и можно подвести

некоторые итоги.

До начала 60-х годов (а эксперимент начался в 1966 году) миграция из сел

Волновахского района Донецкой области была очень высокая — в деревнях каждая

вторая хата стояла заколоченная. Что делать, чтобы остановить отток?

Надо укрупнять поселки, из малых всех жителей переселить в большие,

говорили проектировщики.

Хорошо, сказали им в ответ, давайте посчитаем. И взяли для примера одно

хозяйство — колхоз «Россия». Оказалось, что только на сселение жителей

восьми существующих деревень в одну центральную усадьбу потребуется 26

миллионов рублей. Даже экономически сильное хозяйство выделить такую сумму,

да еще в короткий период, не может. Растягивать же переселение, а значит, и

улучшение условий ЖИЗНИ на десятилетия, нельзя: именно из-за этих условий и

покидают люди свои села.

Однако дело не только в прямых затратах. Переселять — значит снести не

только жилье, к тому же не всегда ветхое, чаще — новое, добротное, но и

свинарники или коровники, птичники или кошары, на которых жители этих

деревень работают, тоже надо ликвидировать. А потом, когда деревни будут

переселены, где-то тут же придется строить полевые станы и дороги к ним

прокладывать.

Нет, сносить и строить — дело дорогое и ничего не прибавляющее к

имеющемуся уже жилищному фонду. Получится, что все новое строительство — на

возмещение ликвидируемого жилья.

Построить в каждом населенном пункте (а их в районе 80) хорошую больницу,

школу, магазины? Но это тоже немыслимо. И сил не хватит, и загружены они не

будут — значит, и цели не будут достигнуты, и затраты не оправданы.

А не лучше ли вложить эти средства и материалы в развитие

производственной базы, в культурно-бытовое строительство и в дороги? Так,

пожалуй, быстрее можно» приблизить сельский уровень жизни к городскому, а

село — к городу.

«К каждому населенному пункту — своя дорога с твердым покрытием! К каждой

ферме! К школе! К магазину!» — такую задачу поставили перед собой

волновахцы.

По этому пути и пошли. Начали строить дороги с твердым покрытием,

которыми связали все центральные усадьбы колхозов и совхозов, — их в районе

39. Дороги нужны хозяйствам, нужны они и людям, потому что, как утверждают

социологи, люди уезжают из сел не по дорогам, а по бездорожью.

Всего в районе, как уже говорилось, 80 населенных пунктов. И пока

никакого сселения с начала эксперимента, то есть с 1966 года, не проводилось

и не проводится, да и нужда в этом отпала. Здесь в ходе эксперимента все

села, даже если в них 100 дворов, были названы перспективными. А надо

заметить, что в некоторых областях Украины, в том числе и в соседних, в

число «неперспективных», подлежащих переселению, зачислялись иногда села, в

которых проживало от 500 до 1000 человек. Села, которые не имели лишь одного

вида благоустройства — дороги.

Одновременно со строительством дорог к каждому из 39 центров, выделенных

в качестве первой очереди, волновахцы начали строить на центральных усадьбах

и жизненно важные объекты: административное здание, школу, детсад и ясли,

медпункт или больницу, торговый центр с пунктом общественного питания,

комбинат бытового обслуживания и культурно-просветительный центр — это клуб

или дворец культуры с библиотекой и музеем. Постепенно обустраивали и

усадьбы бригад.

Сейчас все 39 центров полностью застроены, проложено около тысячи

километров дорог, почти все покрыты асфальтом. Дороги связали все населенные

пункты с центрами — теперь в любую погоду человек может на машине или

автобусе проехать на центральную усадьбу и в город. Дороги пролегли ко всем

производственным участкам, ко всем фермам и бригадам — в любую погоду можно

подвезти все необходимое, без потерь в пути вывезти урожай и продукцию ферм.

Жилой фонд за эти годы обновлен в селах почти полностью, без малого на

100%. При этом застройка жилых домов ведется в основном за счет средств

индивидуальных застройщиков (это в районе, где еще недавно половина домов

стояла заколоченной). Хозяйства помогают только материалами. Из общественных