XLII

Лагерь «лесных братьев» разочаровал Волкова полностью и абсолютно.

Он ожидал увидеть хоть сколько-нибудь обученное подразделение, которое могло бы неплохим подспорьем в борьбе против культа Единого Бога, пусть даже и на вторых ролях, но разбойники не смогли предоставить даже этого. В сущности, они и разбойниками-то не были, и почему Неждан додумался перехватить вооружённый отряд, оставалось только гадать. Нет, у них было с десяток крепких мужчин, но все — не профессионалы ножа и топора, а простые работяги, в основном лесорубы и охотники. Да ещё какие-то юнцы, которые пытались останавливать проезжих купцов, но самое вкусное слишком хорошо охранялось, а с бедняков так и так не возьмёшь ничего.

Поэтому они основали что-то вроде лесной деревни, хорошо укрыв её от лишних глаз, и так и жили уже два месяца. В сущности, ничего удивительного — подобным образом существовали многие деревни Средневековья, но кое-что выделяло эту среди остальных, а именно наличие целого боярина и аж двух ратников, правда, небоеспособных по причине ранений. Боярин при этом отчаянно желал вернуться в люди, что заставило Волкова горько пожалеть о решении довести Иву до места.

История его оказалась до крайности проста и незатейлива. Игорь Всеславович был приближённым реченского князя, который, однако, плясал под дудку своей жёнушки — той ещё хитрой стервы. Жёнушка очень не любила боярина Игоря, почему — сказать он не мог, но догадаться было нетрудно: очень уж он напоминал поведением офицера-тыловика из тех, кто толкает на сторону оружие и припасы. Тут тебе и заискивание перед потенциальным спонсором, и бегающие глазки, и невнятные, размытые ответы на прямые вопросы — короче, весь комплект. Так что причины для нелюбви у правителя Реченска, кем бы он ни был, имелись достаточно веские.

Однако до сих пор боярину удавалось выходить сухим из воды. Череду удач прервало только внезапное появление в окрестностях форта с умелыми и отчаянными людьми в гарнизоне, которые ещё и активную разведку проводить начали. О причинах немилости Игорь Всеславович распространяться не стал, кое-как ответив всё теми же невнятными определениями вроде «княгиня, ведьма проклятая, просто так со свету сжить решила» и «коно, людно и оружно позвали, а где я людей наберу, всех князь забрал!». Короче говоря, он не смог предоставить солдат во время призыва, а потом, скорее всего, вскрылись тёмные делишки, так что боярину пришлось спешно делать ноги. Уже потом он узнал, что собранная князем дружина и ополченцы крепко получили по голове в первой же битве, где враг применил громовое оружие, а жители разорённых по ходу дела деревень сбежали в леса, вот он к ним и прибился. А уже здесь благодарные крестьяне поставили его править. Больше было некому.

Волков, правда, подозревал, что главную роль в этом сыграла вовсе не благодарность, а присущее средневековому менталитету классовое неравенство и здравый смысл самого Игоря Всеславовича, который явно не пытался качать права и вёл себя тише воды ниже травы. Но подозрения оставил при себе.

— И чего ж вы от меня-то хотите? — вопросил он, сидя за столом в боярской горнице, а точнее — унылой что снаружи, что внутри избушке, ничем не отличавшейся от других деревенских домов. Не очень-то боярские хоромы, но других за просто так ему никто бы не построил.

— Как — чего? — даже подпрыгнул на месте Игорь Всеславович. — Помогите мне княжью милость вернуть!

— И каким же это образом? — в голосе Волкова была только вселенская скука.

Тут боярин растерялся. Увидев громовое оружие, он до того обрадовался, что как-то не подумал о возможностях его использования. Точно так же он не подумал, какие у землян могут быть мотивы помогать ему.

— Э-э… — жалобно протянул он.

— Воевать с князем я не собираюсь, если что, — заметил Волков. — Мне он ничего плохого не сделал.

— Но… но… — боярин даже стал заикаться от чудовищного умственного напряжения. Прервала его мучения вошедшая в горницу Наталья.

— Нас зовут, — кратко сказала она.

Волков тут же воспользовался отличной возможностью избавиться от надоедливого боярина — сидеть здесь ещё хотя бы минуту было выше его сил.

— Кто зовёт-то? — спросил он, пригибая голову, чтобы не расшибить лоб о низкую притолоку.

— Настоящий глава деревни.

— То есть я что, зря выслушивал этого придурка? — раздражённо пробурчал Вульф.

— Ну, получается, так, — пожала плечами культуролог. — Он у них вообще за местного юродивого, всё хочет чтобы ему помогли обратно возвыситься, а у партизан своих проблем полно.

— Это-то я понял. Но у меня создалось впечатление, что воеводы у этих партизан нет совсем.

— Тут всё сложно. Сейчас увидите…

Их ждали не в деревне, а на поляне в десяти минутах ходьбы — десять человек в зелёных одеждах, и мужского, и женского пола. Выглядели они так, будто только что вернулись из дальнего похода, во всяком случае, тут и там прямо на траве лежала нехитрая поклажа и дорожные котомки, да и одежда «партизан» не сверкала чистотой.

Это всё было, однако, вполне нормальным. Куда больше Волкова поразил возраст «партизан» — среди них не было никого старше двадцати на вид. Хорошо хоть, совсем уж детей тоже не было.

— Здрав буди, гости дорогие, — сказала сидевшая на ветке огромной сосны девушка, глядя на Волкова сверху вниз. — Спасибо, что привели Иву. Девочка она хорошая, но больно уж тихая да слабая.

— Кем бы мы были, если бы оставили её в лесу? — спокойно ответил Волков.

— Людьми князя, вестимо. Эти и не такое могут, хорошо если бы просто бросили. Кто вы такие?

«Партизаны» с любопытством рассматривали и его, и Наталью, застывших за спиной безмолвных степнячек с нагинатами на плечах. Волков покрутил головой, посмотрел на них, но враждебности не уловил.

— Мы — чужинцы из другого мира, — сказал он, решив, что с этой дамочкой бессмысленно играть в конспирацию. В конце концов, культисты здесь уже нагородили такого, что вся секретность давно уже похерилась. — Сейчас наша задача — вернуться обратно, но для этого надо уничтожить людей с громовым оружием. Неждан говорил, вы с ними воюете. Это правда или безликий под его личиной наврал?

— Правда, — вздохнула девушка. — Мы даже отобрали у них несколько громобоев, но пользуемся пока с трудом. А продолжаем воевать, потому что тати они, из самых уродливых, вот они кто. Бояр смущают, князя одурманили, одна только жена его ещё в узде придерживает, но что дальше будет — одни боги да демоны знают.

— Мы спрятались от них в этом лесу, только они и сюда придут, слишком уж острый зуб на нас отточили, — добавил рослый парень, стоявший прямо под девушкой.

— Я знаю, о чём ты думаешь, чужинец, — продолжали девушка. — Ой, десяток юнцов, что они могут-то вообще? Ой, перебьют их, как щенков! Вот и отцы наши так же думали, и пятнистые люди, а дурак Всеславович и сейчас думает. А мы уже шестерых пятнистых убили, два их лагеря разграбили. И за всё только одну жизнь отдали.

— Уже три, — покачала головой Наталья.

— Неждан и Говен — это работа безликого, не пятнистых. Безликий — не человек, а опасная тварь, как леший или волколак. С ним и взрослые не совладали бы.

Тут она была права: распознать безликого способен только колдун или опытный в таких делах человек, да и то если целенаправленно искать будет. А до той пор он успел бы вырезать никак не меньше десятка, да ещё и ушёл бы безнаказанным.

Колдун, правда, у них всё-таки имелся, но о его компетентности в делах выявления скрытых существ Волков имел очень смутное представление.

— Но помощь вам всё равно нужна, — нарушил молчание Вульф.

— Нужна. Нас всего две дюжины, отцы нам не помощники, да ещё и палки в колёса вставляют. А о тебе мы уже слышали от княгини Беляны, понапрасну хвалить она не стала бы.

Вот, значит, как.

— Хватит в лесу-то болтать, Рогнеда, — сказал рослый парень. — Зови уже гостей в дом, видно же, что дурного в мыслях у них нет.

Тёзка жены князя Владимира покачнулась и ловко спрыгнула в траву.

— Пошли тогда, — сказала она.