Переодевшись мастером, в вельветовых коричневых брюках и некогда синей, но полинявшей хлопчатобумажной куртке, Доминик властным голосом отдает приказы:

— Как только вы закончите промывку дома, сразу перейдете к промазыванию щелей. Понятно, Лотти?

— Понял, — отвечает Рэймон Ноди.

Лабесс медленно обходит машину и открывает багажник. Рабочие достают строительный раствор, краску, ведро, кисти, лопатки и два пластиковых мешка. Под равнодушными взглядами почтовых служащих они берут свой материал и направляются к боковому входу. Охранник, видя, как они сгибаются под тяжелой ношей, доверчиво распахивает перед ними решетку. На улице уже светло.

— Что будете мазать, ребята?

— Все! — отвечает Лутрель.

— Вдвоем?

— Мы не боимся работы, — шутит Ноди.

Сведения, полученные от информатора, точны. Пройдя сторожевой пост, они попадают в небольшой дворик, в конце которого видна бронированная дверь, ведущая на второй этаж, где находится сейф. Пять часов восемнадцать минут. Лутрель и Ноди, не выпускающие из рук свою ношу, с испачканными краской лицами подходят к заветной двери. Ноди нажимает на кнопку звонка, не снимая перчаток. В окошечке появляются заплывшие от сна глаза. Хриплый голос спрашивает:

— Пароль?

— Дом.

— Проходите.

В замке поворачиваются ключи, засовы отодвигаются, и дверь открывается. Лутрель и Ноди входят в комнату, приветствуют второго охранника, поднося указательные пальцы к фуражкам, и уверенно направляются к лифту.

Они втаскивают в кабину свои инструменты, закрывают решетчатые двери. Ноди уже собирается нажать на кнопку, когда раздается голос служащей:

— Эй, подождите меня!

Ноди бросает взгляд на Лутреля, и тот опускает ресницы в знак согласия. Тем хуже для пассажирки, она это запомнит.

Опершись о стены лифта, служащая смотрит на двоих рабочих, наклонившихся над своими мешками. Ноди предварительно разрезает ножом веревки, которыми они завязаны. Лутрель быстрым движением опускает руку в мешок и начинает ковыряться в извести, поднимая мелкую пыль. Служащая делает ему замечание, но в этот момент глаза ее от страха округляются. Рыжий рабочий достает из мешка два длинных свертка и нервно распаковывает их. В его руках оказываются два матово-черных автомата. Один из них он протягивает своему напарнику. В кабине раздается металлический скрежет заряжаемых «стенов». Женщина широко открывает рот, но крикнуть не успевает. Ноди закрывает ей рот рукой, наведя ствол автомата на ее живот.

— Ни слова! Мы не причиним вам вреда, — цедит он сквозь зубы.

Чтобы показать, что не шутит, он упер ствол автомата в мягкий живот пленницы. Женщина становится бледной как полотно и судорожно открывает и закрывает рот из-за недостатка воздуха. Затем она жалобно предупреждает:

— Я сейчас потеряю сознание.

— Сейчас не время, — ворчит Ноди, тряся ее.

Лифт подбрасывает, и он останавливается.

Ноди раздвигает решетку, выходит из лифта и осматривается по сторонам. Никого не видно. Лутрель выходит в свою очередь, ведя перед собой служащую. Комната-сейф находится справа, в нескольких шагах. Из нее доносятся звуки голосов. Лутрель смотрит на свои наручные часы: пять часов двадцать две минуты. Через минуту Ренар заступает на вахту позади почтамта. Он будет их ждать за рулем фургончика.

Кивком Лутрель указывает Ноди на дверь. Мужчины подходят к ней в сопровождении своей жертвы с обесцвеченными волосами. Рэймон стучит в дверь три раза. Голоса умолкают. В ожидании друзья затаили дыхание на секунду, которая кажется им вечностью. Наступает самый ответственный момент. Наконец голос с южным акцентом спрашивает:

— Кто там?

— Дом, — отвечает Лутрель.

И снова в замках поворачиваются ключи и отодвигается тяжелый железный засов.

— Черт подери! — с яростью произносит Ноди, услышав шаги на лестнице.

Тяжелая дверь открывается. Почтовый служащий, стоящий в дверях, не понимает, что происходит. Створка двери с силой отталкивает его назад. В следующее мгновение в дверях оказывается женщина и тут же плашмя падает на пол. Следом за ней появляются двое мужчин в одежде маляров, с испачканными известью лицами и с автоматами в руках. Однако взгляд их лихорадочно блестящих глаз ужасает больше, чем автоматы, ибо он полон решимости.

— Если двинетесь с места, я буду стрелять, — предупреждает Лутрель.

В просторной комнате с открытым сейфом, в котором рядами уложены пачки банкнот, почтовые служащие застывают на месте.

— Всем повернуться лицом к стене, — приказывает Лутрель.

Трое служащих в серых передниках: один — худой и подверженный судорогам, другой — маленький толстяк в предобморочном состоянии и третий — повыше ростом, лысый, читающий шепотом молитву, — быстро выполняют приказ.

— Руки вытяните перед собой и положите на стену… Вот так… Ноги оттяните назад… еще… еще… Хорошо.

С трудом удерживая равновесие, трое несчастных слышат, как Лутрель обращается к их коллеге — женщине, захваченной так же, как и они.

— Быстро переложите деньги в почтовые мешки. Я сказал: быстро.

Испуганная женщина исполняет приказ. Справа она видит черную дыру ствола автомата, наведенного на ее висок. Неловкими и суетливыми из-за страха движениями она начинает перекладывать деньги с металлических этажерок в мешок. Несмотря на всю свою добрую волю, она недостаточно проворна. Время поджимает. Через пять минут, ровно в пять часов тридцать минут, сюда придут за мешками конвоирующие, после чего запрут комнату. Лутрель решается.

— Пусть толстяк поможет ей, — говорит он Ноди.

Стволом автомата Ноди несколько раз ударяет по лопатке толстяка.

— Ты слышал?

Толстяк, как назвал его Лутрель, с трудом отрывается от стены из-за судорог, стянувших его мышцы, подходит к сейфу и начинает укладывать банкноты в другой мешок. Все молчат. Слышен только шорох бумаги и прерывистое дыхание двух служащих, стоящих у стены, которые извиваются, чтобы снять напряжение с затекших мышц. Движения толстяка и женщины в некотором роде достигают автоматизма. Они работают четко и методично, как автоматы. Лутрель снова смотрит на часы: пять часов двадцать семь минут.

— Достаточно!

Лутрель подходит к почти полным мешкам и завязывает их веревочкой, после того как женщина и толстяк заняли места у стены рядом с другими пленниками. Лутрель берет один мешок, открывает единственное в комнате незарешеченное окно и высовывается. Внизу ждет Ренар с поднятой кверху головой. Лутрель выпускает из рук мешок, возвращается за вторым, снова подходит к окну и освобождается от груза.

Остается реализовать последнюю, заключительную часть плана, не менее важную, чем предыдущие: уход. Лутрель и Ноди долго ее прорабатывали. Было предложено либо оглушить служащих, либо связать и заткнуть им рот кляпом. Однако и то и другое было отклонено из-за недостатка времени. В конечном счете было решено уйти из комнаты, закрыв ее снаружи.

— Так просто? — подскочил Ноди.

— Так просто, — ответил Лутрель. — В нашем распоряжении останется всего три минуты. Пока их услышат, пока откроют им дверь и выслушают их объяснения, мы будем уже далеко.

Рэймон согласился. Если Пьер выпил, у него на все есть ответ.

Лутрель и Ноди отступают к двери, по-прежнему держа автоматы наведенными на перепуганные жертвы. Лутрель открывает дверь, выходит в коридор и осматривается по сторонам. Следом за ним выходит Ноди, запирает дверь на двойной оборот, убирает ключ в карман. Сейчас в соответствии с полученными от информатора указаниями им следует пройти метров десять по коридору, спуститься по лестнице и пересечь сортировочный зал. Лутрель и Ноди стремительно идут по коридору, слетают вниз по лестнице. Лутрель толкает стеклянную дверь, и они попадают в сортировочный зал. Разбирающие почту служащие с ужасом смотрят на вооруженных мужчин, вихрем влетевших в зал. Однако Чокнутый остается верен себе. Приостановившись на секунду у выхода, он дает короткую очередь и улетучивается. Снаряд попадает в грудь одного служащего, сваливает его на пол. Хватаясь руками за воздух, он приподнимается на секунду, затем снова падает, харкая кровью. Ни Лутрель, ни Ноди этого уже не видят, мчась галопом к машине Лабесса с включенным мотором. Они ныряют в открытые дверцы. Машина отрывается от тротуара. Налет удался.